Братство. Второй шанс - Никита Киров

А ведь если так подумать, то Тимур сейчас не просто привёз винтовку брату. Он подсказал мне решение проблемы, указал на того, кто может помочь.

Но придётся это продумать получше. Впрочем, этот вариант уже крутился в мыслях, ведь он был на поверхности. Надо только подумать, как вести разговор кое с кем.

— Короче, — повторил я. — Царевич, я на твоей тачке возвращаюсь в город. А вы все — затаитесь подальше отсюда, машина же ещё одна теперь есть. Потом вернёмся, когда я всё проверю.

— А если нападут? — перепугался Шустрый. — Давай я с тобой.

— Они не меня ищут, так что оставайся, прикроешь. Но мне надо поговорить с одним человеком. Лучше где-нибудь в надёжном месте засядьте. Всё, за дело, — отрезал я резким голосом. — Мне ещё надо проверить Шопена с Самоваром.

Спорили, но не противились, и в итоге я поехал один, как и хотел. Заодно будет время обдумать всё. Да, одна мысль была. Это не решит все проблемы, но хотя бы даст нам время.

Правда, в этом был один нюанс, и мы с таким сталкивались не раз.

* * *

Они говорили, что боевиков в ауле нет, а всё оружие нам обещали сдать. Но мы такое слышали много раз.

— Это что? — спрашивал высокий мужик в краповом берете. — Ты издеваешься? Это оружие?

На площади между домами стояли старейшины аула. У одного старика была папаха, у другого — плоская как блин кепка, остальные, кто в чём. Здесь только старики, женщины и дети, ведь все мужчины явно где-то воевали, причём где-то неподалёку. И, конечно же, против нас. Взгляды у жителей аула очень мрачные.

Нас придали в помощь внутренним войскам, которые проводили зачистку аула. Причём не абы какие «вованы», а спецура, серьёзные ребята — краповые береты.

И что характерно — они не выделывались перед нами, вели себя дружелюбно, насколько это возможно. Причём только перед нами, сразу безошибочно определив, что мы здесь с самого начала и уже всякого повидали. Остальных гоняли в хвост и в гриву.

Зачистка шла, местные стащили оружие к центру аула. Но понятно, что с таким никто не воевал уже лет сто. Здесь были винтовки Бердана, одна трёхлинейка со ржавчиной на затворе, был самопал, больше похожий на поделку водопроводчика, и несколько двустволок, а всё остальное было совсем старым, уже почти рассыпалось.

Так что зачистка обещала быть долгой и неприятной, ведь сотрудничать с нами они не хотят. Да и аул для нас враждебный.

Обстановка нервная, женщины громко кричали, протестовали и гнали нас отсюда. Маугли жевал спичку и следил за обстановкой, а мы ждали его команды. Не нравилось нам это всё. Ещё и новичков много, недавно было очередное пополнение. Чуть что, начнут палить во все стороны, не разбирая, в кого именно. И из-за этого…

Бах!

Выстрел раздася где-то рядом. Женщины закричали, начали паниковать, ведь наши сразу приготовились стрелять. Башня БТР с пулемётом КПВТ начала разворачиваться в сторону толпы.

— Туда! — Маугли показал на дом.

— Шустрый, Самовар, за мной! — отправил я двоих и сам побежал с ними.

Вскоре мы увидели, что случилось.

Застрелили пацана из первого взвода, из двустволки в упор. Произошло это внутри дома, куда он зашёл. Стреляли с двух стволов одновременно. Сразу двухсотый.

Того, кто сделал это, уже скрутили спецназовцы, и ещё одного быстро уложили на пол. Их было двое: тот, кто выстрелил из ружья, уже седой, и молодой, должно быть, боевик. Отец и сын, они очень похожи.

Боевик прятался под кроватью, а Васька по прозвищу Казанова, убитый, зашёл в дом и увидел его. Ну а старик тут же выстрелил, чтобы прикрыть сына и дать ему возможность сбежать, но не вышло — краповые береты были рядом. Они пошли за пацаном, увидев, куда он идёт в одиночку, но было слишком поздно. Спецура успела только схватить хозяев.

— Ну что же ты так, Казанова? — Шустрый опустился рядом с телом и закрыл ему глаза. — Нельзя же так было.

Нашёл боевика и свою смерть заодно. И пары недель тут не прожил. И зачем один попёрся, ещё и без броника? Мы же ему говорили сотни раз, что здесь друзей нет.

— Наглухо, — грубым басом заметил один из спецназовцев, оглядев парня. — Ну хоть не мучался.

Столпившиеся у дома сослуживцы погибшего смотрели на тело и на ужасную рану в животе, над которой уже летали мухи. Это первый труп, который они видят так близко, ещё и друг.

Паника в селе так и не стихала, кто-то стрелял в небо, чтобы местные не лезли, а по рации докладывали о «двухсотом».

Не зря у нас у всех было предчувствие надвигающейся беды.

— Унесите! — прикрикнул я, а то так и будут стоять.

Вечером мы зашли к ним. Парни сидели кружком у палатки и тайком пили разведённый спирт из фляжки.

— Вот тебе и законы гостеприимства, — нервно засмеялся один из них. — Зашёл в дом, а в тебя из ружья в упор. Казанова же говорил, что в доме тебе так не сделают, запрещено у них на гостей нападать. Вот и попёрся, а я ему говорил, что одному нельзя идти.

— Это так не работает, — менторским тоном заметил Самовар. — Хозяин же его не приглашал, Васька сам зашёл, с пушкой. На такой случай гостеприимство не распространяется.

— А если бы хозяин его пригласил, то всё, ничего Казанове бы не было? — спросил пацан.

— Да. У них это серьёзно. Того деда свои односельчане бы прогнали, если бы тот Ваську позвал, а после этого застрелил. Если вас внутрь позвали, то ничего вам там не сделают. Главное сами порядок не нарушайте, девок не трогайте и оружием не угрожайте. А то если косяк будет, то за порог вытащат, чтобы дома кровь не проливать, и всё, хана придёт. За порогом можно.

— И откуда ты знаешь? — спросил тот пацан.

— Научились всему, — отрезал я. — И вам пора, чтобы такого не повторилось.

* * *

Я целью боевиков не был, ну а сидеть и не казать носа в нашей ситуации было нельзя. Если у них будет инициатива, то точно найдут, а план, который я придумал, надо было делать самому.