Хорошие убийцы 2. Западный Дарфур - Дмитрий Леонидович

– У меня к вам есть просьба, – замялся весь, застеснялся. – Дело в том, что нам нужно уничтожить всех боевиков. Никаких пленных, раненых – всех. Но отдать такой приказ подчиненным я не могу. Они без письменного приказа на такое не пойдут, а за письменный мне придется отвечать по закону. Списать все на недоработки автоматики тоже не получится – боевики прячут лица. Включить режим уничтожения всех людей нельзя. В общем, есть проблема. И с ней надо что-то делать именно сейчас, потому что после разгрома «духи» начнут прятаться и разбегаться. Со спрятанными лицами, без оружия. Уже сегодня ночью поток пойдет.

– А мы чем поможем?

– А вы формально не военнослужащие. Частная контора. Можете действовать более гибко.

– То есть, без письменного приказа.

– Да. И не делай вид, что ты в первый раз будешь без приказа устраивать ликвидацию крупных групп боевиков.

Я задумался. Вообще, в Конго мы это делали и не ждали никаких приказов. Приехала банда – уничтожили и спокойно живем дальше. Но там они на нас нападали, или на мирные деревни. А тут всё это как-то плохо попахивает. Получается, военные все в белом фраке, а мы убиваем без распознавания всех мужчин подряд, в том числе безоружных. И всё это на глазах свидетелей. Многих свидетелей, не только арабов с неграми, но и наших родных военных. И всё это под запись.

Я высказал свои сомнения. Сказал, подумаю до вечера.

Потом связался с Санитаром.

– Привет, Санта, как сам? Я тут как раз кино смотрю о ваших ночных похождениях.

– Вопрос возник… – я изложил Санитару проблему.

– Да, Александр Борисович интересное предложение сделал. Вроде все обоснованно, но можно по-разному трактовать. Если ты согласишься, до конца жизни будешь у него на крючке, потому как по военным преступлениям срока давности нет.

– Вот и я чувствую – попахивает плохо.

Санитар постучал пальцами по столу, материализовал перед собой чашку чая, отпил.

– Вот что. Проблема в чем? В том, что боевики не распознаются, потому что носят арафатки и накидки. С этой проблемой сталкиваются давно, лет сто уже, с тех пор, как полиция начала фото и видеозапись волнений использовать. И решается все просто – вводится запрет на скрытие лиц и комендантский час. Пусть Александр Борисович издаст приказ о том, что все мужчины со скрытыми лицами или передвигающиеся ночью в этом районе приравниваются к боевикам. Ну а если он хочет свою задницу совсем надежно прикрыть, пусть об этом объявят местным жителям. И у вас у всех будут развязаны руки. В том числе и у его подчиненных.

Я удивился: – Неужели о таком простом решении он не знал?

– Да знает он всё. Мутит он что-то. Я сам с ним поговорю на эту тему, ты не грузись этим.

На следующий день по району проехался броневик с установленным на нем громкоговорителем. Он оповестил жителей, что мужчины с закрытыми лицами будут приравниваться к боевикам и уничтожаться на месте. Один «дух» не выдержал и попытался подбить машину гранатометом. Пулемет броневика сбил гранату и убил стрелка. Для скоординированной атаки несколькими гранатами у боевиков уже не хватало людей и оружия.

***

В наших планах было за день зачистить три двора. Мы и зачистили. С учетом того, что количество боевиков в районе сильно сократилось, и к организованным действиям они стали малоспособны, тактику проверок мы изменили. Сделали ее более мягкой.

Теперь Будда, Малышка, я и Суслик располагались на входе во двор и держали окна. А штурмовики по очереди, начиная от ближайших квартир, подходили к дверям, просили всех выйти, а уже потом швыряли внутрь гранату с газом, потом – светошумовую, и входили.

В одном дворе пришлось пострелять. Там застряли после ночного боя четверо боевиков, которые дождались, пока наши штурмовики войдут внутрь двора, и открыли огонь из окон. «Духи» не представляли, насколько быстро мы засекаем цели и как точно стреляем. Они успели только окна распахнуть, и тут же были убиты. Впрочем, один все же выстрелил, и даже попал Дублону в бронежилет.

В другом дворе нам сделали гадость. Когда штурмовики открыли дверь, чтобы бросить газовую гранату, в ответ получили осколочную. Она упала совсем рядом. Пинок успел открыть дверь второй раз и ногой запнуть гранату внутрь. Правда, отскочить не успел, через деревянную дверь осколки повредили ему ногу и, по мелочи, прочие части тела. Пришлось отправлять тело на ремонт.

В третьем оказалось сложно. Из одной квартиры вместе с семьей вышел мужчина с поднятыми руками. Сдаваться решил. А у него, как только лицо в поле зрения камер попало, метка противника появилась. Это значит, что он уже осужден, приговорен к смерти, и у нас есть приказ на его уничтожение при первом контакте. Пришлось отвести за угол и стрелять. А дальше – истерика у жен, плачущие дети, проклятия. Тяжело. И не объяснишь же им, что их любимый муж и папа – кровавый палач и садист.

На этом наше участие в зачистке закончилось. Дальше этим занялись армейские подразделения.

***

Вечером мы расслаблялись в Лагуне с пивом и девушками, дежурили по борделю Наоми и Юфеми. Мы отдыхали после тяжелого дня и праздновали окончание нашего участия в зачистке.

Я смотрел на наших красоток и размышлял, что все-таки надо пристроить к нашему административному домику в Конго еще одну комнатку и поставить туда еще две капсулы, чтобы в виртуал могли заходить все четыре девушки одновременно, а не по очереди. Вот как кончится сезон дождей – так сразу и пристроить…

Оказалось, о девушках думал не я один.

– Командир, – подал голос Дублон. – Я посмотрел, в Судане есть очень красивые девушки. Чрезвычайно красивые. Длинноногие, стройные, и лица тоже вполне. Черненькие, горячие, наверное.

– И что?

– И еще я поговорил с местными, там в одной квартире при зачистке старик был, вот с ним. Оказывается, женщина тут стоит около сотни монет. Я сначала думал – за ночь, удивился, что так дорого, а он говорит – насовсем.

– И?

– Может, можно как-то купить парочку? В нашем здании в аэропорту капсулы поставить, будут у нас в виртуале работать, радость нам нести?

– Вот ты чудак, – усмехнулся Будда. – Это ж мусульманская страна. Тут женщин продают в жены. В рабство тоже продают, пленниц, захваченных в деревнях. Но мы же не будем до такого опускаться? Кстати, рабыни должны быть намного дешевле, в соседнем Чаде цены от монеты за девочку начинаются. Туда чернокожих пленниц-христианок из Нигерии продают.

– Как от одной