Фантастика 2025-185 - Дмитрий Львович Казаков

– Нам, значит, повезло, – широко, во весь рот улыбается Васюра, – как раз поспели к испытаниям. Зови парней, Ожье!

На сборы уходят считанные минуты.

– Спасибо тебе, Василий Антипыч, – говорит Васюра, принимая у Шкоды повод Воронка.

– Идите уж, – машет рукой дед-магознатец. – Разведешь тут еще канитель слезливую.

– Коней, может, в поводу лучше?

– Это уж сам решай, как тебе лучше. Ты, главное, не забудь мне весточку послать. А то буду тут думать, как добрались…

– Обещаю. – Васюра первым входит на накрытую наговором поляночку. – Сразу же пошлю, Василий Антипыч. Подходите, парни, время идет.

Ожье идет сразу за Сеней. Ничего странного в полянке не ощущается, и его Буран, конь довольно-таки нервозный, ничуть не беспокоится. Даже дергает клок травы, когда они останавливаются, поджидая остальных. Да, ничего странного… вот уже идущий замыкающим Шкода вводит своего Ветерка в круг, и Буран обиженно всхрапывает, обнаружив на месте аппетитного пучка травы брусчатку. Ожье моргает. Огромная, залитая желтым светом фонарей площадь, справа загоны, прямо перед носом огороженный жердями смотровой круг, слева черно-серая стена дома Смотрителя Соответствия Родословных. Конский рынок. Славышть.

– Надо же, – удивляется сзади Шкода, – и не заметили. Вот так Антипыч!

– Не расслабляйтесь, – прерывает Васюра обмен впечатлениями. – Король ждет.

Неторопливой рысью маленький отряд выезжает с рынка на Смотрительскую, через пять кварталов поворачивает на Дворцовую и скоро въезжает во внешние дворцовые ворота.

Во внутренние отправляются Васюра, Сеня и Ожье. Остальные сворачивают к казармам. Заступят утром на пост, как ни в чем не бывало, а вечером будут развлекать товарищей трепотней о весело проведенном отпуске.

За воротами их встречает Сергий.

– Тебе успели доложить?! – удивляется Васюра. – Я был худшего мнения о способностях твоих ребят.

– Зря, – усмехается Сергий. – Все хорошо?

– Ничего хорошего, – мрачно отвечает Васюра. – Ничего, кроме того, что все живы-здоровы. Серега, устрой нам встречу с королем без лишних ушей. Сможешь быстро?

– Нет ничего легче, – отвечает Сергий. – Король не разгневается, если я разбужу его из-за вашего приезда.

– А королева? – невинно спрашивает Васюра.

– Королева обрадуется за Юлю. – Сергий хлопает Ожье по плечу. – Я рад, что с тобой все путем, парень. Ладно, вперед. Нечего торчать посреди двора.

Четыре человека быстро идут по пустым коридорам дворца, и их шаги плещутся в тишине звонким эхом. Пятна неяркого света перемежаются островками сумерек – тусклые светильники горят только у дверей или поворотов. Самый глухой час ночи…

– А мне-то зачем к королю? – тихо спрашивает Ожье.

– За компанию, – ехидно отвечает Васюра. – Скромный ты наш…

– Король все равно захотел бы тебя увидеть, – как нечто само собой разумеющееся сообщает Сергий.

– Кто идет? – тихо окликают из полумрака впереди.

– Капитан.

– А остальные?

– Это верные люди, Юрик, – отвечает капитан. – Ручаюсь.

Караульный выходит на свет.

– Верю, капитан, но не к королю же они среди ночи?

– К королю я, – сообщает Сергий. – А они подождут в кабинете. Под мою ответственность, Юрик.

– Ладно, капитан! – Караульный сторонится. – Входите.

Кабинет короля Андрия совсем не походит на кабинет короля Анри. Он просторнее – и в то же время скромней. Никакой тебе резьбы с позолотой, ни шелковых драпировок, ни драгоценных стеклянных ваз. Даже окно ничем не занавешено. Большой темный стол, массивные табуреты. У стены стол поменьше, занятый грудой искусно вырисованных карт. Светильники по стенам и на большом столе. Всё.

Васюра по-хозяйски подходит к столу с картами. Говорит не столько удивленно, сколь одобрительно:

– А нужная-то сверху.

Перекладывает на большой стол, разглаживает.

– Смотри, Ожье, вот о чем я тебе говорил.

– Не разбираюсь я в картах, – вздыхает Ожье. – Никто меня этому не учил.

– Да? – удивляется Васюра. – Ну, значит, я научу. Мало ли, пригодится…

Дверь открывается в самом неожиданном для Ожье месте – рядом с окном. В стене, выходящей, на первый взгляд, прямиком в небо! Ожье косится на Сергия, тот насмешливо приподнимает бровь: потом, мол, растолкую. Сейчас время короля приветствовать.

– Вернулись! – Король идет к ним, не скрывая радости. Приветствия явно прозвучали бы не ко времени…

Королю отвечает Васюра:

– Да если б не Василий Антипыч, могли бы и не вернуться. А новости горячие, мой король.

– Садитесь. – Король Андрий подходит к столу, одобрительно кивает, увидев карту, и садится. – Рассказывайте.

Ожье слушает вполуха: пока гостили у Антипыча, Васюра растолковал ему, что к чему. Очень может быть, думает он, что здесь и сейчас решается судьба королевства. Но я-то ничего важного не расскажу… и, наверное, чем сидеть здесь живым свидетельством собственного везения, лучше пойти бы к Юлечке. Каждой должен делать то, что умеет, и не лезть туда, где ничего не смыслит. И разве его это дело – сидеть на королевском совете?! Ему кажется, Васюра только затем притащил его сюда, чтобы не выглядело так, будто рисковать должны одни, а награды получать – другие. Смешно. Разве он ради наград рисковал?! Он просто хотел убедиться, что все еще чего-то стоит… и убедился! Еще как, прах его забери, убедился! И какая награда поспорит с этим…

Но у короля находится вопрос для того, чьим вкладом в дело был только риск.

– Что ты думаешь о князе Гордии, Ожье? – спрашивает король.

– Сильный, – не задумавшись ни на миг, отвечает Ожье. – И понимает, чего хочет добиться. Каждую минуту. Даже когда я вывел его из себя так, что, думал, он самолично меня придушит… все равно. Он никому не позволит отвлечь себя от цели.

– Да, – тихо говорит король Андрий. – Это опасный враг. Но вассалом…

6. Смиренный Анже, послушник монастыря Софии Предстоящей, что в Корварене

Удивительно ли, что видение уходит внезапно, на полуслове?! Больше достойно удивления то, что я не валюсь без сил, столь много увидев за раз… и то, что Серж не растолкал меня раньше. Что ж, я успокоился. Смешно, конечно, тревожиться о людях, умерших так давно, что времена те стали легендой… но они ближе мне, чем многие из живущих сейчас незнакомцев.

– Знаешь, Серж, – говорю я, – иногда мне так хочется увидеть все это наяву…

– Но ты ведь так и видишь? Как наяву?

– «Как», – повторяю я. – Это на самом деле очень странно. Я помню, как пахнет степь ночью и как мерцает в темноте луноцвет. Я помню вкус вина. Помню, как замирает сердце, когда земля несется вскачь под копытами! А я ведь на лошадь в жизни не садился, Серж! Я живу чужими жизнями, и моя жизнь рядом с ними такая… такая…

– Так, – Серж садится рядом, всовывает мне в руки кружку с водой. – Допрыгались. Да ты пей…

Я пью, вода ходит