"Фантастика 2025-41". Компиляция. Книги 1-43 - Дмитрий Яковлевич Парсиев

— У всех у нас, Константин, есть пределы силы. Я не прошу от тебя чего-то невозможного. Просто сообщи, что ты завербовал меня.

— Это не очень корректное слово. Завербованный следует указаниям, а ты творишь чёрте-что. Ещё попробуй пойми, кто кого из нас больше использует.

— Всё, как всегда. Так вот, я представил вот такой доклад и доказательства. Меня интересует, чтобы Вьюрковский в любом случае был вами изучен и взят в разработку.

— Слова-то какие, — фыркнул он, имея в виду шпионские романы, которых я якобы начитался.

— Ты просто отчитайся, а они пусть думают. Я не ожидаю, что они пришлют роту спецназа, но хотя бы будут знать, что я под него копаю. Кстати, а как проверить, не является ли он агентом влияния Турции или Британии?

— Ну, конеееечноо, — скептически растянул слова Константин, — это было бы очень удобно, твой враг и внезапно так раз, и британский шпиЁн. Только не вздумай фабриковать улики, ладно?

Он многозначительно постучал по карману, в котором лежала парочка поддельных паспортов.

— Не буду. Но и если я его нечаянно грохну, слёз сожаления вы от меня тоже не дождётесь.

— Ну… разрешить тебе кого-то произвольно убивать наша служба тоже не может.

— Никто не может, и тем не менее, нет-нет, но в Вольном городе кого-то убивают.

Константин многозначительно пожал плечами:

— И тем не менее, мы бы хотели, чтобы ты был потише на поворотах. Кроме того, знай, с учётом твоих заслуг, мы готовы тебя спрятать от мести. Разумеется, в империи.

* * *

Подъезжая к дому, я заметил хорошо знакомую фигуру, сидящую на лавочке и очень убедительно изображающую пьяницу. Для достоверности своего конспиративного образа, фигура, а это был, без сомнения, Тайлер, периодически прикладывалась к бутылке. Для ещё большей достоверности в бутылке было красное креплёное вино самого паршивого качества, что, впрочем, ничуть не смущало детектива. Он был верен своей задумке изображать уличного забулдыгу и ко всему прочему, был готов пожертвовать (и даже уже изрядно сделал это) ради этого трезвостью рассудка.

Я помахал дежурному китайцу в окне дома напротив, осуществляющему охрану, показывая, что всё в порядке, причин для беспокойства нет, что я пообщаюсь с этим человеком.

— Как дела, Тайлер?

— Как сажа бела.

— Ты решил оставить меня и Вольный город? Пришёл сообщить?

— Откуда такой пессимизм, Арка… и-ик… дий?

— Тайлер, ты же сам сказал.

— Я сказал, что сложно, трудно. Посёлок, где обретается так нужный Вам Вьюрковский, называется Харьков.

— Я думал, что Харьков — крупный город и далеко?

— Так и есть, но это село тоже так называется. Фиг знает почему, просто Харьков и всё. Харьков — село.

— Ну ладно, допустим, ну называется, и?

— Там живёт не так уж много народу, пару тысяч. Там нет ни промышленного производства, ни заводов, ни мастерских, ни цехов.

— Естественно, это же сельская местность.

— Для хорошего внедрения нужна и-ик… легенда, а там можно устроится только батраком в поля, хлеб убирать, косить, складывать, и-ик… молотить зерно.

Он случайным образом икал, я не перебивал его неспешный поток мысли.

— А я ни разу не хлебороб, Аркадий! Ну, что я там разведаю, в полях?

— А что, усадьба Вьюрковского отдельно стоит, не в полях?

— На краю поселения, но, по факту, отгорожено оврагом. Близко и недосягаемо. Странный такой овраг, с четырех сторон. Ты когда-нибудь слышал, чтобы овраг был с четырёх сторон?

— Ага, называется крепостной ров.

— Это поселение не со времён рыцарей и замков. Откуда там ров, я спрашиваю?

— Прими ров, как данность.

— Ров мешает что-то узнать, босс. И-ик. Что я могу? Я узнавал, там есть пара вдовушек, могу познакомиться, стать женихом. Но так мне придётся бросить пить. И к чему приведут такие жертвы? Я всё равно буду жить в селении, которое отдельно от «объекта»? Мало того, что каждый первый человек там на виду, это мне буквально ничего не даёт. Работа в холостую. Ещё и трезвым? Это же полное фиаско, босс!

Казалось, он сейчас заплачет от такой несправедливости.

— Погоди, ну что ты так сразу сокрушаешься? Неужели никто не имеет доступа к усадьбе?

— Минимум слуг, вроде бы трое. Повар, уборщица и водитель. Плюс три охранника.

— Серьёзное у него ожидание по безопасности. Боевой отряд отдельно, у них конюшня, арсенал и казарма в опорном, построена четыре года назад на холме, в двух километрах от усадьбы Вьюрковского. Дорога по полю.

— По полю. Я сейчас очевидную вещь спрошу. Ремонт у них есть? Подсобником наняться?

— Нет ремонта, нет работ, нет чего-то по оборудованию, вообще ничего, кроме разве что поставки продуктов из магазинов Штейнмана. Крупа, картошка, мясо, овощи, всего вдоволь, только самое свежее.

— Свежее, значит каждый день. А кто осуществляет поставку?

— Штейнман.

— Прямо лично возит?

— Нет, конечно, что за вопрос? Какой-то усатый водитель на грузовичке, вольнонаёмный, по-моему.

— А ты сумел собрать много информации.

Тайлер с тоской посмотрел в глубину бутылки, оттуда на него не менее безнадёжно в ответ смотрело донышко без капли вина.

— Узнай за водителя того.

— Судимости, преступная деятельность, грязное бельё?

— Да на кой нам его бельё?

— Ну ты же говоришь, босс…

— Нет, спроси, не хочет ли он грузовик вместе с исполняемыми контрактами по поставке продать. Ты умеешь водить машину?

— Когда-то учился в академ… В смысле да, умею, но сто лет не сидел за баранкой.

— Давай купим его грузовик и будем возить продукты.

— Мы?

— Ну работают же водители с помощниками, напарниками. Так и узнаем про него все.

— Босс, это куча денег, наверняка. Может, подбросим тому усатому водителю английский порошок, капнем полиции, а пока его будут лупцевать в отделении, угоним грузовик и переделаем документы на себя.

— Не будем мы так делать. Просто познакомься с ним, шепни, что сбежал из империи от кредиторов, скрываешься, раньше занимался грузоперевозками леса и пиломатериалов, сейчас кое-какие деньги у тебя есть. Вот, хочешь купить его грузовик, но только вместе с заказами, будешь понемногу возить, копеечку зарабатывать и вспоминать былые деньки.

— Ну, человек всегда тяготеет к тому же занятию, что делал в прошлом. Звучит правдоподобно.

— Умные люди мне сказали, что у меня