Три комнаты под березой - Ирина Игоревна Седова

— Ну, надо же соблюдать хоть какие-то правила поведения.

— А зачем? — хмыкнул, выходя из машины «голос номер три». В отличие от мужичонки, что сидел рядом с Кристиной, он был абсолютно нормален, и ничего отталкивающе-криминального в нем не было. — Или ты думаешь, будто мы тебя не осмотрели за то время, что ты валялась без сознания?

Кристина почувствовала, как ее кинуло в жар.

— Вы… вы меня лапали? — проговорила она, замирая от ужаса.

— Угу, — равнодушно подтвердил ее конвоир. — Должны же мы были оценить качество товара. Так что можешь нас не стесняться. И на разные там хитрости, будто тебе удастся незаметно сделать ноги-ноги, тоже не надейся.

Кристина молча подчинилась. Также молча она поглотила протянутый ей «доширак», прожевала слойку, запив ее кефиром и забралась обратно в машину. Говорить ей перехотелось окончательно. Она ехала и переживала, что выглядит слабохарактерной, доступной для любых над ней издевательств тряпкой, не способной к защите не только своего тела, но и банального достоинства. Что и гордо отказаться от пищи не получилось (забыла), и даже ругаться настроения нет.

— Хочешь, напугаю? — насмешливо сказал Кристине ее некрасивый конвоир, когда она на все его попытки завести с ней беседу, лишь насмешливо кривила губы.

Это единственное, на что ее хватало, и то потому, что она помнила содержание подслушанного разговора и уже поняла, что поскольку представляет из себя денежную ценность, то заниматься членовредительством по отношению к ней эта парочка не станет.

— А сможете? — в голосе ее прозвучала легкая нотка насмешки: на нечто более эмоционально сильное ее внутреннего «Я» опять же не хватало. В просмотренных Кристиной сериалах жертвы похищения хотя бы проклинали злодеев, вовсю демонстрируя, какие они смелые и дерзкие. В отличие от нее…

Ее конвоир между тем извлек непонятно откуда небольшую металлическую фляжку и открутив пробку, плеснул туда некоторое количество странно пахнувшей жидкости.

— Что это? — поморщилась Кристина.

— Не синтетика, нет. Чистый натурпродукт — настойка из красного мухомора. Ядовито, но не слишком. Такое количество тебе не повредит, гарантирую.

И опять же Кристина не возразила — более того, послушно втянула в себя содержимое пробки и принялась ждать эффекта.

Ее конвоир хлебнул из фляжки пару глотков, взял у Кристины опустевшую мини-чашку и, плотно завинтил крышку. Фляжка из его рук после этого словно исчезла — по крайней мере, уловить, куда он ее дел, Кристина не уловила.

Впрочем, с ее взором вообще произошло нечто трансцедентальное, да и со слухом тоже. Звуки мотора словно исчезли, а взамен этого в салон ворвались рев наружного ветра и шорох асфальта. Это было достаточно неприятно, но стоило Кристине повернуть голову в сторону ее конвоира, как уличная симфония беспокоить ее перестала от слова совсем.

Потому что с некрасивым лицом ее соседа начало твориться нечто невообразимое — оно стало не просто некрасивым, оно стало уродливым. Глаза увеличились чуть ли не вдвое, округлились, брови и ресницы исчезли. Рот расширился, нос стал еще крючковатее, уши увеличились и поднялись вверх на манер заячьих, а на лбу невесть откуда взялись рожки. Да и остальная часть его тела трансформировалась. Руки и грудь покрылись шерстью, ногти превратились в когти и появился хвост — самый натуральный, который обвился вокруг Кристининой шеи, слегка ее сдавив.

— Ну как? — спросил монстр, и облизнул тонкие губы.

— В человеческом виде вы мне нравитесь больше, — отвечала Кристина, решив не реагировать на галлюцинацию слишком бурно.

Впрочем, ее руки тоже слегка изменились. Светлое сияние исходило теперь из пальцев, а линии на ладонях углубились и потемнели. Это было ужасно — пальцы слегка покалывало, и они почти одеревенели.

— И долго это будет продолжаться? — сердито вымолвила она, чувствуя, что язык ее также едва шевелится.

— Через час пройдет, когда мозг адаптируется и отдаст команду выработать противоядие. А пока гляди в окно — таких пейзажей ты больше никогда не увидишь. Или постарайся заснуть.

Действительно, снаружи автомобиля все начало стремительно менять привычный цвет и запах. Воздух уплотнился так, что, казалось, его можно было потрогать руками при полном сохранении прозрачности, трава на обочине стала красно-фиолетовой разных оттенков. И только листва на деревьях сохранила зеленость, что на фоне темных, практически черных стволов создавало иллюзию, будто она, Кристина, очутилась внутри камня.

Это было… бр, вот как это было! Кристина закрыла глаза и откинулась на спинку сиденья. Ей хотелось сбежать, спрятаться, она с трудом справилась с желанием закричать.

«Спи,» — услышала она голос своего конвоира и послушно погрузилась в сон.

Проснулась она, судя по высоте солнца над горизонтом, через насколько часов.

— Ну как тебе мой настоящий вид? — спросил ее конвоир, сверкнув глазами, снова ставшими нормального размера с бровями и ресницами.

— Это был Ваш настоящий вид? — изумилась Кристина. — Я думала, глюки!

— Я Анчутка, для друзей — Анч. Обычно я не демонстрирую публике увиденное тобой кино, тем более из окон авто на скорости в 90 километров. Это был перебор, каюсь, тебе бы и пары капель хватило, чтобы приобрести истинное зрение.

— Истинное зрение? — фыркнула Кристина. — От настойки мухомора? Вы меня совсем наивной считаете!

— А ты потрогай мою руку, угу? Просто. Прикоснись. К предплечью. Где на вид гладкая кожа. Смелее, смелее! Шерсть ощущаешь?

Действительно, пальцы Кристины ощутили шерсть — самую настоящую, длинную, не похожую на человеческие волосы. Это впечатляло. Ясно, что это были остаточные явления после мухоморной настойки, то есть тактильные галлюцинации, но все равно они заставили ее содрогнуться и немедленно отодвинуться. Впрочем, можно было и подыграть, изобразив доверчивость.

— А он? — кивнула она на водителя. — Он кто?

— Человек. Пожелавший разбогатеть.

— Он про вас знает?

— Нет. Если я начну его пугать, он лишится рассудка, и с ним будет трудно дела делать.

Кристина подумала.

— А меня, значит, пугать можно? — сделала она вывод.

— Тебя нужно. Чтобы ты знала, с кем имеешь дело и не строила иллюзий. От меня не сбежишь, я тебя отыщу где угодно. Да и не стоит — я не враг тебе. Я знаю, кто ты, и нам лучше держаться вместе. Пока хотя бы.

— И кто я? — с интересом спросила Кристина, решив, что суеверия иногда вещь полезная, и в дальнейшем это может ей даже пригодиться.

— Ты навье семя.

— Не поняла?

— Разве тебе твой отец не рассказывал? Навь — это мир мертвых,