Задира - Владимир Николаевич Малый

мне снова прыгать и кувыркаться, пока в памяти не всплыло одно из неудавшихся покушений Четвертой. Достать дротики на свет божий и расчехлить их, было делом пары секунд. Потом оба снаряда полетели к цели, пущенные по-македонски – с двух рук. Для подобного метания они, правда, предназначены не были, но в этот раз же мне досталось изумительно тренированное тело Бродяги, поэтому у дротиков никто особо и не спрашивал, пригодны ли они для метания – полетели в цель как миленькие. Один, правда, был сбит росчерком кнута, а вот второй попал этому опасному чудаку прямо в начавший открываться рот.

Собственно, бросок и был рассчитан так, что нападающий отвлечется на один дротик и пропустит другой. Вот только расчет был на адекватного человека с нормальными рефлексами. Такой должен быть в первую очередь реагировать на предмет, летящий в лицо.

Поэтому имеем, то, что имеем: дротик торчит откуда-то из-под языка этого чудака, кнут покоится у ног своего хозяина, подобно длинной змее, сам собой сматываясь в кольца, а Учитель сокращает расстояние между ними, поднимая руки, словно хочет не дать упасть умалишенному.

Зачем он так широко раскрывал рот, объяснил мне маг, как только мы уложили деревенеющее тело безумца на пол и не без усилий повернули на бок его голову. Пряча себе за пояс боевой кнут, Учитель пояснил, что этот остолбеневший от яда агрессор, тоже является магом. Слабеньким и неумелым, но магом, способным разнести тут полпоселка.

- И зная все это, ты изначально его жалел? – тон, которым было это сказано, в дуэте с взглядом помимо моей воли выдавали скептическое отношение к поведению Учителя.

- Ты знаешь, Женя, - устало вздохнул уже совсем молодой и на вид полный сил Учитель, - я ведь постоянно только и делал, что скрывал свой потенциал то от Салида, то от его сменщика. Та скорлупа, в которую я сам себя спрятал, по сути, стала моей второй кожей. Я утратил рефлексы нормального полноценного оператора Даром. Когда я отправлялся за тобой, и мне было велено полностью скрыть свой Дар, мне пришлось пожертвовать голосом. Зато тот, кто тебя искал, не смог проследить наш путь по моему магическому следу. Здесь же, под постоянным контролем сильных магов я долго прятаться не смог бы. А уйти в другое место нам никак нельзя. Здесь ведь по соседству что-то вроде училища для морских пехотинцев. И только благодаря этому соседству и специфике набора в это училище твои курсанты никому не бросаются в глаза, а само их присутствие здесь не вызывает лишних вопросов.

Если честно, у меня вопросы были, как в финансовом разрезе, так и в правовом, но я воздержался от того, чтобы их задавать. Меня больше беспокоил обильно истекающий кровью любитель боевых кнутов, на что я и указал, пользуясь паузой на вдох, неосмотрительно допущенной Учителем.

Укоризненно на меня взглянув, тот прервал свое повествование и тихо произнес:

- Четвертая, будь добра, подлатай бедолагу. Ведь это он, согласно плану должен умереть, как отказавшийся сдаваться убийца своего хозяина?

Девушка впорхнула в комнату, как только было произнесено то числительное, что здесь заменяет ей имя.

Кивнув в знак согласия на заданный ей вопрос, Четвертая быстро начала колдовать над парализованным. Причем именно колдовать, потому что даже я заметил пару атрибутов оперирования Даром.

Вот интересно: она все это время была неподалеку или только недавно подошла. Если она была за дверью во время атаки слуги, то могла ли вмешаться без просьбы-приказа Учителя?

Даже такой пустой вопрос волновал сейчас меня гораздо больше, чем принципы набора курсантов в местную академию, или училище, или что тут у них по соседству?

- Ты, я вижу, удивлен способностями Четвертой? – неверно истолковал мою задумчивость маг. – Да, это их с Седьмым проклятье: оба таких замечательных диверсанта и каждый смог принять от меня максимально неудобный для себя подарок. Бесшумный практически невидимый Седьмой может вызывать разнообразные оглушительные звуки, а прирожденная убийца – может залечивать раны. Такая вот насмешка судьбы!

- Да, судьба – дама со своеобразным чувством юмора, - согласился я, - она любит давать орехи беззубым.

Девушка недобро покосилась на меня, решив, видимо, что это именно ее я сравниваю с кем-то беззубым. Что ж, отчасти она права.

- Он слабенький маг, поэтому ему нужно было произнести слова заклинания, чтобы оно подействовало с нужной силой, - решил пояснить Учитель, - ты очень удачно опал ему под язык: благодаря этому яд подействовал практически мгновенно, но и рана получилась опасная. Даже не смотря на то, что мы не доставали из нее дротик, крови вытекает довольно много.

- Вы лечите его сейчас, чтобы потом убить и обставить все так, будто он обезглавил своего хозяина?

- Не хозяина, - поправил меня маг, поднимая вверх, указательный палец, давая понять тем самым, что говорит нечто особо важное, - не хозяина, а опекуна! Разве может у мага быть хозяин?! А вот у недееспособного мага может быть опекун. С начала времен все люди с помраченным рассудком находились под присмотром магов Фиолетового клана. Сейчас за ними присматривают Пурпурные, но выходит у них неважно. Смертность среди их подопечных теперь гораздо больше. Поэтому для Салида такие люди были расходным материалом. Не припомню, чтобы хоть кто-то из больных простолюдинов приезжал сюда со своим хозяином больше двух раз. Трех бедолаг Салид замучил до смерти на наших глазах только за прошлый приезд. Он буквально выпил их. После таких же сеансов, что сегодня он провел с тобой, его слуги просто утрачивали любой интерес к жизни и угасали за считанные часы.

- А что он делал с этим магом? – кивнул я в сторону Постепенно приходящего в себя пленника, которого Четвертая связывала уже какими-то кожаными на вид ремнями.

- Вот тут-то и начинается самое интересное! – чуть ли не закричал Учитель. – Бывший глава службы безопасности Красных якобы раскрыл очередной заговор, направленный на свержение Эллеса. Но что-то в этот раз пошло не так, и глава клана, который сам знает о заговорах не понаслышке, заподозрил неладное. Вот наш ныне покойный Салид и потолковал с одним из самых слабых обвиняемых. От ментальной защиты бедняги он не оставил и камня на камне: вывернул его память наизнанку и все показал Эллесу. Глава успокоился, безопасник попал в опалу и лишился должности, а вот «поломанного» ни в чем неповинного бедолагу отдали на попечение Салиду. Все-таки