Захваченная партнерами - Грейс Гудвин

Тот факт, что мы были подобраны друг для друга, гарантировал, что мои выводы верны. Я жаждал доминировать над ней, дразнить ее тело и продлевать ее удовольствие, пока она не начнет молить о разрядке, но стоическая сила Андера также возбудила ее. Мы с Андером признали свои потребности, чувствовали себя комфортно в роли ее партнеров и не пытались скрыть наши самые темные желания. Про Джессику можно было сказать обратное. Она действовала так, как будто ее потребности были для нее неожиданностью. Для меня стало очевидным, благодаря хаосу ее эмоций, обрушивавшихся на меня через наш брачный ошейник, что ее разум воевал с ее телом. Ее эго и воспитание побуждали ее сопротивляться, но ее тело не могло лгать. Протоколы центра обработки не лгали. Ей нужно было все, что мы дали ей.

Вот почему мой член был твердым как камень, и если я не трахну ее в ближайшее время, я наверняка кончу в штаны. Ошейники соединяли нас, и я чувствовал не только остаточное желание Джессики, но и нетерпение Андера. Связь между нами была сильной, острой и чертовски горячей. Я бросил взгляд на Андера, и он слегка кивнул мне.

Мы овладеем ею сейчас. С ошейниками не будет никаких сомнений, что мы будем настроены на все ее потребности. Если ей что-то не понравится, мы узнаем об этом немедленно. Начиная с этого момента.

–Теперь, когда я ношу ваш ошейник, я законная приллонская невеста?–спросила она.

–Да. Теперь ты принадлежишь нам.

Я поставил ее на ноги перед нами и стащил одеяло с ее плеч, бросив его на стул в углу. Ей пока не понадобится никакое прикрытие.

–Мы узнаем все твои секреты, Джессика. Ты ничего не сможешь скрыть от нас.

Она вздрогнула, но опустила руки к бокам. Она стояла перед нами, величественная, как королева, и мой член распух до предела.

–Не понимаю. Я ничего не скрываю сейчас.

Андер наклонил голову и поднял бровь.

–Да, скрываешь, подруга. Ты прячешься от всех, включая себя.

Прилив удовольствия затопил нашу связь, когда Джессика отреагировала на его слова, на его командный тон. Она облизнула губы.

–Как это? Я стою здесь голой в вашем ошейнике. Что я могу скрывать?

–Как именно ты любишь, чтобы тебя трахали,–ответил я.

Она вскинула подбородок, и я еле сдержал улыбку.

–Вы собираетесь сказать мне, как я это люблю?

Она выгнула бровь.

–Нет,–ответил я просто.–Твое тело раскроет тайны, в которых ты не готова признаться.

Она отступила на шаг, а я продолжил:

–Ты хочешь, чтобы мы трахнули тебя жестко.

–Хочешь, чтобы тебя трахнули грубо,–добавил Андер.

Он поднял подол своей рубашки, потянул ее вверх, стащил через голову и бросил на пол.

Она уставилась на грудь Андера.

–Тебе нужно дать себе волю, разрешить нам говорить тебе, что делать.

–Я…нет.

–Тебе нужно отказаться от контроля, когда тебя трахают твои мужчины,–пояснил я.–Ты можешь быть воином сама по себе, но когда ты обнажена и находишься между нами двумя, ты будешь делать то, что мы скажем.

Она отступила еще на шаг, ее грудь вздымалась все выше по мере того, как росло возбуждение. Когда она повернулась, я увидел расширенный конец пробки, разделяющей ее ягодицы. Мой член запульсировал при виде этого. Я поежился от дискомфорта и расстегнул штаны.

–А что, если я не буду? Что, если ты ошибаешься?

Она подняла руку, чтобы потереть верхнюю часть груди и шею нервным жестом, который я нашел очень милым. Она хотела то, что мы предлагали ей, но боялась принять это.

–Ты доверяешь нам, Джессика? Ты веришь, что мы не причиним тебе боль? Ты веришь, что мы достаточно сильны и дисциплинированны, чтобы защитить тебя и позаботиться о тебе? Ты веришь, что наше единственное желание–сделать тебя счастливой, удовлетворить твои потребности?

Ее рука замерла на шее, она склонила голову и глядела вниз на свои ступни в течение нескольких долгих секунд, которые показались мне тысячелетием, и я был уверен, что Андеру тоже. Он задержал дыхание, стоя рядом со мной. Мы оба задержали дыхание, ожидая ее ответа, ожидая разрешения присвоить ее. Эта хрупкая женщина держала наши сердца и наше счастье в своих руках.

Я подошел к ней, притянув в свои объятия, так что ее ухо было прижато к моей груди над моим бьющимся сердцем. Я держал ее близко, поглаживая изгиб ее спины и бедра одной рукой, пока Андер наблюдал с выражением страстного желания, которое, как я знал, точно так же горело и в моем собственном взгляде. Другую руку я запустил в ее волосы, нежно прижимая ее к себе, как хрупкий хрусталь.

–Ты слышишь биение моего сердца? Оно бьется для тебя. Каждая клетка моего тела посвящена тебе, твоему комфорту, твоей безопасности, твоему удовольствию. Ошейники на наших шеях помечают тебя как нашу, подруга, но на самом деле мы принадлежим тебе. Мы не служим никому, кроме тебя. Мы будем сражаться за тебя, убивать за тебя, умирать за тебя. Мы сделаем все от нас зависящее, чтобы ты чувствовала себя в безопасности, защищенной и любимой. Если ты позволишь нам, Джессика.

Я обхватил ее щеку ладонью и приподнял ей голову, чтобы взглянуть в ее голубые глаза.

–Скажи да. Признай наши права на тебя. Позволь нам любить тебя.

Одно слово. Это все, что нам было нужно, чтобы сделать ее нашей навеки. Одно слово навсегда позволило бы нам трогать, трахать ее, пометить как свою.

–Да.

Я нежно, мягко поцеловал ее в губы в знак признания ее дара. Я не возразил, когда Андер потянулся к ее руке, и осторожно отстранил ее от себя. Я знал, что он тоже жаждал прикоснуться к ней.

Я стащил свою рубашку через голову и бросил на пол, когда Андер взял Джессику за руку и повел ее к кровати.

–Сначала, дорогая подруга, ты будешь наказана.

–Наказана… что? За что?

Он пошел вдоль кровати, ведя Джессику с собой, так что у нее не было другого выбора, кроме как заползти на матрас. Только когда оба ее колена оказались на мягкой поверхности, он выпустил ее руку, чтобы обхватить ее талию.

–Твой упрямый отказ подчиниться Найалу привел к тому, что мы ранили двоих наших братьев и повредили кабинет доктора.

–Я сказала, что сожалею об этом. Я не понимала.

Она стояла на четвереньках, а его свободная рука ласкала ее голый зад, когда он наклонился, чтобы говорить ей