Зодчий. Книга VI - Юрий Александрович Погуляй

— Я доел брюкву утром, — признался он. — Есть что-нибудь ещё, Сашенька?

Панова сразу поднялась, полезла в холодильник, а Люций сел за стол, осторожно пристроив локти. Шмыгнул носом, после чего покосился на девушку, украдкой любуясь её фигурой. Затем вдруг поджал губы и погрузился в недобрые размышления.

— Всё становится хуже и хуже. Мир давно катится в бездну, — вдруг сказал он. — С каждым поколением будущее всё туманнее. Эта вселенная обречена. А ведь Саша такая хорошая. Почему так несправедливо?

Я лишь поболтал чайной ложечкой в чашке, перемешивая напиток.

— Ты правда видел конец другого мира? — вдруг спросил у меня Люций.

Ложка остановилась. Но на крошечный, едва заметный миг. После чего снова закружилась, создавая чайный водоворот. Это ещё что за новости?

— Не стоит тыкать дворянину, — заметил я, изображая полное отсутствие интереса к предположению вечного.

— Можешь вызвать меня на дуэль и убить, — пожал плечами вечный. — Оно зовёт тебя Возводящий Крепости. И оно тебя ненавидит. Так что, ты действительно не отсюда?

Говорил он очень тихо, Саша колдовала на кухне. Наши с Люцием взгляды пересеклись.

— Скверна развращает разум сомнениями, прежде чем забрать к себе. Она нашёптывает разное, и, что хуже всего — ловко мешает правду с ложью, — проговорил я.

— Скверна мне не страшна, — отмахнулся вечный. — Я ей неподвластен.

Он тут же нахмурился и добавил:

— Наверное… Они что-то сделали со мной тогда, в подземельях. Я стал слышать, но потом забыл об этом. Заставил забыть об этом. А сейчас голоса вернулись. Можно я допью?

Люций повысил голос, приподняв чашку Саши. Панова обернулась, покивала, а потом поспешила в прихожую.

— Я быстро в «Логово» и обратно. Миша, вам что-нибудь взять?

— Ничего не надо, спасибо, — я изучал вечного, пока тот жадно допивал чай оперуполномоченной. Дверь хлопнула.

— Голоса, Люций? Что за голоса? — спросил я. — Они просят тебя что-то сделать?

Шепчущий пробился сквозь зону Конструкта? Вечный помотал головой.

— Думаю, они не знают, что я их слышу. Это сложно объяснить, Миша. Это несвязанная речь. Это выкрики. Образы. Будто в бурлящем водовороте проскальзывают отдельные реплики. Иногда они громче, иногда тише. Иногда совсем не связанные. Они очень разные и перемешанные. Но один голос становится всё чётче и громче. Несколько дней назад было совсем громко, и он торжествовал. Но затем вернулась ярость. Скажи, ты можешь это остановить? Или ты снова проиграешь, как тогда? Они убили тебя или ты убил себя, чтобы им не достаться?

Люций в банном халате опять шмыгнул носом, как простывший школьник, и переключился на рукава, поглаживая их и словно забыв о вопросе.

— Я не собираюсь проигрывать. А что именно ты слышишь? — сдержанно спросил я.

— Не слышал о людях, кто изначально собрался бы проиграть, — поделился Люций. — Все хотят победить, но невозможно, чтобы победили все. Миша, скажу тебе начистоту. Я хочу уйти. Я знаю прекрасное место на берегу Ганга. Там самые лучшие закаты и можно жить на фруктах и овощах, когда всё рухнет. Правда, не будет брюквы. Но зато тепло, а когда не станет людей, то будет ещё и чисто. Ничего. Я много потерял. Если есть еда и красота… Да если их и нет, то можно будет найти что-то ещё. Правда?

Над нижним веком вечного проступила влажная полосочка.

— Люций, слишком много интриги. Ты хочешь сказать, что слышишь Скверну? — прямо спросил я, и тот заозирался:

— Есть хочу.

— Люций!

— Что? А! Да, наверное. Я не знаю, что это. Это обрывки фраз. Иногда реплики. Будто сотни сумасшедших бубнят одновременно. От этого очень болит голова, Миша. Зачем твои друзья так со мной поступили? Они могут это исправить обратно?

Он с надеждой посмотрел на меня, потирая виски:

— Пожалуйста!

— Когда это началось?

— Ещё тогда. Они пытали меня Скверной… Этот страшный человек… Страшный Зодчий! Один раз они оставили меня на месяц прямо в потоке осквернённого колодца. И никогда прежде и никогда после я так страстно не мечтал умереть. Так!

Он вскочил, включил телевизор, нашёл канал, где плясали полуголые женщины, и сделал музыку погромче. Принялся танцевать под ритм, размахивая руками. Я силой мысли погасил технику.

— Хватит бегать, Люций. Время сражаться.

Его передёрнуло.

— Зачем? Рано или поздно она заберёт вас всех, и я останусь один. Навсегда. Не хочу видеть, как это будет происходить. Есть только миг, Миша. Есть только сейчас. Телевизор сломался.

Он подошёл к ящику, выдернул шнур из розетки, вставил обратно и обиженно надул губы.

— Что она говорит, Люций? — тихо спросил я. — Ты можешь сказать, что она говорит? Это важно.

— Она говорит: Ярославль. Очень часто повторяет название города. Ярославль и Кривенко. Как я без телевизора теперь, Миша?

Кажется, теперь ему точно не суждено покинуть мои земли. Я допил чай.

— Я так и знал, Хозяин, — появился рядом со мной Черномор. Его седая борода дрожала от переизбытка горьких чувств. — Я так и знал, что вы умрёте… Так и знал.

— Ну-ка цыц, — ответил ему я, а вслух сказал:

— Знаешь, Люций. Давай так, никуда больше не пытайся сбежать. С твоей помощью, думаю, мы сможем что-нибудь изменить.

— Без телевизора это невозможно, — отрезал вечный.

Экран засветился, подчиняясь моей воле, и на нём снова заплясали полуголые соблазнительные певуньи. Люций моментально потерял ко мне интерес.

Когда вернулась Саша, в сопровождении рослого охранника Паулины, с тяжеленными пакетами, я откланялся. И едва вышел на улицу, как сразу набрал Орлова.

— Леонид Михайлович, здравствуйте, — сказал я, шагая по дорожке и на ходу застёгивая пальто. — Боюсь, у меня есть очередные тревожные новости.

— Боже мой, Михаил Иванович, опять? — почти простонал граф. — Что случилось?

— Что находится в Ярославле, Леонид Михайлович?

— Это большой город, там много чего находится, — не понял начальник Тринадцатого Отдела. — Дайте больше информации.

— Следующий удар Скверна нанесёт по Ярославлю, — не стал я ходить вокруг да около. — Там есть что-то важное для неё. Помните, некоторое время назад была атака с Демон-Принцем, которого сбили под Минском?

— Да… Но пока не понимаю, как это связано с Ярославлем.

— Слишком линейно двигалась та орда. Слишком направлено. Демон мог вести их к определённой точке, просто его перехватили раньше. Я выстроил тогда траекторию, и Ярославль был по дороге. Что там?

— Это закрытый город, Михаил Иванович, вы же знаете. У меня нет доступа к информации о нём. Это Инженерный Триумвират… Мы снова должны бить тревогу?

— Да. Я позвоню Ланцову.

— Я тоже сделаю всё, что смогу. Чего мы должны ждать там, Михаил Иванович?

— Атаку на Колодцы. Если это закрытый город, то надо поднять тревогу