В поисках потерянного сердца - Амалия Мо

«Какую жертву ты готов принести, ярн, если жизнь твоей кьярны окажется в опасности»?

 О чём он говорит, какие ещё жертвы? Если они спросит об этом меня, я не смогу ответить. Я и так уже принесла достаточно жертв.

 Змеёныш молчал. Не знаю, обдумывал ли он слова или просто не хотел говорить, но время тянулось. Не выдержав, я медленно приоткрыла глаза и едва не отшатнулась.

 Передо мной стоял не тот мужчина, которого я привыкла видеть. Под ярким светом луны его волосы отливали серебром, точно так же, как мои собственные. Он смотрел на меня светлыми голубыми глазами, слегка прищурившись. Жёлтые, змеиные глаза сменились на привычные человеческие. Они блестели неестественным светом, но больше не вызывали того ужаса, как раньше.

 Мужчина не был капитаном-змеем, он был богом, таким, каким должен был быть всегда. Я не могла оторвать взгляда от его лица, рассматривая каждую деталь, что ускользала от меня прежде.

– Я готов принести любую жертву, если это потребуется для спасения моей кьярны. Клянусь. – Его слова будто отпечатались у меня внутри, заставляя дрожать.

– А какую цену заплатишь ты, Фьори? – Когда мать леса задала свой вопрос, внутри всё сжалось.

 Какую жертву я готова принести ради него?

 Я старалась не показывать растерянность, но знала, что он чувствует моё колебание, как хищник чует кровь. Взгляд опустился к его рукам, держащих меня. Этот странный танец на грани жизни и смерти изматывал, и, хотя что-то внутри меня тянуло к нему, я не могла позволить себе сдаться и показать слабость.

– Я не готова жертвовать собой ради тебя, – ответила я, чувствуя, как каждое слово отдаётся в груди глухой болью. Но, произнеся это вслух, я поняла, что обманываю себя. Что-то в этом мужчине затрагивало самые тёмные и потаённые чувства, заставляя сомневаться в собственных словах.

 Он не удивился моим словам, сохраняя спокойствие.

– Фьори, ты должна назвать свою цену, – потребовала Вердис, наклоняясь ближе.

– Мне нечего ему предложить, у меня нет ничего…

– Тогда подари мне поцелуй, кьярна, – склонив голову, сказал бог и улыбнулся. – Достойная цена за то, что я сделаю всё что угодно для тебя.

 Я не верила собственным ушам. В голове вихрем пронеслись мысли, смешанные с удивлением и недоверием. Каждая клеточка моего тела противилась этому предложению, но вместе с тем я понимала, что отказ может стоить мне слишком дорого.

 Я вздохнула и прикрыла глаза, успокаивая мысли. Неважно, что я произнесу, это не изменит моего решения убить его сегодня. Я могла сказать всё что угодно, но знала: из этого леса выйдет кто-то один.

– Достойная цена, – кивнула я. – Забирай, сколько хочешь.

 Стоило словам сорваться с губ, как он уверенно шагнул в мою сторону.

– Подожди! – Вердис вскинула руки между нами, заставляя его остановиться. – Сначала закончите клятву.

«Клянётесь ли вы в истинности своих слов и намерений?»

– Да, – первым ответил Аксель.

– Да, – повторила я, ощущая горький привкус лжи.

«Мы внимаем вашим словам, ярн и кьярна, а потому одобряем ваш союз», – послышался глухой мужской голос.

«Как только вы воплотите слова в жизнь и станете одним целым, нить исчезнет».

– Лес не выпустит вас двоих, пока этого не случится.

– Как я должен подтвердить свои слова? От кого мне её тут спасать? – Аксель огляделся по сторонам, но голоса из глубины перестали отвечать.

 Вердис загадочно улыбнулась и пожала плечами, скрываясь в лесной гуще. Бог пытался остановить её, но девушка растворилась, будто её и не было.

 Он развернулся ко мне, отчего по моим рукам побежали недобрые мурашки. Я огляделась по сторонам, ища пути отступления на случай, если он захочет напасть. Но, к моему удивлению, Аксель не бросился на меня, а прошёл мимо, направляясь к дому.

– Куда ты идёшь? – Я непонимающе смотрела ему вслед, но ответа не дождалась.

 Идти за ним мне не хотелось, поэтому я принялась просто ходить по поляне, стараясь привести мысли в порядок. Золотые нити на моих руках не исчезли даже после клятвы, но если верить словам богов, то они пропадут, когда мы станем одним целым. Я поморщилась от этой мысли.

 Смогу ли я выбраться отсюда, если прикончу бога раньше, чем мы «станем одним целым»? Боги сказали, что мы не сможем выйти, пока это не произойдёт, но дополнительных условий не было. Мне в любом случае не избежать неминуемого.

 Я присела рядом с озером, слушая успокаивающее журчание воды. В отражении на меня смотрела девушка с тёмными волосами и карими глазами, отчего я шарахнулась в сторону.

– Быть этого не может! – воскликнула я, распуская косы, собранные с помощью Вердис.

 Мои волосы действительно больше не выглядели привычными. Вместо серебряных локонов я крутила между пальцами тёмные пряди, такие же, как у сестры. Я осторожно приблизилась к отражению, рассматривая карие глаза. В свете луны я выглядела иначе, хотя черты лица оставались прежними.

 Я вскочила с места и побежала в дом, где уже расположился светловолосый бог. Он лежал на просторной кровати, закинув ногу на ногу и подперев голову руками.

– Это что ещё за чертовщина? Почему мои волосы и глаза поменяли цвет?! – я нашла небольшое зеркало на стене и продолжала рассматривать новую версию себя, поглядывая на Акселя.

– Потому что мы должны увидеть друг друга настоящими, – переворачиваясь на другой бок, ответил он.

– Что это значит?

– Значит, что ты должна принять меня таким, какой я есть, а я – тебя такой, какая ты есть.

– Но я даже не помню себя с такими волосами! Это не я, – оттягивая тёмные пряди в сторону и рассматривая их получше, возразила я.

– Сходи спроси у богов сама, а мне дай поспать, – закрывая голову подушкой, отозвался змеёныш.

 Хотя он больше и не походил на змея, характер оставался прежним.

 Я отошла от зеркала и огляделась. Дом внутри был небольшим, но уютным. Стены из грубо обработанного дерева выглядели надёжными и древними, как сама природа этого места. С деревянных балок свисали люстры, освещающие дом мягким жёлтым светом.

 Посреди комнаты располагалась большая кровать, накрытая плотным одеялом тёмного цвета, которое контрастировало с бледными льняными простынями. Бог выбрал себе единственное спальное место.

 В углу, рядом с кроватью, стоял маленький столик, на котором лежали несколько книг и стояли два бокала с тёмной бутылкой.

 И больше ничего – ни кухни, ни стола для трапезы. Очевидно, этот дом был создан только для одной единственной цели, и такие мелочи, как приём пищи, туда не входили.

 Оставаться в этих стенах мне не хотелось, а о том,