Корабль поколений - Александр Шуравин

— Новое — это хорошо, — усмехнулся незнакомец. — Особенно, когда речь идет об эмерджентности. Могу ли я взглянуть на ваш… эксперимент?

Михаил, немного поколебавшись, отодвинулся, уступая старцу место. Старик внимательно изучил код, что-то бормоча себе под нос.

— Весьма неплохо для начинающего, — наконец произнес он. — Но вы упускаете один важный аспект.

— Какой? — с любопытством спросил Михаил, внутренне усмехнувшись.

Он-то явно не был новичком, но его код, что говориться, был написан «на коленке» и действительно походил на творение джуна.

Незанкомец наклонился к нему и тихо прошептал:

— Контекст. Эмерджентность без контекста — просто хаос. Вашим агентам нужно окружение, которое будет их стимулировать, направлять, наказывать и поощрять. Иначе они так и будут хаотично метаться по доске.

И, улыбнувшись загадочной улыбкой, старец направился к выходу, оставив Михаила в полном недоумении. «Контекст? — подумал он — Какой еще контекст нужен шахматным фигурам, кроме самой шахматной доски?» Тот человек словно указал на невидимую связь между миром шахмат и чем-то гораздо более масштабным.

Самсонов продолжал сидеть за компьютером. Он то штудировал книгу, то размышлял о странных словах незнакомца. Воображение уносила его в глубины Вселенной, туда, где тянулась полоска млечного пути и летали частицы таинственной темной материи.

Вдруг кто-то осторожно положил руку на плечо Михаила. Он вздрогнул и негромко вскрикнул.

— Это я! — смеясь, сказала Ульяна.

— Ох. Ты меня напугала…

Он огляделся. В библиотеке заметно прибавилось народа. На его крик обернулось несколько человек. Раздались сдержанные смешки.

— Ты знаешь, что ты пропустил регистрацию в турнире? — спросила Орлова.

— Черт!

— Да не переживай, пойдем лучше пообедаем. Я заказала роботу твой любимый стейк.

Она взяла его за руку и потащила в столовую.

— Надеюсь, то, чем ты занимался в библиотеке, увлекательнее турнира по шахматам? — спросила Ульяна.

— Возможно, — пожал плечами тот, — я изучал эмерджентное поведение в самоорганизующихся алгоритмах. Это действительно интересная тема. Надо будет поговорить с Леберманом, возможно, этот подход поможет разгадать тайну темной материи.

Глава 58

2612 год, межзвездное пространство,

расстояние от Солнца 433 а. е. (примерно 0.007 св. года),

борт звездолета «Красная стрела»,

с момента старта прошло 1 год и 1 месяц

Командир собрал в кают-компании ключевых сотрудников, среди которых была Эрика, несколько инженеров, представители медицинского отсека, ученые, в том числе профессор Леберман, айтишники. Был приглашен даже Михаил. В общем, присутствовало довольно много человек, и в помещении было тесно.

— Ситуация с психологической обстановкой продолжает ухудшаться, — докладывала Эрика, демонстрируя на голоэкране круто поднимающийся вверх график, — это история прогнозного риска нервных срывов среди членов экипажа, — прокомментировала она, указывая на график, — как видите, он растет и растет довольно быстро. Многие жалуются на приступы бессонницы, кошмары, необъяснимую тревогу. При плановом медицинском осмотре все чаще и чаще выявляться случаи патологической нервной активности. Существуют две гипотезы, почему это происходит. Гипотеза первая: влияние микрокачки. Гипотеза вторая: воздействие на сознание темной материи. Но об этом, я думаю, лучше всего расскажет товарищ Леберман.

Она посмотрела на профессора. Тот, продираясь сквозь толпу к голоэкарну, сказал:

— Конечно, я расскажу об этой гипотезе.

График на экране сменился таблицей и множеством формул.

— Надо сказать, что гипотеза существования темной материи до сих пор не доказана, хотя она была выдвинута более шести веков назад. В настоящее время существует вот такая вот модель, — он ткнул указкой в формулы, — проверить все это можно, только используя черную дыру, пусть даже микроскопическую. Такую можно будет создать в будущем, когда построят сверхгигантский адронный коллайдер за орбитой Плутона. А пока мы можем довольствоваться только косвенными факторами, по причине невозможности провести прямой эксперимент. Неожиданно…

Он замолчал, обведя многозначительным взглядом всех присутствующих.

— Неожиданно выяснилось, что, возможно, темная материя может влиять на нервную систему живых существ. Механизм этого влияния пока остается загадкой. Известно, что темная материя не взаимодействует с обычным веществом, поэтому ее обнаружение задача чрезвычайно трудная. Недавние события, произошедшие на борту нашего звездолета, позволили выдвинуть гипотезу, что сознание, субъективный опыт и квалиа — это… особый вид материи, порождаемый квантовыми эффектами, происходящими в микротрубочках нейрона. Эту гипотезу выдвинул еще в XXI-ом веке Роджер Пенроуз. Правда, на тот момент человечество не владело необходимыми технологиями, чтобы проверить данную гипотезу. Чуть позже, когда были изобретены нейроинтерфейсы, данное предположение подтвердилось, хотя природа этих квантовых эффектов продолжала оставаться загадкой. К сожалению, из-за того, что последнее время в науке господствует парадигма, что «сознание — это свойство высокоорганизованной материи», дальнейшие исследования в этом направлении были свернуты. Таким образом, идея о влиянии частиц темной материи на психику людей пока остается неподтвержденной гипотезой. Тем не менее, есть ненулевая вероятность, что частицы темной материи выводят из строя нервную систему всех членов экипажа, и когда скорость звездолета увеличиться, это патологическое воздействие будет только возрастать. Если рассуждать с этих позиций, я не только за то, чтобы выключить маршевые двигатели, но еще и затормозить.

— Слишком радикально! — выкрикнул один из инженеров.

— Может быть и радикально. Но если есть хоть один, самый ничтожный шанс, что с увеличением скорости будет еще хуже, то мы не имеем права рисковать. Наша миссия очень важна.

Тут вмешался другой инженер:

— Скажите, товарищ Леберман, когда вы в своих лекциях говорите о разуме Вселенной, который якобы везде в пространстве, и что он выражается в самих законах физики, вы что имели в виду? Бога? Вы верующий?

Нависла напряженная тишина. Это было серьезное обвинение.

— Я, прежде всего ученый, — ответил профессор, — для меня факты важнее идеологии. Если существование Бога будет научно доказано, я признаю это. Но пока это не доказано, я придерживаюсь атеистических позиций.

— Иж ты, вертится как уж на сковородке, — проговорил тот, что задал этот вопрос и поймал на себе несколько осуждающих взглядов.

— А чтобы ответить на ваш вопрос, товарищ Синицын, нужно сначала определиться с понятие «разум», — продолжал Леберман, — под разумом я предлагаю понимать сложный комплекс когнитивных способностей, позволяющий субъекту воспринимать, интерпретировать, понимать и взаимодействовать с окружающим миром, а также моделировать его, прогнозировать будущее и решать проблемы, используя символическое мышление, абстракцию, обучение и адаптацию. Под когнитивными способностями…

— Стоп! — вмешался командир, — мы не это сейчас обсуждаем. Напомню: наша повестка дня: выбор дальнейшего режима работы маршевых двигателей.

— Если человек на полном серьезе верит в Бога, как с ним вообще можно что-то обсуждать? Может быть, его стоит… обследовать?

— Кого обследовать — это я решаю, — жестко ответила ему Эрика.

— А не слишком ли ты много на себя берешь? — спросил все тот же инженер, что обвинил Лебермана в религиозности.

— Синицын,