Излом - Алексей Витальевич Осадчук

— Скажу прямо: делиться древними знаниями они особо не спешили, — произнес я. — Скажу больше: они, похоже, поставили крест на этом мире. Когда я рассказал о темных, они даже не поверили мне. В общем, я это к тому, что нам предстоит непростой разговор с этими ребятами. А еще их главный упоминал о какой-то цене, которую придется заплатить за их помощь… Так что надо подготовиться. Кто знает, что они потребуют от нас… И это в том случае, если повезет снова попасть в Изнанку.

Барсук снова помял бороду и твердо произнес, будто решив что-то для себя:

— Ты прав — нам нужна эта девчонка.

Я молча кивнул. Слово еще одного ауринга в мою поддержку на следующем совете первородных и истинных — это большой и жирный плюс. Кроме того, Базиль Блеру — сам по себе влиятельная фигура в этом, как я его называю, «подпольном мире».

— А еще эта принцесса… — продолжил старый характерник. — Каков твой план?

Я уже собирался ответить, когда ощутил знакомый всплеск первородной магии.

— Она здесь, — раздался голос от входа. — Мы взяли ее.

Мы оба обернулись. На пороге стояла Итта. Ниссе тяжело дышала, на щеках бодрый румянец. Взгляд слегка усталый, но насмешливый. Моей первородной явно пришлось побегать по морозу.

— Где она сейчас? — спросил я.

— В винном погребе Лисьей норы, — ответила ниссе. — Сидит сейчас в клетке. Ждет тебя. Жгутница, что дал Древник, пришлась кстати.

Я коротко взглянул на молча слушавшего нас Барсука.

— Как насчет размяться после нескольких дней застоя?

* * *

Путь в мой замок занял меньше часа. Мы с Барсуком и ниссе прошли по узкому коридору, спустились по каменной винтовой лестнице и оказались перед тяжелой деревянной дверью. Она была сейчас приоткрыта. Я шагнул внутрь первым.

Характерный винный запах ударил в нос сразу: терпкий, насыщенный, с легкой кислинкой. Я огляделся. Все полки были девственно пусты. Ни бутылок, ни ящиков. Лишь кое-где лежали забытые деревянные клинья, которыми крепили бочки.

Те, что остались, были придвинуты к стенам. Большие, пузатые, с выбитыми клеймами виноделов и следами сырости. Еще несколько месяцев назад этот погреб был хранилищем лучших сортов вина, которые так долго собирал кузен Франсуа. Но теперь все его содержимое мои люди перевезли в маркграфство. Бертран проследил за этим лично, скрупулезно записывая в свой журнал наименование каждой бутылки.

Барсук прошелся взглядом по пустым стеллажам и тихо хмыкнул:

— А вот и знаменитый погреб Лисьей норы, вокруг которого еще недавно было столько шума. Жаль. Я надеялся на дегустацию знаменитого аталийского.

— Не проблема, — бросил я, улыбаясь и проходя вглубь помещения. — У меня как раз припасено несколько бутылок.

Барсук улыбнулся в ответ и, потирая ладони, последовал за мной

В дальнем углу погреба между двух пустых стоек виднелась клетка. Она была сплетена из живой лозы: темно-коричневой, местами почти черной, с толстыми витками, усеянными мелкими кривыми шипами. Каждый виток изгибался в причудливом узоре, словно живые змеи, замершие в движении.

Я уважительно посмотрел на ниссе. Та криво усмехнулась, заметив мой взгляд. Не знаю, что там пообещала Древнику Итта, но он явно расщедрился. Выделил сразу несколько больших кустов своей жгутницы.

Магическая лоза слегка подрагивала, как будто дышала. Изредка шипы на ее поверхности чуть вибрировали, будто чувствовали наше приближение. По узлам переплетения пробегали тусклые искры маны.

Осталось только влить в энергоструктуру магического растения часть своей энергии, и из этой клетки будет сложно вырваться даже самой сильной теневой твари.

Я мысленно поставил себе заметку на будущее — поговорить с Древником. Было бы неплохо посадить несколько дюжин таких кустиков у себя в маркграфстве. Особенно такая живая изгородь будет полезна на фронтире. Пусть себе растет вокруг того же Крысобоя или форта, где добывают теневые водоросли. Отличная защита от теневых хищников.

Когда до клетки оставалось несколько шагов, мы услышали насмешливый мурлыкающий голос:

— Ну, привет, Лис. Вот мы и поменялись с тобой местами…

Глава 15

— Не совсем, — ответил я, останавливаясь в пяти шагах от клетки. — Для полной картины тебя следовало бы скормить Приливу.

— Всё еще дуешься? — насмешливо спросила лютен. — Какой же ты злопамятный.

Тикка с последней нашей встречи нисколько не изменилась. Маленькая стройная фигура, почти детская. Снежно-белые волосы, чуть вытянутые черты лица, кошачьи глаза. Даже сейчас, пойманная, лютен излучала хищную уверенность. Она сидела на каменном полу в позе лотоса и лениво покачивала пушистым белым хвостом, который выглядывал из-под изрядно потрепанного плаща. Собственно, именно состояние одежды кошки выдавало факт недавней борьбы.

Правда, при всей ее показной расслабленности, я понимал, что эта первородная будет сражаться до последней капли крови. И желательно чужой. Я, к слову, до конца не был уверен, что нам удасться ее изловить. Но, похоже, когда за дело берутся такие первородные, как Древник и другие старейшины, даже такое неуловимое существо, как эта лютен, рано или поздно попадает в капкан.

— Смотрю, хвостатая, ты все-таки допрыгалась? — зло усмехнулся Барсук. — И на тебя нашлась управа.

— О, ты тоже здесь? — Тикка, обнажив в хищной улыбке два тонких острых клыка, слегка склонила ушастую голову набок. — То-то я думаю, старой земляной норой запахло. Решил все-таки выползти на свет, старый трус? Вижу, ты теперь вместе с Лисом. А ведь ты грозился ободрать уши и отрезать хвост этому молокососу. Или я что-то неправильно поняла? Погоди-ка…

Кошка, прищурив звериные глаза, слегка подалась вперед и уперлась двумя руками в каменный пол. Вытянула шею и принюхалась. В следующий миг она дернулась, и кошачьи глаза расширились словно два кофейных блюдца.

— Не может быть, — изумленно прошептала она. — Ты тоже…

— Да, — ответила ниссе вместо Барсука. — Ауринги возвращаются в этот мир, и тебе бы следовало быть более почтительной.

Я внутренне усмехнулся. Еще час назад ниссе в присущей ей манере переругивалась с Базилем. И никакой почтительности к аурингу с ее стороны я что-то не заметил.

— Что может знать об аурингах такая, как ты? — презрительно фыркнула лютен, снова подавшись назад и выпрямив спину. Самообладание вернулось к ней довольно быстро. — Жалкая зверушка какой-то деревенской знахарки… Наверняка провела часть своей никчемной жизни, охраняя дешевое барахло своей