Зачарованная река - Ребекка Росс

Мирин закашлялась. Звук был глубоким и влажным, она попыталась заглушить его ладонью. Улыбка Адайры померкла, как и улыбка Фрей. Джек застыл, беспомощно глядя, как кашляет его мать, как трясутся ее худые плечи.

– Мама? – испуганно спросил он, вставая.

Мирин успокоилась и жестом велела ему сесть, но он заметил кровавый след на ее ладони, когда она украдкой вытерла руку о внутреннюю сторону своего фартука. Джек никогда не видел, чтобы у нее шла кровь после приступа кашля, и это его напугало. Ее здоровье, должно быть, сильно ухудшилось за годы его отсутствия.

– Все в порядке, Джек, – успокоила Мирин, прочищая горло. Она вела себя так, будто ничего не случилось, сделала глоток вина и перевела разговор на другую тему, привлекая внимание Адайры.

Юноша глубоко вздохнул и вернулся на свое место, но снова подметил, что Мирин почти ничего не ест.

После ужина он убрал со стола и вымыл посуду, настояв на том, чтобы Фрей и Мирин пригласили Адайру посидеть у очага. Он прислушивался к разговору женщин, пока опускал тарелки в бочку для мытья посуды. Фрей снова с гордостью показала Адайре рогатку, затем, указывая вверх, сказала:

– Видишь все эти вмятины на балках? Это Джек сделал.

Он подумал, что сейчас самое время вынести пирог и поставить чайник.

– Это тебя в университете научили, как подавать чай и готовить? – спросила Мирин с улыбкой, наблюдая, как Джек возится с чайником.

– Нет, – ответил он, разливая чай по чашкам. – Но еда на Большой земле довольно сухая. Поэтому однажды вечером я спросил у повара, могу ли я воспользоваться кухней в нерабочее время, чтобы приготовить себе еду на следующий день. Он согласился, и я начал готовить для себя, когда выдавалась минутка между уроками. Я запомнил все, чему ты меня учила, мама, хотя когда-то я не любил готовить.

– Сливки и мед? – спросил он у Адайры, протягивая чашку.

Девушка сидела на диване рядом с Фрей. Ее пальцы коснулись его руки, когда она взяла чашку. Глаза у нее широко распахнулись, словно от изумления, когда она наблюдала, как Джек подает чай. Он подошел к буфету в углу кухни, взял стакан охлажденных сливок и поднес наследнице.

– Джек? Джек, пирог! – прошептала Фрей, прикрывая рот руками.

Он подмигнул и вернулся на кухню за одним из двух пирогов, которые они с Фрей испекли вместе. Один для них, а другой для семьи Митчелл. Поначалу ему казалось странным печь для незнакомых людей, пока он не вспомнил старые обычаи острова. В ответ на любое событие, радостное или печальное – в случае смерти, женитьбы, развода, болезни, рождения ребенка, – клан объединялся и готовил еду, чтобы выразить свою любовь к тем, кого это касалось. Дома становились местом, где можно было вкусно поесть, когда лились слезы или смех. Джек уже и забыл, как ему нравилась эта традиция.

Он подал Адайре первый кусочек и ухмыльнулся, когда она бросила на него настороженный взгляд.

– Это ты приготовил?

– Да. – Он стоял рядом с ней в ожидании.

Адайра взяла ложку и ковырнула пирог.

– Что в нем, Джек?

– О, что же мы туда набросали, Фрей? Ежевику, клубнику, пузырьковую ягоду.

– Пузырьковую ягоду? – встревожилась Фрей. – Что такое пуз…

– Мед, масло и капельку удачи, – закончил он, продолжая смотреть на Адайру. – Все, что ты любишь, наследница, насколько я могу помнить.

Адайра смотрела на него в упор. Ее лицо оставалось невозмутимым, только губы были поджаты. Джек вдруг понял, что девушка пытается не рассмеяться, и внезапно смутился.

– Наследница, я не добавляла пузырьковые ягоды, – запротестовала Фрей.

– О, милая, я знаю, что ты этого не делала, – успокоила Адайра, улыбаясь девочке. – Твой брат дразнит меня. Видишь ли, когда мы были в твоем возрасте, однажды вечером в зале был большой ужин, и Джек принес мне кусок пирога, чтобы извиниться за то, что сделал ранее в тот день. Он выглядел таким раскаявшимся, что я по глупости поверила ему и откусила кусочек. И только потом поняла, что на вкус он был очень странным.

– Что в нем было? – спросила Фрей, словно не веря, что Джек мог сделать что-то настолько ужасное.

– Он назвал ее «пузырьковая ягода», но на самом деле это была маленькая капсула с чернилами, – ответила Адайра. – У меня еще неделю на зубах были пятна, и я очень плохо себя чувствовала.

– Это правда, Джек? – воскликнула Мирин, с грохотом ставя чашку на стол.

– Правда, – признался юноша и, прежде чем кто-либо из женщин успел сказать еще хоть слово, взял у Адайры тарелку и ложку и откусил кусочек пирога. Он был вкусным, но только потому, что они с Фрей сами нашли и собрали ягоды, раскатали тесто и говорили о мечах, книгах и телятах, пока готовили его. Он проглотил десерт и сказал: – Я думаю, этот пирог исключительный благодаря Фрей.

Мирин поспешила на кухню, чтобы отрезать новый кусок для Адайры и найти чистый прибор, бормоча о том, что Большая земля, должно быть, начисто лишила Джека манер. Но Адайра, казалось, не слышала. Она взяла тарелку и ложку из его рук и продолжила есть.

Джек наблюдал, как она проглотила кусочек, а затем улыбнулась Фрей, сказав, что это лучший пирог, который она когда-либо пробовала. Джек почувствовал себя уязвленным и, нахмурившись, вернулся в кухню, ища там убежище. Мирин яростно разрезала пирог.

– Поверить не могу, что ты так поступил с дочерью вождя, – пробормотала она, подавленная. – Люди, должно быть, думают, что я вырастила дикаря!

Правда заключалась в том, что Адайра так и не изобличила его как виновника, и потому он остался безнаказанным. Мирин не знала, потому что Аластер и Лорна не знали. Посвящены в тайну были только он сам и Адайра.

– Иди проведи время с гостьей, мама, – сказал он, аккуратно забирая у нее нож. – И если ты не совсем стыдишься того, кем я был, насладись кусочком пирога.

Мирин резко выдохнула, но смягчилась, глядя, как он готовит две тарелки для нее и Фрей.

Он остался на кухне, перемыв несколько тарелок, как будто не заметил их раньше. Юноша слушал, как смеются Адайра и его сестра, как Мирин рассказывает историю.

Именно так проводили вечера на острове: собирались у очага, делились преданиями, пили чай и смеялись.

В конце концов, он не мог больше притворяться, что ему нужно мыть посуду, не вызывая подозрений, и принялся начисто оттирать столешницу.

– Джек? – вдруг воскликнула Фрей. – Ты должен сыграть на арфе для Адайры!

Он замешкался, прежде чем посмотреть на девушку, и увидел, что