Семь стихий мироздания - Ирина Крупеникова

— А у меня даже прозвище есть — везунчик.

— Оно тебе подходит, — согласился Оливул и предложил: — Подыщем место для ночлега.

Они медленно пошли вглубь туннеля.

— Оливул, а что такое «Ванька-встанька»? — спросила Юлька несколько минут спустя.

— Старая народная игрушка, — он остановился, прикрыл глаза и чуть заметно повел рукой; на его ладони появилась маленькая деревянная фигурка человечка, состоящая из двух шаров — головы и тела.

— Какой очаровашка! — восхитилась девушка.

— Это тебе, — Белый князь протянул ей фигурку. — Поставь его на ровную поверхность и качни. Видишь, он возвращается в вертикальное положение. Поэтому его и зовут — Ванька-встанька.

Юлька долго рассматривала игрушку, щелкая по ней то так, то этак, но Ванька оправдывал свое название и непременно выпрямлялся, сохраняя веселое выражение на физиономии.

— Не могу отделаться от ощущения, что я уже такого видела, — сказала она, наконец. — Только вспомнить бы, где именно.

Они выбрали небольшую уютную нишу далеко от места предыдущего приключения. Здесь было относительно чисто и просторно, а пол устилали сухие стебли растений, потерянные когда-то «перекати-полем». Оливул тщательно все осмотрел и дал добро на привал.

— Много пыли, зато безопасно, — пояснил он. — Устраивайся. Я придумаю что-нибудь насчет еды.

— Вряд ли ты что-то найдешь, — прищурилась Юлька, — а вопрос решается значительно проще: у меня есть два спецпайка. Пищи на двое суток. Конечно, это не ресторан на Альционе, но есть можно.

Она протянула спутнику пакет.

— Запасливая.

— Второй мне Серафима дала, — махнула рукой девушка, но тут же прикусила язык: Белому князю совсем не обязательно было знать природные особенности Каляды.

Оливул понял ее заминку.

— Я предполагал, что твоя подруга — нечеловек, а вчера, когда вы с ней увели Гора, в этом убедился. Ты видела, что она сделала с монолитной капсулой? Нет? Она разорвала металл голыми руками, вернее — собственными когтями. Я ради интереса заставил моего андроида проделать то же самое. Разумеется, вместо когтей у него были аналогичные по характеристикам ножи.

— И что? — Юлька подалась вперед; вчера она не обратила внимания на способ, выбранный Калядой, для разрушения зловещего саркофага.

— Безрезультатно. Робот не смог даже погнуть металл. Ее кровь, оставленная на обломках капсулы, испарилась, и я нашел слабый след только благодаря моим приборам. Это говорит об одном: твоя приятельница — Посредник. Ты знала?

— До вчерашнего дня — нет. Но это значения не имеет. Я ее люблю, как старшую сестру!

— Охотно верю. Хотя, вполне возможно, она годится тебе в прабабушки.

— Подумаешь! — Юлька отвернулась. — Много ты о ней знаешь!.. Стоп! Ты же общался с Серафимой мысленно?

— О, да! Она убедительно показала, что шутки с нею плохо кончаются, — усмехнулся Оливул.

— Не об этом речь! Если ты мог «говорить» с ней раньше, так вызови и сейчас! Она поможет нам найти дорогу в этих чертовых пещерах!

— Не получится.

— Но почему?! Ты все можешь! Создай образ, сделай…

— Успокойся, Юля. Я не сенсор, да если бы и был им — расстояние слишком велико для прямого контакта. В прошлый раз со мной рядом находился Гор, а с ней Грег. Они работали как приемник и передатчик.

— Так используй меня, как передатчик!

— Нет, — отрезал Бер-Росс.

— Да чем я хуже близняшек?

— Юля, ты в единственном числе. А он — в двух экземплярах сразу.

— «Он»? — в первый момент не поняла Юлька.

— Грег-Гор. У него два тела, но сущность одна. Так сделал герцог Ортский.

— А как ты познакомился с ребятами?

Оливул задумался. Улыбка скользнула по тонким губам, и он вздохнул, отгоняя нахлынувшую ностальгию.

— Я нашел их случайно в Темных мирах, и решил помочь. Они показались чем-то близки мне, эти мальчишки, — в голосе послышались нежные грустные нотки. — Даже после того, как Ортский провел физическое их разделение, они остались единым целым. Забавно было наблюдать за их играми: они не нуждались в словах и жестах. Мне с большим трудом удалось научить ребят говорить. Я пытался выделить у них индивидуальные способности, подбирал для занятий различные темы, проводил разные тренировки. Однако, мою стратегию они разгадали моментально, и стали меняться местами во время наших уроков. Я заметил их уловки значительно позднее, и тогда же понял — нельзя разделить то, что в Сущности своей неделимо.

— Оливул, — Юлька насторожилась, — Грег и Гор — взрослые парни, а ты рассказываешь о них так, будто сам вдвое старше.

— Возраст внемиренца — сложная штука, — отозвался Бер-Росс. — Можно жить в разных временных пластах и оказаться в результате старше собственного отца. Свои годы я не считал. В Черноте нет времени, нет пространства, там есть только Путь, и больше ничего. Пока я путешествовал, мальчишки росли, как на дрожжах. У Ортского время летит быстро.

— А что случилось потом?

— Они сбежали. Им было, наверное, лет 14, когда они исчезли. Я учил их находить Пути, хотя, как я подозреваю, герцог сам выпустил крестников в другие Миры. Я понял, что больше им не нужен. Они выросли.

— И после этого ты поставил на себе крест? — подскочила Юлька. — Из-за двух глупых пацанов?

Оливул странно посмотрел на нее и мрачно усмехнулся.

— Беззастенчиво, но опять точно. И не подумай, что я стремился отомстить, когда вовлек Грега и Гора в свое дело небезобидным способом. Я предложил им сотрудничество, они почему-то испугались и попытались удрать. А они были нужны мне, и я запер чувства… Или, что вернее, на пороге смерти, перестал чувствовать вообще.

Они помолчали, занятые каждый своими мыслями. Но вот Юлька рискнула спросить:

— Оливул, зачем ты начал Игру? Что надо от нас Диербруку?

— Прости, я не могу этого сказать, — быстро ответил Белый князь. — Поешь и ложись.

— А ты?

— Потом, — он оформил из пустоты длинный кинжал.

— Как тебе это удается? — удивилась девушка.

— Я уже говорил: экзистор обязан уметь материализовать образ без Экзистедера.

— По-моему, это называется колдовством.

— А по-моему, кому-то давно пора спать.

— Я не маленькая, чтобы меня укладывать в кроватку! — возмутилась Юлька.

Он ласково потрепал ее по щеке.

— Конечно, ты не маленькая, но и взрослым надо отдыхать. Я буду рядом, спи.

— Ты не уйдешь?

— Не уйду, обещаю.

Вопреки пессимистическим прогнозам Данилы Грег и Гор исправили поврежденные блоки летучки. Рамзес в ремонте участия так и не принял, если не считать двух-трех не слишком точных советов. Василий получил задание оттестировать собственный катер, чем и занимался весь остаток дня.