Излом - Алексей Витальевич Осадчук

Он кивнул в сторону трупов других оборотней и спросил:

— Что общего, помимо вашей сути, между тобой и теми двумя?

Стурла озадаченно повернул свою звериную башку в указанную сторону и спустя несколько мгновений из его глотки вырвалось глухое рычание.

— Быстро ты, — в голосе темного послышались легкие нотки уважения. — Тем двоим пришлось все разжевывать. Сразу видно, что ты был главным среди них.

— Конунг не мог, — рыкнул оборотень и слишком по-человечески покачал головой. В его желтых глазах мелькнула искра озарения: — Это всё она… Дочь Острозубого.

— Сами виноваты, — пожал плечами Кейван. — Чего вам не хватало? У девочки грандиозные планы. На кону корона Вестонии. А вы ей палки в колеса вставляете. Пытаетесь подсовывать своих сыновей в мужья. Народ баламутите перед свадьбой с принцем. Вот ты кажешься мне самым сообразительным из всех этих…

Кейван брезгливо кивнул на трупы других вождей.

— Сам подумай, вот зачем ей ваши сыновья? Ты действительно думал, что такая, как Астрид, свяжет судьбу с такими, как они? Что они ей могут дать?

— Мой род берет начало… — начал было оборотень, но Кейван его перебил.

— Кажется, я ошибся на твой счет, — хмыкнул темный и спокойным ледяным голосом продолжил: — Ты такой же болван, как и твои дружки. Все эти разговоры о древности твоего рода — всего лишь пустая болтовня. На самом деле, ты и твои сородичи —всего лишь дикие полузвери, возомнившие о себе невесть что. Вы — лишь жалкая пародия на тех, кого считаете своими прародителями. Я помню их, и я сражался с ними. Уверен, знай они, кем станут их потомки, сгорели бы от стыда. Вы не способны мыслить даже на два шага вперед. Всё, что вам приходит в ваши пустые головы — это присосаться к кормушке, пристроив своих сынков в теплое местечко.

Глаза волка налились кровью, его широкая грудь ходила ходуном, когтистые лапы судорожно сжались на стальных прутьях.

— Эта девка больше недостойна родства с нами! — прорычал оборотень. — Она теперь принадлежит тьме!

— Знаешь, что самое забавное в этой ситуации? — на холодном лице Кейвана появилось подобие тонкой улыбки. — Астрид очень скоро сядет на трон Вестонии и родит будущих императоров, а члены ваших родов помогут ей в этом и покроют себя славой. Но ты уже не увидишь этого.

А в следующую минуту Кейван снова удивил оборотня. Он открыл клетку и сместился на несколько шагов назад, как бы приглашая оборотня на выход.

Стурла Серый Коготь долго не мешкал. Массивная дверь клетки с громким лязгом распахнулась, и в проем молниеносным рывком вылетело серое тело ульфхеднара. Оно со всей звериной яростью обрушилось на темного. На фоне массивной широкоплечей туши полузверя стройная фигура Кейвана выглядела детской.

Казалось, еще миг — и когтистые лапы разорвут хримтурса в клочья, а волчьи клыки вонзятся в его тонкое горло. Но вождь Снежных охотников так и не успел напиться крови своего тюремщика. Кейван контратаковал.

Из воздуха, словно всплывшие из другой реальности, вырвались четыре темных жгута. Один из них, подобно гигантской жирной пиявке, впился в грудь оборотня, точно в область магического источника. Остальные обвили корчащееся тело и приподняли его над полом, не давая и шанса на сопротивление.

Стурла выгнулся, заскулил, завыл. Но волчий вой быстро превратился в сдавленный хрип. Щупальца не просто удерживали его. Они жадно поглощали такую ценную и такую вкусную ману истинного.

Со зловещей целеустремленностью они вытягивали не просто силу, но саму суть. Истинную энергию, рожденную с этим телом, веками формировавшуюся в кланах ульфхеднаров, искаженную древними обрядами, усиленную сражениями и наследием крови.

Пульсирующий жар начал клубиться в груди оборотня. Сначала едва заметный, но с каждой секундой он становился все ярче. Вокруг источника начала сгущаться магическая плоть, словно сама природа пыталась спасти его, отгородить, спрятать.

Кейван хищно усмехнулся. Астрид была права, когда передавала ему оппозиционных вождей кланов. Стурла Серый коготь по праву считался одним из сильнейших и влиятельнейших ульфхеднаров в Нортланде. Мало кто на севере мог похвастать такой древней родословной. То, что сейчас происходило, было результатом практики старых родовых техник. Правда, это все равно не спасет оборотня.

В следующий миг темная рунная вязь на полу вспыхнула, и по ее каналам кровь других оборотней — тех, что пали минутами ранее — рванула вверх, прямо к магическому источнику ульфхеднара. Потоки магии смерти и силы истинных, насыщенной звериным гневом и болью, слились с тем, что вытягивали щупальца.

Кейван стоял неподвижно, но при этом внимательно контролируя весь процесс. Он уже ощущал тот самый неповторимый запах поглощения. Пространство начало дрожать. Где-то за пределами стен храма мир менялся. Воздух стал плотнее, вибрация усилилась, и в тот момент, когда тело Стурлы начало разрушаться изнутри, начался Прилив.

Магия Барьера хлынула в зал — не как буря или огонь, а как временный абсолют. Она прошла сквозь все. Сквозь камень, сквозь стены, сквозь плоть. Стурла с разинутой в последнем немом крике пастью просто исчез. Его тело разложилось на ослепляющие искры, оставив после себя дюжину пульсирующих черных кристаллов. Зажатые в магических щупальцах хримтурса, они трепетали, словно ожившие сердца.

Кейван склонил голову набок. Концентрация темной маны в только что рожденных крудах была ниже стандартной. Кроме того, их было всего лишь двенадцать. Хотя проведи Кейван аналогичный ритуал еще полгода назад, количество черных сердец было бы как минимум в два раза больше, и они были бы намного крупнее.

Значит, это снова произошло. Последняя партия крудов во время прошлого прилива была примерно такой же.

— Плохой знак, — прошептал он, разглядывая кристаллы в своих руках.

— Ты снова разговариваешь сам с собой, брат?

Голос Айсель прозвучал из полумрака за спиной Кейвана — насмешливо и чуть устало.

Кейван не обернулся сразу. Темники уже давно доложили ему, что сестра на севере. А также и о ее неудаче.

В голосе Айсель сквозила смесь ледяного терпения и сдерживаемой ярости, как у матерой охотницы, которая вернулась без добычи, но ей есть что сказать в свое оправдание.

— Знаешь, сестра, — все так же стоя спиной к Айсель, спокойно произнес Кейван. При этом его пристальный взгляд был сосредоточен на темных крудах. — Лучше вести беседу с самим собой, чем с теми, кто не способен ее поддержать.

Наконец, он обернулся. Айсель замерла в тени арочного проема. После Прилива ее двухцветные глаза горели будто две иномирные