S-T-I-K-S. НОЛД (Сапфир 2) - Игорь Витте

висели три бетонные площадки, по которым можно было перепрыгнуть к еде. И он решился. Разогнавшись, он прыгнул. Ему хватило этого прыжка, чтобы перелететь через весь пролом. Уже пролетая над первым краем, он заметил, как течение уносит барахтающегося рубера, а человек, не торопясь, отбежал немного дальше и остановился. В его руке блеснуло что-то серебристое, но он не обратил на это внимания. Вот ещё несколько мгновений, и этот кусок сочного тёплого мяса окажется в его ненасытном желудке… Он так и не понял, что случилось. Когда он приземлился, человек вдруг опять исчез, и почти сразу всё погасло…

Он чуть не пропустил эту атаку. Освежившись, Эль Торо быстрым шагом направился к мосту, но вдруг раздался громкий рык. Он посмотрел в ту сторону и, что называется, душа ушла в пятки. Совсем рядом, как ему показалось, была стая тварей, причём две самых крупных из них были впереди. Та, что была крупнее, вся в каких-то пластинах, из которых торчали острые костяные шипы, ростом метров пять, не меньше, рванула первой к нему, набирая неимоверную скорость. Решение пришло моментально – мост! До моста оставалось метров семьдесят, и он, вкладывая все силы и преодолевая сопротивление намокшей одежды, побежал. Он не видел, что происходит позади, там, где была большая тварь, но боковым зрением уловил приближение той, что помельче. Уже подбегая к мосту, он услышал совсем рядом за спиной хриплое дыхание твари и смрадный запах из её пасти. Повернув, схватившись за торчащую из земли конструкцию, он прищурился…

Время опять замерло, но теперь развитый с помощью знахаря дар позволял передвигаться, не так сильно ощущая сопротивление. Он даже успел обернуться, чтобы посмотреть на замерших в движении монстров. Первый, который поменьше, был в трёх метрах от него, второму оставалось до моста ещё метров десять. Он не стал раздумывать. Мост, как и говорил Пастырь, был разрушен. В образовавшемся проломе, на паре арматурин, покачивались три обломка бетонной плиты, соединявшей некогда берега реки. Правда, вдоль чудом сохранившихся перил, на массивной бетонной балке, ещё сохранилась неширокая полоса бетона, по которой он и перешёл на другую сторону моста. Тут же деактивировав дар, он, устало и тяжело дыша, наклонился, упираясь руками в колени. А на том берегу разыгралась самая настоящая комедия. Та тварь, что первая бежала за ним, с разбега попробовала вскочить на одну из плит, но та попросту перевернулась, сбрасывая нелепо машущую лапами тушу в воду. Тварь подняла столб брызг, скрылась под водой, но, довольно быстро всплыв, начала барахтаться, скуля и молотя лапами по воде. Течение довольно быстро уносило тушу вниз по реке. За этим наблюдением он чуть не проворонил второго монстра, который, видимо, решил не повторять судьбу собрата и разгонялся, пытаясь перепрыгнуть мост. Парень отошёл немного дальше и вытащил из кармана верный рекар. Большому монстру удалось перепрыгнуть и даже приземлиться не на конструкции моста, а на насыпь, но его судьба уже была предрешена. Он прищурился, останавливая время и, как и в прошлый раз, в прыжке полоснул лезвием по бронепластине, прикрывающей споровый мешок. Лезвие легко преодолело преграду, и тварь тут же рухнула, пробороздив по инерции ещё метров десять.

Эль Торо сидел возле туши монстра и пересчитывал трофеи. При подсчёте споранов он сбился на первой сотне и, примерно прикинув, что их около ста пятидесяти, ссыпал в отдельный пакет, решив, что конкретным подсчётом займётся в более спокойной обстановке. Кроме споранов, тварь подарила ему четырнадцать горошин, одну красную жемчужину и много узелкового янтаря. Эта субстанция до сих пор была для него загадкой. Скиталец сам не брал его никогда, но ему сказал собирать. Правда, не пояснил зачем. И у Пастыря он забыл спросить, зачем иммунным нужен янтарь. Упаковав все трофеи, парень сложил пакеты в рюкзак и посмотрел на небо. Солнце ещё было высоко, но до заката оставались считанные часы. Нужно было торопиться и уходить, чтобы до наступления ночи найти нормальное место для ночлега. Теперь он один, и придётся искать именно безопасное, чтобы хоть немного поспать. Эль Торо поднялся, осмотрел заросшую дорогу, уходящую от моста в гущу лесного кластера, и, вспомнив слова Пастыря, пошёл по лесу вдоль берега реки. Твари здесь явно не пойдут. Во-первых, лес, во-вторых, река с крутым берегом. Место для ночлега нашлось под конец дня. Путь ему преградила скала на излучине реки, обрывистым склоном вдающаяся в быстрый поток русла. Ещё издали он заметил, примерно в трёх метрах над водой, странное отверстие в скале. Уже подойдя ближе, он понял, что там самая настоящая пещера, в которой без труда можно переночевать, не опасаясь нападения тварей. Правда, добраться до этого убежища оказалось проблемой. Скала практически отвесно уходила вверх от самой воды. И он потратил немало сил и нервов, пока пытался проникнуть внутрь. Но, наконец, он заметил с другой стороны скалы, где склон был не таким крутым, едва заметную тропинку. По ней-то, хоть и не без труда, он добрался до пещеры.

На удивление, внутри было сухо и даже, скорее всего, в другом мире здесь кто-то пытался организовать себе жилище. По крайней мере, он обнаружил связанный верёвками из толстых веток топчан, на котором можно было довольно комфортно лежать, и сложенное из камней костровище под широкой закопчённой расщелиной, уходящей вверх. Тут же, на импровизированном каменном столике, лежали старые пожелтевшие газеты и журналы. Эль Торо скинул рюкзак, поставил рядом с топчаном Винторез и принялся за розжиг костра. Бывший заботливый хозяин натаскал сюда немалый запас дров, которые основательно высохли и схватывались моментально, словно пропитанные чем-то горючим. Разогрев воды, первым делом он отмылся от всей накопившейся грязи, постирал куртку с брюками, повесив их сушиться возле костра, и уже потом начал готовить ужин. Ночь уже давно вступила в свои права, когда он, чистый и сытый, улёгся на топчан и почти мгновенно провалился в царство Морфея. Ему снился дом на родной планете, суд, приговор и лицо матери, глаза которой, кроме ужаса от приговора, словно говорили – я ведь тебя предупреждала! Потом эта картинка сменилась на другую, где Скиталец смотрел на него каким-то осуждающим взглядом. Тут же появились образы Тибо и Коллет, которые почему-то были веселы и улыбались. И под эти улыбки он провалился в полную темноту и спокойствие.

Пробуждение вновь произошло в один миг. Его будто включили, и он открыл глаза, не испытывая ни сонливости, ни желания полежать ещё немного. Это стало уже привычным делом. Он открывает глаза, встаёт и идёт умываться. В