Маг воды. Том 2 - Саша Токсик

Кассир за стеклом, молодой человек с внешностью семинариста, сохранял стоическое спокойствие. Видимо, не первый раз.

— Мадам, я уже объяснил. Счет господина Крушевского закрыт по причине банкротства. Его чеки недействительны. Банк не может выдать деньги, которых нет.

— Как это нет⁈ — дама взвизгнула так, что хрустальные подвески на люстрах зазвенели. — Он обещал! Клялся! Говорил, что я могу снять любую сумму!

— Возможно, он был не в курсе своего финансового положения, — деликатно предположил кассир.

— Не в курсе⁈ Этот подлец прекрасно знал! Специально дал недействительный чек! Думал, я не проверю! Мошенник! Аферист! Я подам в суд! Я напишу в газеты! Я…

Два охранника материализовались по бокам от нее с той незаметностью, которая отличает профессионалов. Не хватали, не толкали, просто встали рядом. Их присутствие действовало как холодный душ.

— Мадам, — один из них говорил тоном, не терпящим возражений. — Позвольте проводить вас к выходу. Вы сможете решить вопрос с господином Крушевским лично.

— Но… я же… мне обещали…

Ее уже провожали к дверям. Деликатно, но настойчиво.

За спиной зашушукались. Две пожилые дамы в чепцах обсуждали происшествие с энтузиазмом естествоиспытателей, нашедших редкого жука.

— Это же Аглая Степанова! Та самая!

— Которая с графом Мерецким?

— Нет, это была Аглая Сергеева. Эта с купцом Крушевским. Которого мельничным королем называли.

— И что, разорился?

— Полностью! Пшеница подешевела, он взял кредиты, не рассчитал… Классическая история.

— А она-то думала, замуж выйдет!

— Наивная. В ее возрасте и с ее репутацией…

Дамы цокали языками с таким удовольствием, словно чужое несчастье было слаще любого десерта.

Ко мне подошел клерк. Хромота сразу выдавала военное прошлое, такое характерное подволакивание левой ноги бывает после ранения в бедро.

Седые усы подстрижены с армейской аккуратностью, спина прямая несмотря на возраст, взгляд оценивающий. На нагрудном кармане табличка: «Прокофий Матвеев, старший операционист».

— Чем могу помочь, сударь?

— Хотел бы открыть счет и арендовать сейф.

Глаза сузились. Оценивает. Костюм недорогой, но чистый. Ботинки начищены. Манеры приличные. Молодой, но не мальчишка. Стоит ли тратить время или вежливо отправить к младшему клерку?

— Пройдемте к моему столу, — решил он наконец.

Стол стоял у окна, в стороне от общей суеты. Массивный, дубовый, под зеленым сукном. На нем идеальный порядок. Бумаги в стопках, перьевые ручки, промокашка, печать. Все на своих местах, все параллельно и перпендикулярно. Человек системы.

Матвеев достал формы, разложил их веером, выровнял постукиванием о столешницу.

— Источник средств?

— Частное предпринимательство.

— Конкретнее, будьте любезны.

— Подводные работы. Поиск потерянных вещей.

Брови поползли вверх.

— Вы ныряльщик? Тот самый, из газет?

— Возможно.

— Хм. — Он явно не был впечатлен. — Род занятий нестабильный. Доходы нерегулярные. Размер первоначального вклада?

— Семь тысяч рублей.

Перо замерло в воздухе. Матвеев медленно поднял взгляд. В глазах читался вопрос: «Откуда у ныряльщика такие деньги?» Но вслух спросил другое:

— Наличными?

— Именно.

В этот момент к столу подошел другой клерк. Молодой, прыщавый, с видом человека, который приносит важные новости и страшно этим гордится.

— Прокофий Семёнович, вас к телефону. Господин Громов.

Старший операционист нахмурился.

— Я занят с клиентом.

— Он сказал, это касается именно этого клиента. Господина… — прыщавый заглянул в бумаги, — Ключевского.

Матвеев извинился и прихромал к аппарату в углу зала. Говорил минуты три, кивая и что-то записывая. Когда вернулся, его отношение изменилось кардинально.

— Господин Ключевский, прошу прощения за излишнюю… дотошность. Господин Громов дал вам самые лучшие рекомендации. Он наш давний и уважаемый клиент. Если он за вас ручается, этого достаточно.

Дальше все пошло как по маслу. Формы заполнялись быстро, вопросы стали формальными, тон предупредительным. Удивительно, как одна фамилия меняет отношение. Хотя чему удивляться? Громов ведет дела половины местной аристократии. Его рекомендация, это знак качества.

— Теперь чековая книжка, — Прокофий Матвеевич достал кожаный футляр. — Уникальная система защиты. Специальная бумага с водяными знаками, их подделать невозможно. Чернила магические, проявляются только на нашей бумаге. Каждый чек имеет уникальный номер, фиксируется в главной книге.

Открыл футляр. Внутри перьевая ручка в бархатном ложе.

— Это ваша личная ручка. После прикосновения будет настроена на вашу ауру, другой человек ею писать не сможет. Даже если попытается, чернила не проявятся. Сумма пишется сначала прописью, потом цифрами. Дата. Подпись. Ошиблись хоть в одной букве — чек недействителен, начинайте заново.

— Понятно. А если ручку потеряю?

— Придете к нам, напишете заявление, заплатите сто рублей штрафа, получите новую. Старая автоматически деактивируется. Но лучше не теряйте, процедура занимает неделю.

Практическое занятие по написанию чеков заняло четверть часа. Я испортил три бланка, прежде чем написал правильно. Прокофий Матвеевич каждый испорченный лично пропускал через артефактный измельчитель — медную коробку с рунами. Бумага исчезала со звуком, похожим на чавканье.

«Коробка съела бумажку!» — Капля была в восторге. — «Как Капля блестяшки! Ам, и нету!»

— Теперь в хранилище, — объявил Прокофий Матвеевич. — Выберете сейф.

Спустились по мраморной лестнице. Первая дверь обычная, дубовая, с засовами. Вторая стальная, с магической печатью. Третья…

Третья двери не было вообще. Просто проем в стене, затянутый золотистой дымкой.

— Портал, — пояснил клерк. — Пропускает только клиентов и сотрудников по слепку ауры. Все остальные получат удар молнией. Не смертельный, но неприятный. Прошу.

Я шагнул в дымку. Ощущение, словно прошел сквозь паутину. Липкое, странное, но быстро прошло.

— Неприятно, да? — Матвеев прошел следом. — Я каждый день через это прохожу, до сих пор не привык. Но зато безопасность абсолютная. За пятьдесят лет ни одного проникновения.

Хранилище оказалось огромным. Три уровня ячеек от пола до потолка. Маленькие как почтовые ящики, средние как чемоданы, большие как шкафы. И в самом конце — массивные двери частных хранилищ.

«О-о-о-о!» — Капля млела от восторга. — «Столько блестяшек! Это рай для Капли!»

«Не вздумай ничего трогать».

«Капля помнит! Капля только смотрит! Но это так красиво!»

— Что предпочтете? — спросил Прокофий Семёнович. — Малая ячейка стоит десять рублей в месяц. Средняя камера — сто. Большой сейф можно арендовать пятьсот. Частное хранилище арендуется по договоренности, но не меньше тысячи.

— Возьму среднюю камеру.

— Разумный выбор. Не переплачиваете, но места достаточно. Вот эта свободна.

Остановились перед камерой на уровне груди. Размером с хороший дорожный сундук. Дверца массивная, сталь толщиной в палец.

— Номер 851. Ваша камера. Сто рублей в месяц,