Фантастика 2025-170 - Анатолий Анатольевич Логинов

– Ты же понимаешь, что Тьму не обмануть? – вдруг с суровостью в тоне уточнил он. – Что рано или поздно девчонка все равно умрет, даже если ты используешь молодильные яблоки, живую или мертвую воду. Через сто лет или сто пятьдесят ее все равно не станет. Это временные меры, люди бренны. И если ты попытаешься что-то изменить, снять чары Мораны, поскольку что тебе покажется, что ты нашел иной способ – Аву расщепит.

Велес его предостерегал, опасаясь, что Ян мог задумать нечто. Дескать, дракон так просто не присмиреет.

– Я понимаю, – с расстановкой ответил Ян. – Ясно, Велес. – И он повернулся ко мне. – Ава, ты согласна? – спросил меня Ян, положив руки мне на плечи и заглядывая в глаза, внимательно следя за моей реакцией, удостоверяясь, что ответ будет искренним, зная, что он может быть навеян лишь безумным страхом исчезнуть.

Мне могла быть возвращена жизнь в яви. Прежде, чем я уйду навсегда.

Это больше, чем самый ценный подарок. Последняя жизнь.

Мое время истекало. У меня нет никакого другого выбора.

– Я согласна, – ответила я.

И кивнула. Моя судьба решилась. Меня расщепляло, но это можно повернуть вспять.

Я останусь жива, навь уже не казалась ужасной. Ведь это иной мир. И некоторые темные сущности в нем – не столь темны.

Велес. Гай. Барбара. Валентина. Александра. Константин. Ян…

И пока в нави жили такие существа, мир мертвых не был плохим. Своеобразное место, в котором – рядом с ними – хотелось остаться. Под конец своего путешествия я даже ощущала себя комфортно, пусть не физически, но морально. А теперь, когда получу тело предвестницы – обрету и физическую легкость.

Их дом станет и моим домом тоже.

Ян пристально посмотрел на мать.

– Давай, Морана, – произнес он.

Богиня смерти вышагнула из-за внушительного Велеса и мгновенно очутилась рядом с нами, а в следующий миг коснулась ладонью моего лба. Пространство вокруг тотчас поменялось – серый ветреный песок стирал силуэты Яна, Гая и Велеса, оставляя меня с Мораной наедине. Ее губы шептали заклинание на знакомом, но до сих пор неясном мне праславянском языке. По мере нарастания ее стеклянного голоса, голубоватый дым, источаемый мной, замирал, а затем прилетал ко мне, точнее, струился в меня – обратно.

Морана возвращала на место мою душу.

Повисшие над нашими головами искры стали исчезать. Бледнеть, рассеиваясь по ветру, и уже не находя путь ко мне: я понимала, что какую-то часть своей энергии я растеряла безвозвратно. И что-то подсказывало: в ближайшее время буду ощущать себя не очень хорошо, ведь частички меня в мире мертвых поглощали навки.

Я по-прежнему не видела никого, кроме себя и богини смерти. А затем и она истаяла.

Однако ее голос блуждал возле меня, а потом и разносился песчаным усилившимся ураганом повсюду.

– Я приду за тобой через много лет, когда ты умрешь в старости, в своей постели и в окружении близких, – сказала на прощание она. – До встречи, Ава.

Серая беспросветная песчаная буря вскипала, острые крупицы царапали мою, возможно, призрачную кожу, попадали в глаза, набивались в нос и в рот. Застилали зрение пеленой. Неожиданно я обнаружила, что полностью ослепла, я будто зажмурилась посреди темной комнаты, потерявшись. И тогда меня сорвало с места, и я опять пребывала в невесомости, и меня бесконечно, безостановочно несло куда-то в сторону.

Я знала – это не конец. Но и не начало. Меня влекло куда-то, что можно обозначить, как нечто между. Я не умирала. Я воскресала, летела в свое тело, лежащее посреди города на набережной, израненное в завершающейся битве между цмоками и волколаками.

Но и та остановка будет временной.

В итоге я должна буду оказаться в ином мире. В мире Яна.

И он навсегда станет моим домом.

И вдруг, судя по ощущениям, посреди этого вихрящегося урагана улетучился даже песок. А я замерла. Резко. Покачнулась и застыла. Зафиксировалась на месте. Тело снова обрело некое подобие опоры. И возникло тепло, постепенно распространяющееся по поверхности спины и рукам.

Следом начало проясняться зрение. Проявлялись краски: неясные блики, обрывки тусклого света. И еще меня звал голос – тот, на который я не могла не откликнуться.

Голос Яна.

Когда распахнула веки, увидела темно-синее бесконечное полотно. Небо, раскинутое надо мной. Настоящее небо яви. Но не ночное, а предрассветное.

Глава 16

Восход

Я очнулась, лежа на руках у Яна. Он пронзительно взирал на меня, внимательно разглядывая мое лицо, следя за каждым мельчайшим движением мимики. И продолжал звать, окончательно пробуждая от долгого смертельного сна.

Осторожно пошевелив руками, ощутив жизнь в организме, я поднесла ладони к животу и ощупала себя – ткань платья была липкой, залитой кровью, но раны не болели. У меня не получалось найти их подушечками пальцев. Ран не было, наверное, как и пуль, задевших или вонзившихся в меня совсем недавно.

Какой щедрый, восхитительный подарок богини смерти.

Мне удается приподняться, Ян помогает мне встать на ноги. Рядом стоят Валентина и Александра. Но на глазах Тины более нет слез. Не знаю, поняли ли они уже, что случилось, успел ли Ян рассказать. Велес и Гай находятся поодаль. Я осматриваю себя и удостоверяюсь, что от меня не исходят синие искры и я уже не растворяюсь.

Щеки касается горячая ладонь – Ян прикладывает к ней руку, словно проверяя, на самом ли деле я жива. Дракон не сводит с меня аквамариновых глаз. А я задираю голову к небу и наблюдаю, как меняется его цвет. Глубокий синий оттенок медленно превращается в фиолетовый. До моего слуха доносится треск полыхающих костров, горящего парка, гул от лопастей вертолетов и множество голосов – цмоков, людей, оборотней, потерявших волчий облик. Но я мало обращаю на шум внимание. Серая полупрозрачная дымка от пепла и огня смешивается с голубым туманом, он бурлит и обволакивает меня, а силуэт Яна стирается…

Ян обращается в цмока.

Набережная парка тускнеет, реальность смазывается. Я оказываюсь в гуще мягкой синей невесомости, а через секунду – сидящей верхом на величественном кобальтовом драконе. Зверь подо мной делает несколько шагов, взмахивает мощными крыльями и отрывается от земли. Порыв ветра отбрасывает мои волосы назад, мы взмываем в воздух.

Мы летим и вскоре приземляемся на противоположном берегу Сожа, на центральном городском пляже. Ян принимает человеческий облик. Берет меня за руку и подводит по сыпучему белому песку к воде. За нашими спинами полоса берега, оканчивающаяся лесом, а впереди – горящий город, истлевающий в столбах дыма, пылающая