На пути к победе - Герман Иванович Романов

лейтенант Курдюмов, товарищ маршал. А вот ваш портфель и планшетка, мы ее у адъютанта взяли — полковник отполз от бронетранспортера, а как мы на него вышли, отдал все и умер, даже перевязать не успели. Я награды и документы взял у него, вот они. И сержанта вынесли, он ранен в ноги, идти не мог. Остальные погибли — фугас все снес. Лощину сам осмотрел, а дальше по вашим следам и вышли. Двоих я оставил будылья выпрямить, и в сторону хорошо дорогу вытоптать, поломав — немцы, если искать начнут, как раз к той рощице и выйдут. У нас время будет, пусть четверть часа, но будет, а там только бой принимать, чтобы вас успеть вывести.

Экипаж, принявший бой с «леопардом», нашел их на этом бугре, тоже скрываясь в бесконечных насаждениях кукурузы — ее сажали везде и много. И ведь не свою шкуру спасали, о деле думали. Не трусы, и это хорошо. А вот полковника жаль — двух немцы убили, одного японцы, и один калекой стал. Маршал посмотрел на лейтенанта, что-то знакомое — на память не жаловался никогда, если говорил с человеком, то запоминал его.

— Что-то ты староват для старлея, поди, из майоров за непотребства всякие разжаловали?

— Из подполковников, командиру бригады «хлебало» разбил, что батальон подставил. Был бы полковником, так пронесло бы, но генералов бить не положено. Я ведь с сорок первого года воюю.

— Точно, майором был на Волхове, заместитель командира полка, на «полтиннике» воевал. Как же — вы ведь 6-ю танковую там хорошо потрепали — я тебя орденом Красного Знамени наградил. Поди, и наград лишили?

— Никак нет, товарищ маршал, только звезды на погонах мелкими «брызгами» разлетелись.

— Ничего страшного, бывает хуже, но реже, — Кулик остановился, посмотрел на танкиста, прикинул — он людей всегда сам подбирал, а этот толковый, умный и с характером. И сразу твердо произнес:

— Согласия не спрашиваю, раз сам от полковника дела принял, моим вторым адъютантом будешь, первый в штабе сидит, такой же, как ты вояка. И твоих танкистов всех забираю, во взвод охраны — танки получат новейшие, «сорок четвертые», только поступать будут, для войсковых испытаний. По глазам вижу, что согласен, а потому приступай к обязанностям, майор…

Этот танк по его бронированию не зря называли «маленьким климом», хотя и «полтинник» был в обращении среди своих, и делался он только с июля по сентябрь 1941 года в Ленинграде…

Глава 33

— Если бои с таким ожесточением продляться еще неделю, Эрих, то панцерваффе будут полностью обескровлены. И потребуется вся осень и зима, чтобы восстановить былую боеспособность. Но сетовать не приходится — мы должны пробить «коридор» к окруженной группировке, и не только — главное нанести большевикам неприемлемые для них потери, особенно в танках. Не думаю, что они восполнят их быстрее нас.

Фельдмаршал Гудериан пребывал в раздражении, даже психозе, вот уже несколько дней — что ему казалась раньше вполне выполнимой задачей, на самом деле обернулось неимоверными трудностями, которые поначалу невозможно было преодолеть. Русские оказались совсем не теми, что были даже в прошлом году, а про лето 1941 года уже можно не вспоминать. И причина одна — противник не только научился воевать, он банально превосходит численностью, как в личном составе, так и в технике, особенно в танках и авиации, и в достаточной степени овладел умением глубоких прорывов линии фронта крупными механизированными соединениями.

— Я ввел в сражение сильно потрепанные панцер-дивизии. Их не успели пополнить бронетехникой после неудачного июньского наступления на этот проклятый Харьков. В бригадах едва по полсотни танков, один батальон вместо двух, а сейчас вообще приходится батальон на дивизию, всего едва четверть положенного по штатам. У нас десять дивизий в таком жалком виде, Эрих, их нужно немедленно выводить с фронта, пока они не превратились в бледную тень, став призраками былого могущества.

— Нельзя, Хайнц — все дивизии втянуты в сражение, у меня нет резервов, совсем нет, обе группы СС уже втянуты в бои. Берлин обещает прислать еще несколько дивизий, но взять их негде, сам прекрасно понимаешь, что союзники нанесли нам согласованные по времени удары по всем направлениям, а русские перешли в общее наступление и ввели в сражение большие резервы. Теперь будет куда труднее сражаться, ты все прекрасно видишь, а потому нам нужна победа хотя бы на одном участке. И вырвать ее можно только здесь, но для этого придется чем-то пожертвовать.

Манштейн говорил глухо, по отекшему лицу видно, что командующий группой армий «Юг» измотался — в таком виде фельдмаршалу нужен отдых с госпиталем. А он спит по нескольку часов за сутки, хорошо если три-четыре выходит, и то очень тревожного сна, больше похожего на забытье. Положение действительно скверное — на северном фланге неожиданно появилась еще одна танковая армия противника, 6-я, переброшенная с русско-японского фронта в Маньчжурии. Взяли только людей, технику оставили там, получив новую на месте по приезду. И армия пошла в бой разом, навалившись всеми тремя мехкорпусами, подкрепленными двумя гвардейскими дивизиями. А севернее в прорыв пошла «конная армия», так она именовалась в документах, из двух кавалерийских корпусов и одного мехкорпуса. Итого три мощных объединения, проломив фронт, принялись целеустремленно продвигаться на Киев, снося все на пути танковым тараном.

Это оказалось полной неожиданностью — 2-я панцер-группа, попав под мощный удар этой лавины, чуть ли не рассыпалась. Бросаемые в бой подкрепления уничтожались, полностью погиб один из трех тяжелых танковых батальонов, имеющихся в панцерваффе. Русские уничтожили «тигры» буквально походя, сосредоточив против трех десятков танков массу артиллерии, авиации и САУ со 107 мм пушками. И как не маневрировал Манштейн уцелевшими дивизиями, как искусно не проводил контрудары, но стало ясно, что прорыву не удастся «подрезать» фланги, вбитый большевиками клин привел к большому пролому в линии фронта. Лишь немедленный ввод в сражение прибывающих дивизий 1-й танковой группы СС генерал-полковника Хауссера предотвратил назревающую катастрофу.

Вообще-то эти две танковые и одну мотопехотную дивизии должен был получить Гудериан, но он ее сам отдал, коротко взглянув на карту. И мысленно попрощался с идеей последовательно разбить три русских танковых армии. Так как эсэсовцев генерал-полковника Дитриха, плюс прибывшую из Германии 1-ю танковую дивизию, оказалось недостаточно для воплощения в жизнь этого замысла. Так что сейчас нужно сосредоточиться только на первом этапе своего плана — пробить «коридор» и вывести из «котла» 6-ю полевую армию и 4-ю танковую группу, которые в свою очередь прилагали массу