Водитель голема - Константин Владимирович Денисов

— Приручить? — я поднял брови, — приручить? — повторил я ещё раз, не переставляя удивляться отмороженности директора.

— И всё же мы рискнём, — сказал я.

— Погодите! — высунулся из последней открытой нами камеры крафтер, — я, походу, знаю кто там. Лучше, правда, со мной вместе открыть от греха подальше. Я скоро освобожусь.

По-быстрому, вывалив на последнюю тройку всё, что знает, парень прибежал к нам.

— Кто там? — спросил я.

— Думаю, что мой друг. Мы с ним вместе попались. И его бы никогда не взяли, только шантажом смогли подчинить, угрожая, что меня убьют, — сказал крафтер.

— Ну ладно, действуй! — кивнул я.

— Боря, ты здесь? — постучал крафтер в массивную железную дверь, — если здесь, то дай знак.

Из-за двери раздался глухой удар.

— Боря! Бэбэшечка! — расплылся в улыбке крафтер, — Боря, я захожу, не буянь! — и, повернувшись к нам, добавил, — его бы эта дверь не удержала, он из-за страха за меня сидит здесь. Боря, как бы это сказать… наивный, слегка, — вздохнул крафтер и открыл дверь протянутым ему директором ключом.

— Тоха! — расплылся в улыбке Боря и растопырил в стороны руки. Они с крафтером радостно обнялись.

Сначала Боря мне показался просто огромным. Но потом, когда первое впечатление прошло, я более здраво оценил его размеры. Например, сперва мне показалось, что Боря больше двух метров ростом, но потом я понял, что нет, вряд ли больше чем метр девяносто. Это тоже немало, но всё же не за два метра.

Помимо роста Боря был настоящий богатырь. Это была просто гора мышц. И эта гора одним своим видом сразу внушала уважение и заставляла себя опасаться. Выглядел Боря опасным противником. Я сразу поймал себя на мысли, что с таким лучше дружить. Вон, даже директор его опасается и хотел пустить в расход.

— Что у Бори за дар? — спросил я.

— Боря бугай, — сказал крафтер, — огромная сила и относительная неуязвимость. Когда Боря звереет, то у него кожа как будто каменеет. Ранить и убить его, конечно, можно… но нелегко!

Закончил крафтер с явной гордостью за друга.

— Он Боря, а ты, значит, Тоха? — спросил я.

— Да, Антон, для друзей Тоха. Вас считаю друзьями, потому что вы нам помогаете, так что можете Тохой звать. А Борю лучше просто Борей. Я его называю иногда Бэбэшечной, потому что бугай Боря. Но я не знаю, как он отнесётся, если его так другие будут звать, — сказал Антон.

— Нормально! — сказал Боря, — твои друзья, мои друзья! Называйте как хотите!

— Боря, нас вполне устраивает, — сказал я, — я Алик, а это Петя. Боря, ещё ничего не закончилось и придётся поработать. Те, кто запер тебя в камере, теперь окружили это здание и просто так нас отсюда не выпустят. Придётся прорываться с боем.

— С боем! — расплылся в улыбке Боря, — это я люблю, с боем!

— Отлично! — сказал я, — здесь есть что-то вроде конференц-зала? — повернулся я к директору.

— Есть, — вместо него ответил Петя, — мы, когда зачищали здание с Алисой, везде заглянули. На втором этаже относительно большой зал, даже со сценой.

— Хорошо, — кивнул я, — ведите всех сидельцев туда, поговорим все вместе и обсудим дальнейшие планы. Переварить новую информацию у них было немного времени, теперь нужно будет принимать решение, они с нами, или в кустах предпочтут отсидеться.

— С вами! — вдруг сделавшись серьёзным, сказал Боря, — в кустах сидеть плохо.

— Плохо, — согласился я, — вот и посмотрим, кто чего стоит.

Пока мы шли наверх, я подумал, что в отдельных камерах сидели только крафтер и бугай. Второго, возможно, считали слишком неуправляемым, чтобы сажать вместе с другими пленниками, а вот крафтера, скорее всего, наоборот, считали слишком ценным. Дар у него, в самом деле, был уникальный.

Антон, кстати, вполне справлялся с возложенными на него обязанностями посредника между нами и местными пленниками. Он шустро доводил до всех нужную информацию, что избавляло нас от необходимости разговаривать с каждым отдельно. Я говорил, что нужно делать, крафтеру, а уж он разбирался с остальными. Сразу включился в дело, не зря я ему додумался это поручить.

Пока все занимали места в зале, я сходил к нашим девочкам, чтобы своими глазами посмотреть, что делают враги. Но они пока что активности не проявляли. Семь трупов на площади перед входом, видимо, красноречиво свидетельствовали о том, что лезть сюда небезопасно.

Однако я был далёк от иллюзии, что так будет продолжаться вечно. Рано или поздно они на что-нибудь решатся. Когда их соберётся много, они накрутят друг друга и воодушевлённые пойдут на штурм. А учитывая количество бойцов, шансы на успех у них будут. Нужно было быстрее заканчивать разговоры с пленниками и переходить к более активным действиям. Каким именно? Были у меня некоторые соображения.

Когда я вошёл в конференц-зал, первый же вопрос, который был мне задан, касался директора.

— А он что здесь делает? — с ненавистью спросила светловолосая девушка.

Эта девушка была одной из самых красивых, и что-то мне подсказывало, что с директором она «знакома» лучше остальных.

— Он жив, пока может давать нам информацию, — сказал я, — а именно здесь он находится, чтобы был под присмотром.

— Он же будет слушать наши разговоры! — возмутился один невысокий мужичок.

— Поверь, — улыбнулся я, — теперь это уже не имеет никакого значения.

Сам директор, пока его обсуждали, хмурился и бросал сердитые взгляды исподлобья.

— Допустим, — сказал тот же мужичок, — но кто вы такие и почему мы должны вам верить?

— А вы и не должны, — сказал я, — только настоятельно рекомендую понять, что вы ещё не на свободе. Просто ваша камера стала больше. Вокруг этого здания около сотни членов этой банды, которые через некоторое время попытаются отобрать свой дом назад. Кто не хочет, может во всём этом не участвовать. Только вот если будет совсем туго, не рассчитывайте, что мы вас заберём с собой, когда решим свалить.

— Это подстава какая-то, — насупился мужичок.

— Кто хочет, может вернуться в камеру, — сказал