Двойник короля 15 - Артемий Скабер

Я огляделся. А группы наёмников нет. Чего?

— Где? — спросил у Дрозда, который схватился за стену.

— Полчаса назад ушли, — ответил мужик.

Это меняет всё. Если воры покинули зал, значит, что-то происходит. Внутренние разборки? Проблемы с управлением? Или они готовятся к чему-то серьёзному?

Вскочил и, падая, направился к рубке управления. Дирижабль качало так сильно, что приходилось хвататься за стены, чтобы не упасть.

Первый труп встретил уже в коридоре. Вор лежал на спине, глаза широко раскрыты от удивления, горло рассечено одним точным движением от уха до уха. Кровь ещё текла, образуя лужу на дорогом ковре.

Второй был убит у лестницы. Удар ножом в сердце — точно, профессионально.

Третий труп — в служебном коридоре. Этого прикончили по-особому жестоко. Множественные ранения, словно с ним расправлялись не спеша, получая удовольствие от процесса.

Повсюду трупы воров с перерезанными глотками. Уже насчитал десять. Нет, двенадцать. Пятнадцать. Кровь была свежей, ещё не успела свернуться, блестела в тусклом свете аварийного освещения. Убийства произошли недавно. Кто-то методично зачищал команду Клауса.

Запах крови смешивался с запахом пороха и дыма. В воздухе висел металлический привкус, от него начинало тошнить.

На стенах — красные брызги. Видимо, кто-то пытался сопротивляться, отбивался, но безуспешно.

Один вор лежал в коридоре, прижимая руку к ране в груди. Ещё живой, но умирающий. Глаза мутные, дыхание хриплое, изо рта текла кровь.

— Кто? — прохрипел он, увидев меня. — Кто это сделал?

Голос был слабым, еле слышным. Мужчина понимал, что умирает. В глазах читались страх и недоумение.

— Не знаю, — ответил честно.

— Они… Они были свои, — прошептал умирающий. — Мы им доверяли… А они…

Вор закашлялся кровью. Алые капли разлетелись по стене, дыхание становилось всё более прерывистым.

— Предатели, — выдохнул он и затих.

Я продолжил путь к рубке. Трупы попадались всё чаще. Судя по всему, здесь случилась настоящая бойня. Кто-то из команды Клауса решил прибрать всё к рукам.

Ударился лицом о стену. Сука, губу разбил. Пытаясь сохранить равновесие, падая и вставая, я добрался до рубки. Трупы продолжали меня сопровождать — в коридорах, на лестницах, в служебных помещениях. Резня была тотальной.

В рубке управления картина прояснилась. Клаус сражался с группой собственных людей. Вернее, бывших людей. Предатели, как я понял, решили забрать добычу себе, а от лидера избавиться. Как избито.

— Вот же вы твари! — кричал Клаус. — Я всё придумал. А вы…

Тот мужик, который пнул меня, сражался с моим знакомым. У вежливого вора в животе торчал кинжал, а он свой воткнул в глотку этому ублюдку. Справедливость восторжествовала, садист получил по заслугам. Жаль только, что не от моей руки.

Тот, кто управлял дирижаблем, мёртв. Сука… Судя по тому, что я вижу, мы очень быстро снижаемся. Дирижабль накренился влево. Через иллюминаторы было видно, как земля приближается с угрожающей скоростью. Без пилота мы обречены.

— Да вы издеваетесь? — искренне спросил я.

Ситуация была настолько абсурдной, что хотелось смеяться. Сначала захват дирижабля, потом внутренняя резня, теперь неуправляемое падение. Один бред за другим.

Клаус держался за живот и сползал по стене с улыбкой на устах. Что тут случилось? Он умирал, но был доволен.

— Жадность, — прохрипел вежливый вор. — Они не смогли дождаться, решили забрать всё себе.

Голос становился всё слабее. Кровь текла между пальцами, пропитывая дорогую одежду.

— Дураки думали, что монголы заплатят им так же, как мне, — продолжил Клаус. — Не знали они о моих связях, о договорённостях…

Мужик закашлялся кровью. Рана была смертельной, внутренние органы повреждены, кровотечение не остановить.

— Без меня они ничего не получат. Монголы их просто убьют, как обычных бандитов.

Я схватился за руль и потянул на себя. Он оторвался — механизм управления был сломан в схватке.

— Твою мать! — выругался я.

— Бери, мальчик… — сплюнул кровь Клаус.

Он бросил парашют. Единственный на всём дирижабле.

— Спасайся и выживи. Назло роду, судьбе!

Посмотрел на мужика. Спасибо, блин! Он отдал мне последний шанс на спасение. Почему?

— Ты напомнил меня самого в юности, — словно прочитав мои мысли, произнёс Клаус. — Отвергнутый сын, ненужный наследник. Я знаю, каково это.

В его глазах читалась искренность. Умирающий человек редко лжёт.

— Мой род тоже считал меня ошибкой, — продолжил он. — Внебрачный ребёнок, позор семьи. Отправили в столицу «получать образование», на самом деле — просто избавились.

Голос становился всё тише. Клаус доживал последние минуты.

— Я им всем доказал, что они ошибались. Стал тем, кого боятся и уважают. А теперь ты докажешь то же самое.

Вытащил несколько лечилок с пространственного кольца, которое было на паучке. Кинул их Клаусу и побежал обратно.

— Не поможет, — прохрипел вор. — Слишком поздно. Беги!

Но я всё равно оставил зелья. Может быть, они продлят ему жизнь на несколько минут. Или хотя бы облегчат боль.

— Выпей! — приказал я. — И на рану! Отставить умирать!

Побежал. Мысли в голове проносились, как ураган. Искал возможность спасти себя, людей и корабль. Монстр следовал за мной, я надел кольцо на палец. План, конечно, безумный, и я не уверен, что он сработает. Варианты?

Сердце стучало как бешеное. Адреналин заполнил весь организм, дыхание сбилось. Высокий шанс, что не получится. Плевать!

Дирижабль падал всё быстрее, земля приближалась с пугающей скоростью. Времени почти не осталось.

Подбежал к иллюминатору, схватил пепельницу и ударил ею в стекло. Ещё раз. Ещё! И ничего! Вообще! Даже трещины.

Стекло было бронированным. Обычными средствами его не разбить, нужна магия. Ну, или у меня просто не хватает сил в этом маленьком теле. Злость накатывала волнами, хотелось кого-то придушить. Мляха! Сосредоточился и выпустил струю огня одиннадцатого ранга.

Пламя ударило в стекло с невероятной силой. Температура была настолько высокой, что воздух вокруг начал плавиться. Иллюминатор треснул, потом взорвался, разлетевшись на тысячи осколков. Получилась дыра. Тут же мне в лицо ударил ветер с дождём. Высота ещё большая, воздух разряженный. Дышать стало трудно.

Огонь начал распространяться по дирижаблю. Деревянная обшивка, ткань, мебель — всё загоралось с бешеной скоростью. Похоже, долеталась «Императрица Виктория»… Пламя пожирало роскошные интерьеры. Картины в золочёных рамах горели, как факелы. Хрустальные люстры плавились от жара. Дорогие ковры превращались в пепел.

Дым заполнял коридоры. Дышать становилось всё труднее. Глаза слезились, в горле першило. Нужно выбираться немедленно.

Из пассажирского