Тактик 8 - Тимофей Кулабухов

Лазарет разбили в одном из самых больших домов Фелзеня, временно реквизированном у местного торговца. Воздух здесь был тяжёлым, пропитанным запахом крови, пота и лечебных трав. Раненые лежали на импровизированных койках, стонали, бредили. Мои медики и ведьмы работали без отдыха, но их сил и умений хватало не на всех.

Тайфуна положили в отдельной комнате, просто на полу, подстелив несколько тюфяков — ни одна кровать не выдержала бы его веса. Он лежал на спине, огромный, неподвижный, как поверженная каменная статуя. Его грудь едва заметно вздымалась. Он был жив, но это была не жизнь, а слабое мерцание, которое могло погаснуть в любой момент.

Рядом с ним, на низкой скамеечке, сидела Бреггонида. Старая ведьма выглядела измотанной. Она что-то бормотала себе под нос, перебирая в руках пучки сушеных трав. На импровизированном столике стояли склянки с дымящимися отварами.

— Как он? — спросил я, подходя ближе.

Бреггонида подняла на меня свои выцветшие глаза.

— Живой, — проворчала она. — Если это можно назвать жизнью. Я поддерживаю в нем огонёк, вливаю отвары, которые заставляют его сердце биться. Но это все равно что подливать масло в лампу, в которой нет фитиля. Он не приходит в себя. Его дух… он где-то далеко.

— А Зульген что говорит? — лекарь Зульген, наш главный полевой хирург, был опытным врачом, но в магии он не смыслил ничего, хотя его самого инициировали в маги. Это сделало его ещё более эффективным медиком, но теория была далека от него так же, как квантовая механика от ЖЭКовского электрика из Лобни.

— А что он может сказать? — хмыкнула ведьма. — Осмотрел его, пощупал пульс, развёл руками. Сказал, что физически тролль здоров, если не считать полного истощения как после тяжёлой болезни. Но почему он не просыпается — для него такая же загадка, как и для меня. Это магия, герцог. Сильная, древняя магия, которую он разбудил в себе. И она его сжирает.

Тут она была права.

Тайфун же был не просто троллем.

Магия работала в нём, потому что у него была кровь древних титанов. Он смог управлять стихией, он мог сам быть стихией. Но чтобы выиграть для нас бой, он пожертвовал собой.

Он отдал всего себя, до последней капли. И теперь его сознание просто… растворилось.

С другой стороны — он же жив, значит шанс есть.

Я положил руку на грудь тролля. Кожа была холодной, как камень. Через Рой я едва мог нащупать его присутствие. Он был там, где-то очень глубоко, как огонёк свечи на дне бездонного колодца.

— Мы не можем его так оставить, — сказал я твёрдо. — Должен быть способ.

— Ну, я пробую все методы, — вздохнула Бреггонида. — Все мои ритуалы, все зелья. Его тело их принимает, а вот его беспокойный дух не отзывается. Мне трудно такое говорить, но тут нужно что-то… или кто-то… кто разбирается в таких вещах лучше нас.

— Фомир?

Она отчетливо и громко фыркнула, давая понять, что маг так же бессилен, как и она и даже больше.

— Нет… Не знаю, герцог. В общем, я поищу, что ещё можно придумать, а пока сделаю парочку ритуалов, помогу другим раненым и спатушки. Я всё же женщина старая, мне это всё трудно даётся.

И всё же её слова заставили меня кое о чём вспомнить.

Кто-то, кто работает не с жизненной силой, а с её отсутствием.

Её слова ударили меня, как молния.

Кто-то, кто работает с отсутствием жизни. Некромантия. Запретные знания. Само собой, у меня в армии не было некромантов. Ну, если говорить про живых, которые берутся повелевать мёртвыми.

Решение пришло мгновенно. Оно было рискованным, безумным, но это был единственный шанс. Я не мог позволить себе потерять Тайфуна. Он был не просто оружием. Он был мне дорог.

— Продолжай делать то, что делаешь, — сказал я ведьме. — Не дай ему угаснуть. Я попробую кое-что.

Бреггонида проводила меня удивлённым взглядом, но ничего не спросила. Она была слишком умна, чтобы задавать лишние вопросы.

Я вышел из лазарета. Начинало темнеть. Город, переживший за день штурм и бурю, затихал, погружаясь в тревожную ночь. Но для меня она только начиналась.

Глубокая ночь окутала Фелзень.

Луны не было видно, и только звёзды тускло мерцали в бархатной черноте неба. Лагерь спал, выставив усталые караулы. Я дождался, пока утихнут последние звуки, пока даже самые стойкие ветераны не отправятся отдыхать. Мне нужна была полная секретность.

Мой путь лежал к обозу, в ту его часть, где стояли неприметные, обитые железом повозки. На каждой из них висела табличка: «Личная собственность герцога Роса. Не вскрывать под страхом трибунала». Солдаты обходили их стороной, полагая, что там хранятся мои личные сокровища или особо ценные артефакты.

Они были правы лишь отчасти.

Эти повозки были со мной ещё со времен Кмабирийских болот. Внутри, в специальных металлических контейнерах, покоились мои самые тёмные союзники, мой самый рискованный актив — Мёртвые рыцари, найденные в подземельях Чёрного замка. Я заключил с ними сделку: они служат мне, а я найду способ освободить их от вечного проклятия.

До сих пор я не прибегал к их помощи ни разу, если не считать того, что там же, у Чёрной крепости они добровольно легли в эти ящики.

И вот, похоже, пришло время дёрнуть их не то, чтобы на бой, а так… Консультация.

Убедившись, что вокруг ни души, я залез в одну из повозок. Внутри было темно и пахло застарелой пылью и озоном. Нащупав один из контейнеров, я достал из потайного кармана небольшой артефакт-ключ — тёмный, гранёный кристалл, который был изготовлен гномами. Я приложил его к замку саркофага.

Раздался тихий щелчок, и крышка контейнера со скрипом начала подниматься, выпуская облако холодного тумана. Внутри, в абсолютной неподвижности, лежала фигура в чёрных доспехах.

Я выбрал именно этого рыцаря не случайно. Он был их лидером, самым мудрым и самым… разговорчивым из всех. Именно с ним я вёл переговоры в первый раз.

Секунду ничего не происходило. А затем в пустых глазницах шлема вспыхнул ледяной, потусторонний огонь. Мёртвый рыцарь-отступник пробудился. Он медленно сел, его движения были плавными, без единого звука.

«Ты призвал меня, смертный герцог», — раздался в моей голове его голос, лишённый всяких эмоций. Он звучал как шорох ветра между могильных плит.

— Да, — ответил я вслух, стараясь, чтобы мой голос не дрожал. — Мне нужен твой совет. И твои знания.

«Говори».

— Один из моих воинов умирает. Тролль. Он использовал силу, которую