Студент: Месть - LikanTrop

Ну поколотили шалав, и чего? Да неприятно, да урон репутации банного комплекса и порча товара. Но не критично. А вот когда те начали насиловать девушек прямо в городе, это привело Андрея Павловича в ярость. Сколько раз он говорил с этими малолетними обормотами? Сколько раз наказывал и закрывал их в собственном доме? Все как об стенку горох! Причем закрывал в доме не потому, что Хромому было жалко каких то баб. Нет. Он боялся, что однажды дети могут нарваться на кого-то серьезного. И по итогу был в своих опасениях прав, пацаны таки нарвались. Жертвой новых «развлечений» парней стала сестра Ржавого одного из главарей в самой крупной группировке в Балашихе.

Парней пришлось даже прятать на даче Трусовых, когда балашихинские прознали, что некто Губин, непосредственный свидетель изнасилования, сидит в Бутырке и решили его оттуда забрать. Сколько бабок и нервов ушло у Хромого, чтобы организовать вывоз этого банщика прямо с территории Бутырки на ментовском бобике! До сих пор при мысли об этом болела голова.

И ведь просил отсидеться какое-то время тихо. Но нет, два идиота наследили и в деревне, только теперь еще и по мокрому. Грохнули какого-то деда, изнасиловали его внучку, а потом та возьми, да и повесься. Два трупа на ровном месте. Куча геморроя, чемодан денег прокурору Подшибякину, и ладно деньги, так эти чиновничьи души косится стали. На него! На Хромового! Вспомнили суки о морали и чести? Нет, за жопы свои пережать начали и за кресла в которых эти жопы сидят. А ведь его сын не один там был, а с племянником Трусова. Но мораль читали как мальчишке только ему. Будто один его сын геморрой на ровном месте устроил.

Мало было Андрею Павловичу бед с малолетками и поисками Губина, который с дачи куда-то сквозанул, так еще и начались головняки в Шереметьево с таксопарком. На днях звонил глава местного профсоюза Виталик. Мямлил что-то, извинялся. А по факту, что вышло? Какие-то люди просто пришли и отжали у него, у Хромого точку, отмудохав попутно его людей.

- Андрей, зайду? – постучал снаружи и открыл дверь в кабинет Паша Черный, а для своих – Косой, мужчина под 40 с несколькими ходками за плечами. Чего скрывать? В камере на ходке Хромой с Косым и познакомились. Вместе от козлотни отбивались. Так что логично, что стал Косой главным помощником Хромого. Считай правой его рукой. Косым Виталю прозвали на зоне понятно почему, левый глаз мужика слегка косил в сторону. А через бровь вниз на щеку тянулся длинный белесый шрам. Напоминание о неудачной поножовщине в молодости. Потому эту кличку Павел не любил, и на Косого отзывался только для близких. А для остальных был Пашей Черным, от фамилии Чернявский.

- Садись, Паша. Чо там с таксопарком стряслось выяснил? – недобро посмотрел на товарища Хромой. Вспомнив о стакане с чаем, ложкой размешал в немного остывшей бурой жидкости кусочки сахара и отхлебнул.

- Да ни хера хорошего, – Косой прошел и присел за стол с противоположной стороны от Хромого, – там в таксопарке нашем работают таксисты и с Лобни и с Долгопы, короче. Ну и вышла кривая история, закусились наш таксист с лобненским одним за клиента. Тот в Догопе пошабашить решил. Нажаловались Сливе нашему, что за точкой поставлен следить в таксопарке. Ну, тот выцепил этого таксиста лобненского прямо там у Шарика, а заодно и дружка его с которым он стоял и пизды дал обоим. Деньги все что были отнял, долг сверху повесил и сказал, чтоб больше их в таксопарке не видел.

- А на хера? Они же все на нас работают и нам отстегивают? Какая нахер разница с Лобни таксист или с Долгопы? Таксопарк то у них один – наш? – удивленно спросил Хромой.

- Дебил потому что, – буркнул Косой и достал папиросу из пачки и спички, – так бы вроде и хер бы с ним. Но таксист этот оказался то ли дядей, то ли еще каким родственником Митяю с Лобни. Его кодла ща там одна из центровых. Спортсмены очередные, молодые волчата голодные. Вот этот Митяй, не долго думая, приехал на нашу точку. Дал Сливе пиздюлей и еще паре наших тоже отсыпал, а потом велел передать Хромому, тебе то есть, что теперь точка эта его. Как компенсация ущерба за дядю.

- Беспредельщики какие-то, – покачал головой Хромой и задумался. Точка у Шарика приносила неплохой доход. Причем как легальный, так и нелегальный. Да и даже будь доход небольшим, это все равно ущерб репутации. Какой-то пиздюк гопник приходит и отжимает у него у Хромого кусок! Это как вообще? Натравить бы на них ментов, только аэропорт Шереметьево долгопенскому УВД был территориально не подведомственен, - короче, Косой. Ты же понимаешь, что оставлять это так просто нельзя? Бери Шланга и его спортсменов борцух и забивайте этому Митяю стрелку – надо решать вопрос.

- Да не переживай, Андрей. Разгоним мы эту гопоту. Возьму Шланга и его пацанов десяток, забьем стрелку и в землю митяевских вобьем, если сами вовремя заднюю не дадут, – Косой вернул так и не закуренную папиросу в пачку и отправился на выход из кабинета Хромого. День обещал быть долгим.

23 октября 1988 года. г. Долгопрудный, Кульков Алексей Васильевич

Старший лейтенант Алексей Васильевич Кульков затемно возвращался домой с работы. И это не так чтобы и плохо, считай повезло, рабочий день в милиции был ненормированным. Сегодня их начальник полковник Милютин ближе к вечеру вызвал на планёрку и не хило так отодрал весь личный состав. В переносном конечно смысле. И вроде ничего нового, он так часто делал, чтоб не расслаблялись, но настроение было подпорчено.

Рука зло крепче сжала авоську с арбузом, купил днем на рынке для сынишки и жены. Вот какого хрена он Милютин рассказывает им про борьбу с преступностью? Когда сам по уши завязан с Хромым и его шайкой? Сам же с их бандитских рук кормится. Жирует. И это когда цены растут, достать товары в государственных магазинах все сложнее и сложней, а зарплата у простых ментов прежняя, так еще и не всегда у служебного транспорта горючка есть?

С этими нехорошими мыслями старлей подошел к своему подъезду,