Наследие древнего - Александр Четвертнов

Даже в таком состоянии воля Мернепа оказалась сильна. Ирсу парализовало. Каждое слово срывалось с губ всё труднее и труднее. Кижал приближался к груди Мернепа всё медленней и медленней.

Именно в тот момент Ирсу понял, что не сможет спасти брата. Он до конца надеялся, что успеет провести ритуал до его смерти. Вывести из игры Кириллоса, ведь тот не мог проигнорировать выброс эфира от смерти Мернепа.

Но не вышло. Что ж, брат отправится в иной мир. Встретится с господином Кроном и будет служить ему там. Брату повезло. А он, Ирсу, продолжит свою миссию здесь. В этом мире.

Возвав к господину Ирсу всё же нашёл силы вонзить кинжал в грудь Мернепа. Он слышал, как царь передал сообщение Кириллосу. А потом наступила темнота.

Выброс эфира был настолько сильным, что Ирсу выжил чудом. Он пришёл в себя через несколько дней. И первое, что он спросил, это, как прошло с Аэтосом.

Новость о смерти Кириллоса пришлась, как бальзам на душу. Не испортило её и то, что исполнители погибли.

Это потом вскрылось, что военачальники Аэтоса пришли ему на помощь. Они не успели спасти его, но убили всех заговорщиков. А потом захоронили тело Кириллоса.

К сожалению, об этом узнали лишь через двадцать лет, когда добивали последнего из людей Кириллоса. Проводить ритуал было уже поздно. Потому и тогда скрыли эту информацию. Тем более, никто не знал, где лежит тело.

Где, узнали лишь через века. Некрополь у родного города Аэтоса. Но изменить что-то было уже поздно.

Великий магистр вспомнил, как испугалась верхушка ордена. Они уже были не те. В их души уже проник золотой телец или, что лучше, змей. Заставил их отречься от служения господину…

— Великий Магистр, всё готово, — голос слуги-послушника отвлек Ирсу от воспоминаний.

Он огляделся. В подвале всё было готово к ритуалу. На древних камнях светились магические знаки. На стенах пылали синим пламенем факелы. Молодой послушник, в чьё тело должен был переселиться Ирсу, лежал на алтаре в центре помещения. Глаза его были закрыты, на губах блуждала лёгкая улыбка. Господин выбрал его.

Ирсу посмотрел на помощников.

— Звёзды и планеты в нужном порядке, повелитель, — без вопроса доложился старший послушник.

— В океане дует южный ветер, в километре от нас идёт дождь, — сообщил второй.

Слишком сложно, вздохнул Ирсу. Слишком сложно в их искусстве творить заклинания. Всё же, Аэтос по истине великий маг, ему бы для этого не пришлось учитывать погоду и звёзды. А уж… взгляд упал на третьего послушника.

— Популяция пауков в замковом дворе ровно пять тысяч особей.

Нда.

Ирсу скинул с себя балахон, явив орденцам старческое, иссохшее тело. Прошёл к послушнику и улёгся недалеко от него.

— Приступайте, — произнёс он хрипло.

Послышался речитатив ритуального пения. Холод от алтаря пронзил и сковал всё тело. Лёгкий сквозняк принёс аромат гнили.

Ирсу знал, что гниёт его старое тело. Оно износилось. Пришло в негодность. Аэтос в своём может ходить вечность, а вот Ирсу ограничен полувеком. Это тоже разница между ними. Будто сам мир, сама природа, реальность, отторгала Титанида.

«Как же надоело раз в полвека меня тела, — подумал Ирсу, — надоело».

Тем более в таких условиях. Его ждали в замке ордена. Ждали чтобы провести ритуал переселения. А Ирсу знал, что его уничтожат. Такое решение приняли в ордене. Никому не нравилась его самостоятельность и преданность Крону.

Что ж, именно поэтому Ирсу проводил ритуал самостоятельно, у себя в резиденции. После ритуала он поедет на общий сбор, но уже в новом теле, с новыми силами. Поедет для того, чтобы захватить власть в ордене. А потом он приманит Кириллоса в грецию. У него есть приманка. Его имя. Ирсу — это прошептал Мернеп, и Кириллос, если узнает, что Ирсу в Греции, то придёт за ним. Да он куда угодно за ним придёт.

«Осталось только решить, отправить роту „орлов“ сейчас, или использовать для захвата власти, — размышлял Ирсу, пока его сознание угасало, а потолок подвала начала кружиться».

Рота элитных рыцарей, которых лично Ирсу веками тайно усиливал аурой Кириллоса. Усиливал, и помогал переселяться в новые тела. Они уже давно стали его личной гвардией, о которой никто не знал.

«А, потом решу, — подумал Ирсу».

Речитатив заклинания закончился. Подул пронзительный, могильный ветер. Тело Ирсу пронзила жуткая боль, и он, не сдержав стон, закрыл глаза. Закрыл, чтобы через секунду открыть их уже в другом теле.

Глава 10

Колонна машин неслась по пустеющим улицам Петербурга. «Ладога» шла вторым номером, сразу за бронемашиной Бестужева. Фары прорезали сгущающиеся сумерки, выхватывая из темноты бегущих людей, брошенные автомобили, опустевшие витрины магазинов.

Внутри закипала энергия, восстановленная после слияния с моей утраченной частью духа. Каналы переполнялись силой, готовой вырваться наружу в любой момент. Ещё никогда в новой жизни я не чувствовал себя настолько живым.

— Господин, взгляните, — Николай оторвал руку от руля и указал на небо в направлении центра.

Я отвлекся от своих ощущений, от упоения силой. Слегка пригнулся и, упёршись рукой в торпеду «Ладоги», посмотрел через лобовое стекло. На улице, далеко впереди, клубился чёрный дым, прорезаемый странными вспышками зеленоватого света. Воздух подрагивал от далёких взрывов. Над крышами кружили военные вертолёты, выхватывая прожекторами что-то внизу. Связь барахлила — даже радио в нашей машине то затихало, то вновь оживало, передавая булькающие обрывки экстренных сообщений.

«…центральный район… эвакуация… всем гражданским немедленно…»

Рация в салоне затрещала, и сквозь помехи прорвался голос Бестужева:

— Штаб обороны разместили в здании Адмиралтейства. Прорыв охватил Дворцовую площадь и прилегающие территории. Готовьтесь, будет жарко.

Изольда, сидевшая позади меня, подалась вперёд. Её дыхание учащалось от волнения, а руки машинально проверяли амулеты.

— Мы ведь только что разобрались с одной угрозой, — очаровательным, грудным голосом произнесла она, будто недавно не была в пылу битвы совсем недавно. — Неужели это связано?

— Вряд ли, — задумчиво протянул я, только думал не совсем о той ситуации, о которой спрашивала девушка.

Вот же она реально Шальная. Да ей нравится то, что происходит. Она упивается войной. Вон и голос… эх, она таки нашла ключик к моему сердцу. Помнится, была у меня спутница… так, не стоит об этом вспоминать. Я помотал головой и добавил, обернувшись:

— Скорее совпадение. Хотя не самое удачное время для прорывов.

Взгляд упал на Георгия и Лидией. Они молчали, прижавшись друг к другу на заднем сиденье рядом с Шальной. Растерянность и страх читались на их лицах, но держались они достойно.