Двойник короля 15 - Артемий Скабер

верхушки — ветви колыхались под напором воздуха. Чёрт, если так грохнется — вспыхнет, как факел, а ещё взрыв будет мощный. Газовая оболочка дирижабля была повреждена, водород смешивался с воздухом. Любая искра, и всё полыхнёт синим пламенем. А в такой каше из металла и газа взрывная волна снесёт половину леса.

Огонь! Не вижу другого способа. Поднял руки. Магия хлынула через каналы, источник откликнулся мгновенно. Энергия побежала по жилам, как расплавленное золото. Руки загорелись изнутри.

Вырвалась через ладони. Горячая, тяжёлая, вязкая, как раскалённая смола. Потоки огня метнулись вниз, под дирижабль. Пошли вихри, горячий воздух вдарил снизу — корпус затрясло, будто бумажную коробку на ветру. Пламя ревело, как дракон. Языки огня плясали в воздухе, создавая термические потоки. Горячий воздух поднимался вверх, образуя подушку под дирижаблем. Принцип воздушного шара, только наоборот.

— Ещё! — заорал я, усиливая поток. — Вниз и вверх одновременно! Разогреть землю! Пусть воздух подбросит!

Магия текла через тело, как лава. Каждая клетка горела от перенапряжения. Кожа на руках начала обугливаться, волосы на голове дымились, но нельзя было останавливаться.

Пошли вспышки, порывы — плавные, направленные. Один — слева. Корпус дрогнул, начал уходить в сторону. Второй — справа. Уравновесил. Горячий воздух завибрировал под брюхом дирижабля, как пар под котлом.

Я управлял потоками огня, как дирижёр оркестром. Левый поток — корректировка курса, правый — стабилизация, нижний — основная подъёмная сила. Каждое движение требовало точности и силы.

Хомячки тянули. Я видел, как их тела лопаются, когда корпус давит. Собратья лезли выше, замещали погибших, но скорость всё равно была чудовищной. Хруст ломающихся костей смешивался с писком. Кровь брызгала фонтанами, внутренности размазывались по металлическому корпусу. Но остальные хомячки не отступали: инстинкт самосохранения отключён магической связью.

— Жопа! — шепнул я, глядя вниз. — Мало.

Земля приближалась со скоростью экспресса. Верхушки деревьев уже различались по отдельности, можно было разглядеть листья на ветках. До удара оставались секунды.

Волосы били по лицу, ветер рвал одежду. Молодое тело дрожало от холода и перенапряжения, пока мозг просчитывал варианты. Любой опасный и рискованный. Вопрос лишь в том, какой выбрать.

— Ещё! — выдохнул я, и весь оставшийся огонь выплеснулся наружу.

Последние резервы магии хлынули через руки. Пламя вырвалось потоком в несколько метров шириной. Воздух вокруг задрожал от жара, температура подскочила на десятки градусов.

Языки пламени пробежались по воздуху, осветили лес, уже близкий, почти осязаемый. Тени деревьев заплясали в адском свете. Листья на ветках скрутились от жара. Ветви внизу загнулись. Где-то начало дымиться. Ещё немного, и всё вспыхнет. И это ни хрена не решит проблему.

Сосредоточился на магии и потянул остатки пламени. Обратное поглощение огня далось с трудом. Приходилось буквально всасывать языки пламени назад — в тело, как дышать наоборот. Грудь сдавило спазмом.

Сгоревшие всполохи исчезли в моём теле, отдали силу назад, только кожу оставили обожжённой. Жар всё равно был, но меньше. Руки покрылись волдырями. Лицо горело, как после долгого загара.

— Вверх! — крикнул змеям. Они нырнули под корпус.

Монстры впились когтями в металлическую обшивку дирижабля. Острые крючья прорезали листовое железо, как нож масло. Змеи повисли на корпусе, удерживая его снизу, будто гигантские канаты.

Рой хомячков трещал, как дождь по крыше из жуков. Писк, визг, хруст — звуки смерти и агонии смешивались в какофонию ужаса. Но живая подушка держалась.

Я напряг всё тело. Сила вытекала через поры кожи. Мышцы горели от молочной кислоты, кости трещали под давлением магии. Рядом взвыла змея. Вторая почти сложилась под напором. Чешуя на телах монстров лопалась, кровь стекала по их бокам красными ручьями. Но они держались. Магическая связь заставляла их терпеть боль и продолжать бой.

Дальше ещё выпуски огня, ещё один поток пламени — менее мощный, но точечный. Направил его под правую сторону дирижабля. Корпус качнуло влево. Потом другой поток под левую сторону. Выравниваю падение.

Источник работал на пределе возможностей. Энергетические каналы горели, как провода под напряжением, но альтернативы не было.

Обгоревшие верхушки уже рядом. Почувствовался запах дыма и смолы. До земли — метры.

— Все сюда! — приказал я монстрам.

Пришлось закричать так сильно, что чуть голосовые связки не порвал. Голос сорвался, превратился в хрип, но команда дошла до адресатов.

Рой отступил. Хомячки-насекомые поднялись вверх, освобождая место для дирижабля. Пушистые хомячки последовали за ними, и живая подушка рассыпалась.

Я тут же начал всех запихивать в пространственное кольцо. Оставались мгновения. Пространственная магия работала на автомате. Серебристые нити обвивали монстров и утягивали их в артефакт. Энергия кольца смешивалась с остатками огненной магии. Два потока силы текли через истощённое тело. Голова раскалывалась от боли. Зрение затуманилось.

Монстры исчезли. Но я не успел убрать змей.

Удар! Мир взорвался болью и тьмой.

* * *

Открыл глаза. Я на дереве? Боль! Яркая, прошибла всё сознание. Каким-то образом я угодил на ветку, аж искры из глаз посыпались. Вырубился. Пришёл в себя. По-прежнему на дереве, рука пробита, а ещё, кажется, сломал рёбра.

Ветка впилась в спину, как тупой нож. Кора царапала кожу через разорванную рубашку. Под весом тела древесина прогибалась и скрипела. Ещё чуть-чуть, и грохнусь вниз головой.

Попытался пошевелиться. Волна боли прокатилась по телу от кончиков пальцев до макушки. Левая рука висела, как плеть. Кость торчала из предплечья белым осколком. Кровь стекала по пальцам, капала на землю.

Рёбра. Три штуки точно сломаны. Может, больше. Каждый вдох отдавался ножом в лёгких. Дышать можно было только поверхностно. Глубокий вдох, и внутри что-то хрустело.

* * *

Снова отключился. Пришёл в себя: уже на земле. Во рту что-то — выплюнул. Какие-то листья, ветки и зубы. Растянул улыбку, и треснула губа. Плевать! Передние зубы раскололись при падении. Осколки резали язык, вкус крови смешивался с землёй и древесной трухой. Но это мелочи. Главное — я живой.

Попытался сесть. Голова закружилась. Мир поплыл перед глазами цветными пятнами, тошнота подкатила к горлу. Проглотил слюну с кровью и заставил себя сосредоточиться.

Я смог! Посмотрел на висящий дирижабль на деревьях. Заглянул в себя, чтобы оценить остальные повреждения. Хреново… Сломаны рука и ключица, ушиб головы, повредил ногу, остальное — синяки, гематомы и несколько внутренних кровотечений.

Воздушное судно зависло между стволами, как гигантская ёлочная игрушка. Газовая оболочка сдулась и обвисла тряпкой. Гондола покосилась набок. Из пробоин торчали обломки веток. Но он держался. Не рухнул на землю плоской лепёшкой, не взорвался от водорода. План сработал. Хомячки, огонь, змеи — всё вместе замедлило падение.

Левая