Последний менталист. Том 2 - Валентин Якимов

красавица с миниатюрной фигуркой, ставшей даже более изящной, чем итак была у Оли, с густой копной тёмно-каштановых волос до пояса, волнами спадающих за спину и собранных в аккуратную причёку под серебристой диадемой.

Эта диадема — единственное, что выбивалось из образа боевого мага в походе, но и она добавляла девушке привлекательности.

Чёрт возьми, это молодое тело явно требует выхода энергии! Много общаясь с девушками в последние недели, я заметил, как в их присутствии кровь то и дело приливает… везде, где надо и не надо.

Конечно, я без труда подавлял все эти позывы на ментальном уровне. Не забывая, что мне отнюдь не двадцать лет. Но делать это бесконечно — себе дороже.

Особенно, зная, что обе девушки сами то и дело бросают на меня задумчивые взгляды.

— Ты спрашивала, каков он — Петербург. — нарушила тишину Мария, повернувшись к соседке. — Я выросла там. И повзрослела. — добавила она, чуть покраснев. — Одно скажу: там всё совсем не так, как у нас в провинции.

— Что, прям вот всё-всё не так? — лукаво улыбнулась Оля. — Тогда мне уже начинает нравиться! Расскажи о своей жизни там… Обо всяком…

И поводила тонким пальчиком перед лицом покрасневшей Марии. Сидящий за рулём Ефим лишь по-отечески улыбался своим мыслям, да и я больше сосредоточился на дрёме и сканировании окружающей территории.

— Твой оптимизм напрасен, Оля. — с какой-то затаённой грустью произнесла Стрельцова. — Этот город… Он вытягивает из тебя жизнь. В нём очень легко потеряться.

— Да читала я, читала, что его называют «Город потерянных душ». — скептически фыркнула девушка. — Мне не близка эта ванильная псевдоромантика, знаешь ли!

— Увы. Романтикой это кажется лишь юным провинциалкам, приезжающим туда за исполнением мечты.

* * *

В пригороды Петербурга мы въезжали уже засветло. Стоило нам пересечь черту городского округа, как дороги стали шире и ровнее, прибалтийские леса — будто сошли с пасторальных картинок, а воздух наполнился приятной свежестью. Будто освежителем побрызгали.

— Курортные зоны. — сонно протянула только проснувшаяся Стрельцова. — Попытка местных создать себе вылизанную провинцию дома.

Вскоре мы убедились в правдивости её слов. Вдоль дороги потянулись аккуратные каменные заборчики, за которыми возвышались безупречно вылизанные коттеджи. На газонах, просто не растущих больше положенного, резвились с утра ручные собачки, а только проснувшиеся, но уже ухоженные и накрашенные изящные дамы сонно гоняли их туда-сюда.

Здесь наше довольно дорогое авто — кстати сказать, сохранившее номера Мегорского. Надеюсь, он за это не в обиде — мгновенно затерялось. Подобного транспорта тут в каждом дворе и гараже стояло немерянно.

То и дело статные подтянутые мужчины в деловых костюмах содились на пассажирские сидения таких авто, и личные водители, или автоматы, везли их в город. А многие попросту летели — на антигравах ли, или собственными силами.

— Живут же люди… — протянула Ольга, подмигивая молодому парню, вышедшему на пробежку в дорогом даже на вид спортивном костюме.

Тот подмигнул в ответ, щёлкнув пальцами и сотворив на ладони задорно пляшущий огонёк.

— Не живут. — возразила Мария. — Тут они отдыхают от жизни. Пытаются не потерять себя насовсем. Не у всех получается. Глядите.

Мы как раз проезжали мимо машины скорой помощи, зависшей над газоном на антигравах. В неё, из роскошного коттеджа с бассейном, несли тела. Живые, мёртвые — бледные с вывалившимися языками, некоторые разбухли от воды.

— Что тут у вас? — притормозив, спросил я. — Барон Вольнов, доброе утро.

— Да какое там доброе, барон. — вяло отмахнулся хмурый крепкий санитар. — Обычное утро. Обычная оргия каких-то младших детей каких-то столичных родов. Вы не местный?

— Нет, увы.

— Ха, «увы»! Если б не моя, я бы сам предпочёл быть не местным. Тут каждое утро не знаешь — что этакого ночью учудили очередные шизики.

Санитар явно распалялся, но его уже звали работать. Помогать лекарю с откачкой какой-то девушки с неестественно огромной грудью. На словах «зырь, во сиськи себе наколдовала», наш автомобиль покинул это чудесное место.

— Недолго осталось. — как-то погрустнев произнесла Мария. — Немногие могут позволить себе купить здесь землю. Так что Выходное Кольцо довольно узкое.

«Выходным» его, как выяснилось, называют именно потому, что здесь предпочитают проводить свободные деньки представители элиты, когда устают от жизни большого города.

То, что уставать тут есть от чего, я понял сразу, как мы пересекли городскую черту.

— Какие громадные домищи! — словно ребёнок ахнула Оля. — Нет, я видела такие и в других городах… Но столько сразу!

Широкий проспект, по которому мы ехали, здесь возвышался над землёй на добрый десяток метров. Тянулся на мощных колоннах. А по сторонам, в небольшом отдалении, высились тёмные, а нередко и вовсе чёрные, громадины. Исполинские жилые блоки, в каждом из которых размещались тысячи людей.

Кое-где среди этих гигантов, заслоняющих свет, стояли и старообразные домишки… Но один из таких прямо на наших глазах сносили двое практиков.

— О, как всегда кто-то попадает под «Обновление» без спросу. — хмыкнула Мария.

— Обновление?

— Ага. Политика по замене «морально устаревшего» жилья новым без спроса жильцов. Если речь идёт не о дворянах, разумеется.

— Но дворяне, надо полагать, здесь и не живут? — спросил я, уже зная правильный ответ.

— Конечно нет. — усмехнулась Мария. — О, полиция стоит.

На микроскопической дворовой площадке, зажатой между титаническими тридцатипятиэтажными жилыми блоками, действительно стояла группа людей в чёрной полувоенной униформе. Они окружили буро-ало-чёрное пятно на асфальте. Одни оцепляли его лентами, другие аккуратно оттаскивали чёрный мешок.

— Ну это как-то совсем уж картинно! — наигранно улыбнулась Оля. — Мы что, в кино про бандитский Петербург?..

— Не-а, мы в настоящем бандитском Петербурге. — ответила Мария. — Население — восемь миллионов. Из них пять миллионов не имеют жилья и проживают в «Блочном Кольце». Вот здесь. Ещё два миллиона и восемьсот тысяч жильё имеют, это старожилы города и их потомки. Они проживают в «Мещанском Кольце».

— А остальные двести тысяч — аристократы?

— Именно так. Они проживают во «Дворцовом Кольце». И все три кольца по площади практически равны.

Но не по населению. И, стоило нам въехать в Мещанское Кольцо, как угрюмые давящие блоки сменились на обычные пяти-девятиэтажные здания. Нередко с элементами лепнины, колоннадами, просторными зелёными двориками и широкими проспектами. Здесь повсюду шнырял транспорт, наземный и воздушный, стало попадаться очень много такси.

И нотариальных контор.