Зодчий. Книга II - Юрий Александрович Погуляй

Когда моё решение было объявлено — на лицах унылых жителей появились удивлённые и недоверчивые улыбки. Я дал им два дня на выборы нового старосты, пообещал лучшую жизнь, обрадовал снижением налогового бремени и двинулся к Приборово.

По дороге миновал шикарный особняк барона, покинутый Фурсовым в очевидной спешке. На воротах ещё стояла охрана, но вид у стражников был растерянный. Они исполняли свой долг по привычке, не понимая, должны ли это делать или нет. Я же отметил, что усадьба построена не Конструктом, и вообще наш путь пролегал по земле, не покрытой величайшим творением техномагии. Живут они здесь как в каком-то средневековье.

Синяя зона Конструкта тянулась левее, вдоль границы с Изнанкой, и растянутая теми самыми Распределителями. С ним, надо думать, тоже будут неприятности, так как Конструкт подчинён другому Зодчему, а значит, всё, что я в нём решу делать, немедленно станет доступно истинному хозяину.

В моих планах было смещение старосты Приборово, визит на конюшню и встреча с неким Алексеем Боярским, когда-то занимавшегося делами Фурсова, но ушедшим в отставку из-за конфликта с бароном. На удивление опальный управленец по-прежнему жил в Приборово и даже здравствовал. Вероятно, очень много знал и умел хорошо прятать известные ему секреты, так, чтобы в нужный момент они стали достоянием общественности. Иных объяснений, почему после конфликта Боярский не исчез в местных лесах — у меня не было.

Однако планы планами, а реальность реальностью. Мы шагали по пыльной дороге, под июньским солнцем, когда слева из леса показался вооружённый человек. Я почувствовал колебания дара и щит одного из мастеров, окутавший меня. Витязь схватился за топор, а передо мной выросла чёрная фигура Нюры, заслоняющая от незнакомца. Ничего себе!

— Там засада! Засада! — прокричал внезапный гость из леса. — На дороге засада!

И тут началась пальба.

Глава 15

Мастера охраны моментально закрыли нашу группу щитами, поэтому от шквального огня из перелеска чуть впереди никто не пострадал. А в следующий миг мой отряд стал действовать. Первым среагировал витязь. Он захлопнул забрало шлема и одновременно вонзил древко имперского штандарта в дорогу, и от силы удара во все стороны брызнули камешки, но ещё до того, как первый из них упал — Снегов уже сорвался в атаку. Он побежал вперёд, петляя из стороны в сторону и пригибаясь так ловко, словно не был закован в тяжёлый доспех. Несколько раз пули с искрами срикошетили об пластикор, но без ощутимого вреда.

Игнат и Макар скатились с дороги, едва раздался первый выстрел. Оба залегли в траве, вжимаясь в складки местности, будто всю жизнь этим и занимались. Нюру пришлось толкнуть в спину с криком:

— Да ложись ты!

Гвардейка всё пыталась заслонить меня телом, пока не осознала, что пули зависают перед ней в вязком щите моих телохранителей. Увидев действие магии, Нюра послушно бросилась в придорожную канаву, скрываясь от пальбы. Мастер Турбин с равнодушным лицом всё ещё стоял на дороге, выжимая свой аспект воздуха и концентрируя усилия на барьере. Небольшая воздушная преграда, метра четыре в ширину и два высотой, прекрасно справлялась с охраной, замедляя пули. Одна из них ударилась о мой пиджак, будто кто-то легонько камушком кинулся, и упала в дорожную пыль. Усилия мастера выдавали лишь прикрытые глаза, а так казалось, будто он просто задумался.

— Паша, твою бабушку! Ложись уже! — проорал я.

Мой четвёртый гвардеец всё ещё озирался. Да, он даже пригнулся, но на землю так и не упал. То ли форму пачкать не хотел, то ли дураком выглядеть не желал. Зато зачем-то достал бесполезный меч. Надо будет провести беседу с его инструкторами. Пусть побольше погоняют, чтобы на рефлексы всё ушло.

Рядом с Пашей вдруг возник Вепрь. Здоровяк заслонил юношу щитом, а затем толкнул парня в грудь. Я почувствовал задействованный аспект земли, а в следующий миг мой гвардеец с криком отлетел с дороги в канаву. Им будто из пушки выстрелили, и он закувыркался по траве вдоль рва. Ну, хоть сгруппировался и то ладно, значит, не зря его учат.

— Юра! Уведи Зодчего, — спокойно сообщил Турбин, и Капелюш кивнул, хоть и понимал, что приятель этого не увидит.

— Ваше благородие, поспешите, — второй мастер заслонил меня собой, выставив перед собой небольшой водяной щит, и двинулся к лесу.

— Прикрой Турбина и дуй на помощь Снегову. Это приказ! — скомандовал я и нырнул в канаву, перекувырнулся в ней, сразу же оказавшись на ногах. Одна пуля взрыла землю совсем рядом со мной, и я, мечась словно заяц, бросился под защиту деревьев. Тратить аспекты пока рано. От случайной пули спасут обереги, у меня их несколько как раз на такой случай. Одну очередь в упор переживу, чего там про пулю-дуру говорить. Но и нагло переть на врага, как сделал Вепрь, у меня энергии и снаряжения не хватит.

Пальба стала совсем беспорядочной. Затем впереди страшно заорал от боли незнакомый голос. Бахнул взрыв, затрещало падающее дерево. Видимо, витязь добрался до позиций. Капелюш и Турбин, прикрывая друг друга, медленно двигались по дороге на помощь командиру, отвлекая противника. Который, надо признать, на них уже и внимания не обращал. Вон, даже Вепрь со щитом был на кромке леса, откуда по нам открыли огонь.

Послышался ещё один крик, а затем ещё один треск и глухой удар чего-то большого о землю. Да уж, Снегов нёс нападавшим смерть и разрушение. Даже жаль, что я этого не вижу.

— Сколько их? — прижал я к дереву предупредившего нас незнакомца. Он был в армейской форме, с гербом Фурсова. Дружинник? Только сейчас я заметил, что мужчина здесь не один. У корней вывороченного ветром дерева безвольно ткнулся лицом в мох, словив пулю, его товарищ, а рядом тяжело дышал, затыкая кровавую рану в плече, второй. Чуть дальше от дороги виднелось ещё двое вооружённых человек в форме, и целились куда-то в сторону врага, а не нашу.

— Так-то два отделения, — моментально ответил дружинник. — Одарённых двое, но они такое себе. Вы это, простите. Раньше че-то мы не смогли предупредить!

— Игнат сюда. Пашу вытащите уже из канавы! И не лезьте никуда, ждите здесь! — раздал я распоряжения и побежал в сторону, откуда неслись крики боя.

Первый труп автоматчика я увидел уже через сотню шагов. Рассечённый на две части одним ударом топора, он развалился по