Имперский вор. Том 1 - Дмитрий Ра

Глава 12

В понедельник нудная казарменная муштра наконец-то прерывается на что-то интересное. Господин Зверевич удивляет всех, делая неожиданное заявление.

– Значит, так, господа кандидаты, – начинает он, прохаживаясь перед нашим строем по плацу. – Как вам известно, с двадцать пятого июля у вас всех двухдневная увольнительная. Будь моя воля, я бы не выпустил вас даже чистить дворцовые нужники. Но раз наш император считает, что вы достойны того, чтобы полюбоваться празднованием дня рождения великой княжны Анастасии… По крайней мере, вы должны свою увольнительную за-слу-жить! Тяжёлым трудом. А посему даю вам ровно пять минут, чтобы разделиться на группы по пять человек.

Гарпячий навоз! Не собирается ли он устроить нам тренировку «стенка на стенку»? Если так, к выбору группы надо подойти с умом.

Но пока я думаю, кого собрать в свою группу, она собирается самостоятельно.

Первым ко мне подходит Токсин.

– Я с тобой, – кивает он, становясь справа от меня.

– Рад, – жму его крепкую ладонь.

– Я тоже с вами. – Рядом становится Ильин.

Дальнейшие события удивляют даже меня, привыкшего к вывертам судьбы. От толпы аристо отделяется княжич Алексей Львов и уверенно направляется к нашей группе. Следом за ним, пожав плечами, топает… Сергей Палей. На его морде явно читается презрение. Он становится рядом со Львовым, но максимально далеко от меня.

– Вы не против, господа? – уточняет Львов, окидывая нас внимательным взглядом прищуренных чёрных глаз.

– Ты-то ладно. А этот нам на фига? – спрашивает Токсин, мотнув подбородком в сторону Палея.

– Совсем оборзел, горчаковский ублюдок? – сипит тот. – Я тебе в казарме объясню!

– Мало получил? – звереет Токсин.

Палей бросает на меня короткий взгляд.

– Тшш… – Львов ведёт рукой, останавливая пикировку.

И, судя по всему, добавляет менталом, потому что напряжение между парнями моментально спадает, и они замолкают.

Княжич косится на меня.

– В следующий раз потрудись сказать словами, – говорю ему я. – Или гуляй куда-нибудь ещё. Мне в группе кукловоды и манипуляторы не нужны.

– С какой радости это твоя группа? – влезает Палей. – Это группа княжича Львова!

– Как скажешь, – спокойно соглашается со мной Львов и обращается к Токсину: – Прости, Дмитрий. Больше не буду использовать на тебе родовые техники. А ты, Серж…

Договорить он не успевает, потому что над плацем раздаётся зычный голос Зверевича:

– Итак, господа, именно в выбранной вами связке вы продолжите дальнейшие занятия в лагере и будете проходить заключительные испытания. Надеюсь, разбиваясь на группы, вы учли тонкости и различия родовых методик и аспектов магии. А не только собственные желания и семейные связи.

– Можно изменить решение? – тут же спрашивает кто-то из парней.

– Господин Оленев, а вы, случаем, не девственница, выбирающая, под кого лечь? – моментально прилетает ехидное от Зверевича. – Нет, нельзя. Учитесь отвечать за сделанный выбор.

– Надо было хотя бы предупредить, что дело в магии! – бурчит себе под нос Данилов. – Или самим разделить на группы.

– А думать тем, что у господина кандидата между ушей, тоже я должен? – интересуется Зверевич, показывая, что у него отличный слух. – Нет? Ну и отлично. С этого дня вам официально разрешается использовать магию на территории плаца и полосы препятствий. Для альтернативно одарённых, вроде господина Юсупова, уточняю: использовать техники для прямого нападения на товарищей запрещено.

– Как это – для прямого? – тут же удивляется тот.

Майор молча делает пасс рукой, и в живот Юсупова влетает камень размером с куриное яйцо. Тот хекает и складывается пополам.

– Прямое нападение, – говорит Зверевич.

Второй пасс, и асфальт под ногами Юсупова начинает трястись. От неожиданности тот падает на задницу.

– Непрямое нападение, – спокойно поясняет Зверевич. – Всем понятно? Или кому-нибудь требуется повторное объяснение?

Молчание. Желания привлекать внимание майора нет ни у кого. К тому же Зверевич умеет ставить на место тупых юнцов. И всегда работает по нарастающей. Значит, следующее «объяснение» будет болезненней предыдущего. И камнем тут не обойдётся.

Майор выжидает пару минут. Поняв, что желающих получить магический пендель нет, кивает и снисходит до объяснения:

– До прямых сражений вы ещё не доросли. Ваша задача – научиться действовать, опираясь не только на свои магические способности, но и на способности всей группы. И научиться контролировать свои техники так, чтобы в империи не стало ненароком на нескольких одарённых меньше. В конце недели будут проведены итоговые испытания. Чего уши развесили? Вон полоса препятствий скучает. Верёвочки грустят. Поскакали!

И мы «поскакали».

* * *

Уже через два дня казарма напоминает кладбище. Будущие курсанты слоняются вокруг, как неупокоенные зомби разной степени свежести.

Юсупов таки загудел в лазарет, пытаясь нанести очередному противнику на полосе «непрямой магический урон»: передвинуть стенку, когда на неё должна была заскочить группа противника.

И, естественно, надорвался. Что взять с дебила?

Резво начав тратить магию в первый же день, уже во второй многие аристо столкнулись с невозможностью быстро восполнить утраченное. Зверевич увеличил время медитаций за счёт части физподготовки, но этого всё равно не хватало.

Свободного эфира в этом мире почти нет. Потому хотя бы частично восполнять его от своих аспектов тут не научились. Впрочем, такое и доступно лишь стихийникам. Мне вот совершенно негде взять тьму. Вряд ли в этом мире найдётся второй тёмный бог, чтобы я мог обокрасть и его тоже.

«А если поискать…» — словно шепчет в голове чей-то голос.

Но я не просто юный кандидат на поступление в военное училище. Я – инквизитор и воин света, пусть и бывший. И в том, как правильно расходовать эфир, разбираюсь. Поэтому самыми свежими в нашей казарме были я, Токсин и Львов.

Впрочем, с последним и так всё понятно: ментальная магия и залезание в чужие мозги – это прямое нападение, значит, она под запретом. А целительством вон пусть в лазарете занимаются.

Так что Лекс Львов, вопреки разрешению майора, дар не задействовал от слова «совсем».

Уверен, Зверевич нарочно не поставил ограничений на расход магического резерва. Когда источник дара опустошается, можно качнуть его на увеличение количества эфира и расширение системы его каналов. Сделать то же, что и я, когда пытался затолкать тьму в источник Никиты.

Но это постоянный серьёзный перегруз. Ты много дней подряд должен терпеть моральное, физическое и магическое истощение. И не просто терпеть: осознанно создавать внутреннее напряжение в разряженном источнике.

Вот многим в казарме хватило и пары дней, чтобы превратиться из наглых мажоров в плесень. Так что и без того редкие пикировки между аристо прекратились совсем.