Фантастика 2025-103 - Сергей Благонравов

— Очень хорошо, совместимость 30%! Так держать! — прокомментировал лаборант, не отрываясь от экрана.

И тут в погоню включился второй робот.

Теперь меня атаковали с двух сторон, дубинки били уже не только по мягким местам, но и по рукам, корпусу, даже по шее. Я отчаянно отбивался, пытаясь перехватывать удары — иногда получалось, но вырвать шокер у машин не хватало сил.

И вдруг...

В голове прозвучал голос — холодный, безэмоциональный, но четкий, будто кто-то шептал прямо в ухо:

«Желаете отключить боль или включить защиту?»

— Какой «отключить боль»?! — заорал я в пустоту. — Я что, идиот?! Конечно, включить защиту!

«Защита активирована.»

Доспех едва заметно замерцал белесым светом. И когда следующий разряд дубинки впился в бок, в месте удара вспыхнуло яркое пятно — чешуйки пластин шевельнулись, сомкнулись плотнее, и...

Боль исчезла.

Я осторожно коснулся контактов шокера — пальцы лишь слегка заныли, но удара не последовало.

— Достаточно. Довольно, — наконец скомандовал лаборант.

Роботы тут же замерли, отъехав к стене.

— Ну, какая совместимость? — я тяжело дышал, вытирая пот со лба.

— Больше 50%. А точнее — уже и не нужно, — лаборант ухмыльнулся.

— И в какой момент стало 50%? Когда я смог отбиваться?

— Нет. Это было пять минут назад. Когда артефакт заговорил с тобой. Раз он обратился — значит, посчитал тебя достойным. Кстати, о чем он спросил?

— А ты что, не слышал?! — я злорадно усмехнулся. — И вообще, ты садист! Мог бы сразу прекратить это издевательство!

— Не слышал, — лаборант покачал головой. — Общение идет через нервную систему. Так что слышит его только носитель.

— Он что, разумен?

— Условно. Это симбиотический артефакт. Он использует тебя как внешний источник данных — своего рода органы чувств. Сам же он гибрид математической логики и артефакторики. Так что нет, это не ИИ. Это... твой личный калькулятор, который анализирует состояние твоего тела и учится на твоих действиях.

— Что-то слишком сложно...

— Не заморачивайся, — лаборант махнул рукой. — Ты же пользуешься смартфоном? Разбираешься в том, как работает процессор или ОС? Нет. Ты просто используешь его.

— Теперь понятно, — кивнул я. — И что дальше? Будут еще тесты?

— Да, один. Пошли.

Мы прошли в соседнее помещение, где посреди комнаты стояло... гигантское беличье колесо, соединенное проводами с блоком аппаратуры.

— Это что?! — я ошарашенно уставился на конструкцию.

— Тест на выносливость. Заодно и польза будет — будем преобразовывать твою магическую энергию в электрическую. Правда, метод не самый рациональный, зато с пользой для физподготовки, — лаборант хитро подмигнул.

— Не понял...

— Когда ты двигаешься в доспехе, расходуется энергия. Артефакт универсален — ему все равно, откуда ее брать. Обычно мы тестируем на боевых тренажерах, но... палить в тебя из пулемета пока рановато. Поэтому — вот, — он похлопал по колесу. — К нему подключена динамо-машина. Чем быстрее бежишь — тем больше энергии даешь.

— И куда она пойдет?

— Ну... например, на питание тех самых шокеров, — он ехидно улыбнулся. — Для следующих испытуемых.

Я просто застонал.

Я шел. Шел, шел и шел.

Беличье колесо гудело под ногами, но усталости не было — только монотонное жужжание механизмов и мерцающий экран передо мной. Лаборант, похоже, решил, что лучший способ скрасить мое испытание — включить сериал. На экране разворачивался старый имперский «Шерлок Холмс» с Ливашовым в главной роли.

— «Элементарно, Ватсон», — усмехнулся Холмс на экране, и я невольно фыркнул.

— Ладно, салага, я пока отойду, — сказал лаборант, потягиваясь. — А ты... вон, телек смотри.

И он исчез за дверью, оставив меня наедине с колесом, сериалом и странным ощущением, что я мог бы идти так вечно.

Третья серия. Четвертая. Пятая.

Я пил воду из бутылки, стоящей на столике рядом, но даже голод не ощущался остро — лишь легкое нытье в желудке. Странно. Обычно после таких нагрузок я бы уже валился с ног.

Когда лаборант вернулся, он выглядел задумчивым.

— Ну как, самочувствие? «Еще можешь идти?» —спросил он, скрестив руки на груди.

— Да как-то... совсем не устал, — признался я.

Лаборант задумался, затем достал планшет и что-то быстро записал.

— Вероятно, потому что у тебя чистая энергия — не связанная с традиционной магией. КПД выше, чем у тех, кто черпает силу из специализированных источников. Это... интересно. До тебя все испытуемые были из древних родов, так что таких данных у нас не было.

— То есть я.. универсальный?

— В каком-то смысле. Это надо будет обсудить с нашими Кулибиными. Заканчиваем на сегодня.

Я быстро разделся, но не отказался от казарменного душа — горячая вода смыла пот и напряжение. В столовой, увы, был только сухпаёк: гречка с тушенкой, галеты и термос с чаем. Не ресторан, но после бесконечного бега даже это казалось пиршеством.

Телефон, который в лаборатории не ловил сеть, ожил лишь на улице.

Десяток сообщений от Семена.

Последнее заставило меня хмыкнуть:

«Ну и в какой койке тебя искать? Столько времени — в универе нечего делать. У твоей пассии есть подруга?»

Я усмехнулся и набрал ответ:

«О своих геройских похождениях настоящий мужчина умалчивает. Найду я тебе подругу.»

Идеальная отговорка. Теперь, если я снова пропаду ночами, Семен будет думать, что у меня роман.

Вызвал такси.

Город за окном мелькал огнями, а я, прикрыв глаза, вспоминал жгучую боль от шокеров, голос артефакта в голове и странное ощущение...

Будто этот доспех уже стал частью меня.

Интерлюдия

На черных шелковых простынях, мерцающих в свете низких хрустальных люстр, лежала разгоряченная Марфа. Ее тело, еще влажное от недавних страстей, слегка покалывало от прикосновения прохладного воздуха. Она лениво потянулась, словно большая кошка, довольная охотой, и взяла со столика полупустой бокал легкого игристого. Золотистые пузырьки уже почти исчезли, но сладковатый вкус все еще играл на губах.

Ее взгляд скользнул по фигуре начальника охраны, стоявшего у массивного дубового шкафа. Николаша был статен, как гвардеец прошлых веков, с широкими плечами и цепкими руками, которые так умело сминали сопротивление — будь то враг или же сама Марфа в пылу страсти. Хороший охранник, подумала она, и любовник… о да, страстный. В памяти всплыли обжигающие подробности прошедшего часа, и уголки ее губ