"Фантастика 2025-27". Компиляция. Книги 1-25 - Андрей Соболев

— Сиськи тёмных эльфиек.

Долговязый парень рядом с нами проворчал:

— Чего ещё можно ожидать от деревенщины? — и вздёрнул нос.

Борис резко обернулся, набычившись, и помахал увесистым кулаком.

Долговязый, скривившись, высокомерно отвёл взгляд.

— Маякнёшь мне потом, Герыч, подправить этому ущербному нос? — он снова улыбнулся, — Ты видел тёмных эльфиек?

Я пожал плечами. В играх да, а тут ещё нет. И, насколько помню, меня в школу сопровождала совсем не тёмная. Ну, если я правильно понимал эльфийских расах. Кто сказал, что здесь, как и везде?

— Ну, видел только в играх, — сказал я, — В «Родину Эльфаров два» играл?.

Борис удивлённо прошипел, округлив глаза:

— Ты играл в игры?

Я слегка насторожился:

— Ну-у-у… да.

— Они же лишают магии! Делают запперсов из игроков!

— Кажется, кто-то сегодня полетит на «обнуление» после неудачной церемонии, — с лёгкой скукой произнёс носатый, рассматривая ногти.

Сказанное меня взволновало.

— Что, совсем лишает? — обречённо спросил я, — У меня есть скилл.

— Это хорошо, — кивнул Борис, — Я же не знаю точно, но значит, шанс есть.

Я только прикусил губу. Что там говорила эта Глазьева про онлайн-игры? Что маги получили возможность «контролировать систему»?

— Да не дрейфь, у бати есть кореш, так он играл, и у него всё норм было, — здоровяк ткнул меня в плечо.

Я благодарно улыбнулся.

— Ага, ага, — послышалось сбоку.

Блин, как хочется ему врезать.

Рядом с плечистым азиатом, которого Борис назвал Тай Луном, стояла будто на контрасте хрупкая, тонкая девушка. Вся зелёная — и волосы, и костюм, больше напоминающий плащ из лесных листьев. Кожа бледная, и такие же острые, как у того дирижёра-дворецкого, уши.

Как будто тоже эльфийка…

— А эта? — спросил я.

— А я хэ-зэ, — Борис пожал плечами, — Зелёную не знаю…

Я успел рассмотреть преподов, когда Дворфич, закончив скучную лекцию о числе «17», продолжил:

— Именно в семнадцать лет просыпается сила у человека. Либо он остаётся нюбсом, либо становится игроком. Все это знают?

Я кивнул, поджав губы. Потому что народ вокруг меня, естественно, сказал единым звуком:

— Да!

Все всё знают. Кажется, мне придётся срочно навёрстывать, чтобы не прослыть местным тормозом.

Я даже удивился своим мыслям — мной уже не рассматривался вариант, что я возвращаюсь куда-то там домой. Я нереально хочу здесь учиться, нафиг, словно впервые в жизни попал именно туда, куда надо.

— Никто не играл в игры? — шутливо спросил Дворфич.

— Нет! — единогласно прозвучало в ответ.

Я промолчал. Вот подстава. Ну нет, Гончар, сегодня ты домой не полетишь.

Лучше историю магии сдавать, чем грёбанную экологию.

— А теперь о Тёмном Чекане…

Сердце заколотилось, и мне показалось, что все только и оглядываются, косятся на меня.

— Под Баттонскиллом находится самый древний прорыв, вы все знаете знаменитый подземный город Ямантау. Семнадцать лет назад закрылся девятый уровень подземелья после того, как туда ушёл Чекан со своей напарницей, — ректор всё же посмотрел на меня, но задерживать взгляд не стал.

Я медленно и с облегчением выдохнул. Так же выдохнули и все вокруг, только от удивления.

— Он открылся, — мрачно сказал Дворфич.

По толпе прокатился нервный смешок, и воцарилась тишина. Мне же оставалось только гадать, но и так было понятно, что событие знаковое.

— Вот нафиг, — прошипел Борис, — Ядрён батон!

— Это были семнадцать прекрасных лет, надо сказать, мы даже привыкли к безопасности, — с лёгкой грустью сказал ректор, — Но опасность серьёзная.

— А что там, на девятом уровне? — спросил я.

А мне было очень интересно, куда ушёл отец. Что-то мне подсказывало — этот вопрос не оставит меня в покое на долгое время.

— Куда катится этот мир? — опять протянул долговязый, будто спецом так чтобы я услышал.

Я перехватил его взгляд и подумал, что и сам бы с удовольствием поправил этот нос.

Борис чуть прикусил губу, посмотрев на меня.

— Я не знаю, что там, но батя, пока закончил школу, ниже пятого не спускался…

— Ниже пятого спускаются только топы, — назидательным тоном произнёс носатый, — Впрочем, откуда вам, провинциалам, это знать?

Я переглянулся с Борисом. Мало кто мог в жизни так меня разозлить за такое короткое время. Долговязому это удалось.

Ректор снова попросил внимания.

— Министерство думает, что вам не следует это знать, — возвестил гном, подняв руки, — Но я считаю по-другому. Господа учащиеся, в академии снова вводятся повышенные меры защиты. Всем плеерам запрещается спускаться в подземелье ниже первого уровня.

Он оглядел всех внимательным взглядом, я же облегчённо выдохнул. Конечно, я мог недооценивать известие об открытии уровня. Но, самое главное, выдавать меня никто не собирался.

Мне кажется, или Дворфич даже подмигнул мне?

— Слово госпоже Селене Лор, — ректор показал на красноволосую, и чуть отошёл назад, — Проректор Баттонскилла, заведующая кафедрой истории.

Та вышла вперёд, взявшись за поручень мостика. В глаза бросился ярко красный лак на ногтях.

— Товарищи плееры, — она обвела взглядом толпу учеников.

— Чего? — снова вырвалось у меня.

— Кха… первокурсники, — едва слышно кашлянул позади Дворфич.

Взгляд Селены на миг похолодел, она поджала губы. Явно не терпела, когда поправляют её. Но оборачиваться на ректора, который был выше по доложности, красноволосая не стала.

Я, конечно, уже слышал это слово «плеер», но из уст преподавателя не ожидал.

Селена же подняла руки к огромному щиту с гербом школы. На наших глазах чуть осветилась кнопка «плэй» в центре.

— Первый курс, — она улыбнулась, — «Ньюплэй», если по-новому.

— А остальные? — прошептал я, пробежав глазами по предметам на щите.

Так, оказывается, это курсы? Если считать вместе с кнопкой «плэй», то пять курсов. Впрочем, как и в большинстве университетов.

— О, это всякие персики, игорьки, мобжики… — Борис стал загибать пальцы, а потом вдруг растерялся, — Или гаджики? Блин, батя же говорил.

— Пфф… — послышался смешок от долговязого, — Мобжики, ну это ж надо.

Рядом захихикали девчонки, но Борис даже внимания не обратил. Он так и продолжал бубнить себе под нос, пытаясь вспомнить.

— Перском! — громко сказала Селена, и на гербе осветился сектор с компьютерной мышью, — Второй курс.

Перском. Кажется, я понял, почему тот балабол Кент называл себя «персик». Но почему компьютерная мышь? Что всё это значит?

Я вспомнил, что Глазьева там, под «Сито», прежде чем завести меня в подземелье, проговорилась, что это всё для конспирации. От кого?

— Игприст! Третий курс.

Осветился сектор с игровым джойстиком. Я только потёр подбородок — понятнее не стало, да и до третьего курса мне вообще далеко.

— Мобгадж, — Селена повела рукой в сторону, и на гербе засветился сектор со смартфоном, — Четвёртый курс.

Стоящая толпа восторженно затаила дыхание.

— И… Виртрэй! — засветился последний сектор, с очками виртуальной