Ложная девятка. Том девятый - Аристарх Риддер

ресурсы. Эфирное время на каталанском телевидении, я договорюсь с TV3. Радио — это проще. Рекламные щиты вокруг поля — я поговорю с арендаторами, попрошу уступить часть времени под социальную рекламу. Или используем наши информационные табло. Напечатаем плакаты, листовки. Откроем специальный счёт при клубе.

Он указал на нас с Гари:

— Вы двое станете лицами кампании. Снимем ролик, проведём несколько публичных мероприятий.

— А «Валенсия»? — спросил я. — Они наверняка тоже что-то организуют.

— Разумеется. И это хорошо. Пусть помогают все. Катастрофа не знает клубных цветов.

Нуньес вернулся к столу, но садиться не стал — оперся руками о спинку кресла.

— И ещё, — он поднял палец. — Я позвоню Лерме. Жоан Лерма, президент Валенсийского сообщества. Мы знакомы. Нужно узнать, что именно требуется пострадавшим — не будем отправлять одеяла, если им нужны насосы для откачки воды. Координация с местными властями это важно. Они на месте, они знают ситуацию лучше нас.

Вот это был уже другой уровень. Не просто собрать денег и отправить что попало, а целенаправленная, адресная помощь. Нуньес думал как администратор, как политик, и это было именно то, что нужно.

— Лерма социалист, — добавил Нуньес, словно читая мои мысли. — Я — нет. Но в таких вопросах политика не имеет значения. Люди пострадали, им нужна помощь. Всё остальное — потом.

Катя посмотрела на меня с выражением «я же говорила». Més que un club. Больше, чем клуб. Оказывается, это не просто красивые слова.

* * *

Через три дня мы снимали рекламный ролик. Простой, без изысков. Мы с Гарри стояли на фоне клубного герба, по очереди говорили в камеру. Он — по-английски с субтитрами, я — на своём корявом испанском, который, впрочем, уже становился всё менее корявым.

Текст был короткий. Несколько предложений о том, что случилось в Валенсии. Призыв помочь. Номер счёта на экране.

Ролик начали крутить через неделю после наводнения. По TV3, по радио, на информационных табло перед матчами.

Нуньес сдержал слово — он связался с Лермой, и из Валенсии пришёл конкретный список: нужны насосы, генераторы, тёплая одежда, детское питание, медикаменты. Не абстрактная «гуманитарная помощь», а конкретные вещи для конкретных нужд.

И деньги пошли.

Сначала тонкой струйкой — сотня песет тут, пятьсот там. Пенсионеры, студенты, домохозяйки. Потом подключились компании — небольшие пожертвования, но их было много. А потом и крупные суммы: местные бизнесмены, которые хотели показать свою социальную ответственность, несколько банков.

К концу ноября на счету было достаточно, чтобы закупить всё по списку и ещё сверх того. Насосы, генераторы, одежда, продукты, медикаменты — всё это отправилось в пострадавшие районы колонной грузовиков с эмблемой «Барселоны» на бортах.

Я ездил туда один раз — не для камер, просто посмотреть. Гандия, маленький городок на побережье. Следы потопа были ещё повсюду: грязные разводы на стенах домов, выбитые окна первых этажей, горы мусора вдоль улиц. Местные жители разгребали завалы, выносили испорченную мебель, отмывали дворы.

Я помогал несколько часов. Носил мешки с мусором, таскал какие-то доски. Меня узнали, конечно, но никто не просил автографов. Здесь было не до этого. Пожилая женщина в чёрном платке, когда я помог ей вытащить из дома размокший диван, просто сказала: «Gracias, hijo». Спасибо, сынок. И пошла дальше — вытаскивать следующий диван.

Вот это было настоящее. Не ролики, не плакаты, не цифры на счету — а эта женщина с её разрушенным домом и простое «спасибо».

* * *

А футбол между тем продолжался.

Восьмого ноября мы играли дома с «Сельтой». Я вышел в стартовом составе, но весь матч был каким-то расфокусированным. Мысли возвращались к Гандии, к той женщине в платке, к грязным разводам на стенах. Тем не менее мы выиграли 2:0, хотя я и не забил. Голы записали на себя Линекер и Карраско. Я так, ружья заряжал. два голевых паса.

Через неделю — выезд в Севилью, к «Бетису». Длинный перелёт, незнакомый стадион, зелёно-белые трибуны. «Бетис» в том сезоне был откровенно слаб, и мы их разгромили — 5:1. Я забил дважды, Гари сделал хет-трик. Круифф после матча был доволен, хлопал нас по плечам, говорил что-то про командную химию.

Двадцать девятого — снова дома, теперь с «Кадисом». Ещё один разгром: 5:1. Трибуны «Камп Ноу» ревели от восторга. «Барселона» набирала обороты, Круифф выстраивал свою команду, и всё шло к тому, что этот сезон станет особенным.

Но я думал не только о футболе.

Всё чаще мысли возвращались домой. Не в Барселону — в настоящий дом. В Советский Союз.

Здесь, в Испании, мы собирали деньги для пострадавших от наводнения. И это было правильно, это было нужно. Но ведь дома тоже есть люди, которым нужна помощь. Сироты, больные, старики. Детские дома с облупившейся штукатуркой. Больницы с допотопным оборудованием. Спортивные школы без нормального инвентаря.

Я зарабатывал гигансткие деньги, по любым меркам я очень богат уже сейчас. Контракт с «Барселоной», рекламные соглашения, премиальные за победы. Деньги копились на счету, и я толком не знал, что с ними делать. Квартира в Барселоне была арендованная, машина — от спонсоров. Притом сразу несколько. Мы с Катей жили скромно, по привычке.

И вот теперь, после Гандии, после всей этой благотворительной кампании, я понял, что хочу сделать что-то и для своих. Для дома.

Но как?

В Советском Союзе нельзя просто прийти и дать денег. Нельзя открыть благотворительный фонд, как здесь. Нет механизма, нет инфраструктуры, У нас всё по другому

Нужен был кто-то, кто знает систему изнутри. Кто может открыть нужные двери. Кто проследит, чтобы помощь дошла до тех, кому она нужна.

Отец.

Георгий Александрович Сергеев, главный инженер нового автомобильного завода. Человек со связями. Человек, который знает, как устроена советская машина, и умеет с ней работать. Который может войти в серьёзные кабинеты если не с ноги, то как минимум без стука.

Я решил поговорить с ним при следующей поездке в Москву.

Идей было несколько. Самая очевидная — спортивная школа в Амценске. Я родом оттуда, это было бы логично. Мальчишка из маленького города, который стал звездой мирового футбола, возвращается на родину и строит школу для таких же мальчишек. Красивая история, понятная всем.

Но были и другие мысли. Детский дом — можно помочь конкретному учреждению, купить им нормальную мебель, одежду для детей, книги. Больница — оборудование, лекарства. Или что-то совсем адресное: стипендии для талантливых ребят из бедных семей.

Отец поможет разобраться. Он знает, куда деньги дойдут,