Дипкурьер - Вадим Владимирович Денисов

Селезнёва немного подумала.

— Дино… для нас все, кто вне Русского Союза, являются соперниками, и никто не может сказать, кто со временем станет ещё и противником… Представь, что эта вялая грызня между Севером и Югом перестанет быть чередой полупартизанских вылазок вдоль магистралей и перерастёт в полномасштабную войну со штурмами городов. Ну же, ты ведь умный, можешь смоделировать, что тогда произойдёт!

— Начнётся всеобщая резня, разве может быть иначе? — пожал плечами тот. — Но разве не это нам выгодно? Пусть режут друг друга, спокойней будет!

— Допустим. А что будет потом?

— Я не понял, — нахмурился парень. — Не знаю… Хаос, безлюдье, разруха, Что ты имеешь в виду, Катрин?

— Ты ошибаешься, мой мальчик, — невесело усмехнулась она. — Хаоса не будет. На эти земли придёт Иран с поддерживающими его монокластерами, а то и анклавами. Они поработят оставшихся в живых калек, женщин и детей, а затем заключат союз с турками, объявив о создании какого-нибудь там Великого Исламистского Союза… Вот и реши, соответствует ли такое развитие событий — исчезновение сложившейся в этой части континента системы сдержек и противовесов — нашим стратегическим интересам?

Сын не ответил, лишь головой покачал.

— Не соответствует, — подсказала Екатерина. — Америка нам пока нисколько не мешает. Нас вполне устраивает, что Турция и Берег Скелетов ограничивают американцев с запада, Иран с севера, а океан с юга. Ты ведь умный, мой мальчик, подумай сам на досуге. Хотя мы об этом ещё поговорим.

За окном доносились отчаянные крики мальчишки-газетчика, который старался распродать пачку газет с самой важной сенсацией, у кого-то из соседей по гостинице из включённого радио неслась бодрая музыка. Я уже доглаживал рубашку, когда в номер ворвался её владелец:

— Такси подъедет через пятнадцать минут, одеваемся, падре!

На всех чиновников отдельных зданий не напасёшься, хотя все они хотят именно этого. Даже у такого большого города бюджет не безграничен. Работать с чиновниками в Вашингтоне достаточно легко, все министерства, департаменты, а заодно, и Конгресс, разместились в одном здании.

Как и было оговорено, через пять часов после передачи писем мы вернулись в Капитолий, успев за это время обойти половину города и пообедать в крутом ресторане. «Макдональдс» называется.

— Минуточку, — служащий департамента из числа тех, чьи имена и фамилии запоминать не обязательно, быстро провёл пальцем по полупустой странице журнала, лежащего на мраморной стойке рядом с макетом статуи Свободы. — Да, всё верно, господин госсекретарь готов вас принять! Видите? Все случилось быстрей, чем я думал! — он взглянул на меня с таким видом, что стало ясно: вся работа в Госдепе держится именно на нём. — Следуйте за мной.

Я мельком глянул на двух полисменов у дверей с лицами бывших боксеров и шагнул вперёд. Служащий открыл тяжёлую створку, провел нас через небольшой полукруглый зал с овальным столом и дюжиной стульев, подвел к противоположной стене, откинул тяжёлые шторы и открыл скрытую за ними дверь.

— Прошу вас, — и сразу отошёл в сторону.

В центре прямоугольного кабинета с двумя арочными окнами нас действительно ждали.

Из кресла поднялся холёный седоватый мужчина с улыбкой на точёном лице аристократа и крепкой, начинающей затягиваться возрастным жирком фигурой, которая излучала уверенность, властность и непоколебимую силу. Обманчиво расслабленный и улыбающийся, и в то же время профессионально собранный человек.

Ну, конечно же, WASP, White Anglo-Saxon Protestants, белая кость в привилегированном варианте. Термин аналогичен понятию «100 %-й американец», представитель зажиточных слоёв общества, доминирующих в формировании американской элиты. Наверняка примерный семьянин. Оксфорд или Йель, ни дня в бизнесе, только госслужба.

Френсис Монтегю — серьёзный человек. Государственный секретарь Северных Штатов, высшее должностное лицо правительства, возглавляющее Государственный департамент, ведомство внешней политики или попросту Госдеп. Коллега Демченко. Самый высокопоставленный чиновник кабинета министров, занимающий третье место в иерархии исполнительной власти страны после президента и вице-президента.

Вот интересно, люди с такими фамилиями, будущие должности ещё в детсаде разыгрывают в фантики или же на подходе к такой ступени подыскивают жену с подходящей фамилией?

Кабинет выглядел дорого-богато. Стены — самое настоящее вместилище древностей разных стран и народов, конечно же, поставленных каналом, никаких подделок. Как говорил Остап Бендер, дурного шика много. За массивным столом с причудливо изогнутыми ножками класса «ручная резьба, бешеные деньги» возвышалось не менее дорогое кресло тёмно-зелёной кожи. Над креслом висел портрет президента Вашингтона.

Хозяин кабинета улыбнулся ещё шире и взмахом руки пригласил нас к диванчикам возле низкого кофейного столика, на котором стояли две вазы, с фруктами и конфетами. Перед визитом я тщательно проинструктировал своего юного коллегу относительно манер поведения, и доинструктировал парня до того, что теперь он сидел, замерев, словно троечник за партой на уроке химии — лишь бы не спросили. Дино бросил было взгляд на спасительные конфеты, но тут же осёкся, опустив на колени едва поднятую руку.

Разговор начался сразу, и поначалу касался общих тем: как здоровье госпожи Селезнёвой, чем нынче дышит Додж-Сити, часто ли беспокоят англичане… Вскоре я убедился в том, что разведка у северян работает хорошо, во всяком случае, в пределах региона. Затем Монтегю начал осторожно расспрашивать о России, а я так же осторожно отвечать.

— Что-нибудь из напитков?

— Джи-энд-Ти, пожалуйста. Говорят, у вас отличный джин.

Ну, не водку же попросить с балалайкой.

Френсис Монтегю опустил руку и нажал спрятанную кнопку вызова. Через несколько минут в кабинет вкатили сервировочный столик.

Зазвонил телефон, один из пяти, стоящих в ряд на отдельном столике. Президент, вице-президент, спикер палаты представителей, глава ЦРУ и ведомственный. Наверное, так. Сняв ближнюю трубку, Монтегю выслушал доклад и обратился к нам:

— Официально письмо для госпожи Селезнёвой принесут минут через семь. Я уже доложил президенту, и получил предварительное одобрение. На словах же прошу вас, господин советник передать ей, что…

Он пару минут рассыпал формально вежливые обороты и завершил дипломатический спич так:

— Не скрою, нас заинтересовало ваше предложение о посредничестве. Текущее положение дел никого не устраивает, но наши южные соседи, краболовы и специалисты по разведению лонгхорнов, ещё не обладают необходимым политическим чутьём, чтобы сделать первый шаг… Придётся это сделать с вашей помощью. Выпьем за успех, господа!

Он поднял свой стакан с джин-тоником, дождался, когда мы поднимем свои и сделал глоток. Я посмотрел на вазу с конфетами и глазами скомандовал Бернадино: «Валяй!».

Глава 9

Замок Россия. Сергей Демченко

Когда тебя внезапно выдёргивают к начальству, трудно представить, что тебя ждет — благодарность или взыскание, ковёр или дружеская беседа. Так