Хроники Менталиста 3 - Ярослав Чичерин

И всё же…

Имперские агенты… Корсаков, жаждущий мести… Вихрь, которого я унизил на глазах у всего высшего общества… Деньги, которые рано или поздно закончатся. А потом… что потом?

Вечное бегство. Постоянный страх. Взгляды через плечо, ночи без сна, заколоченные окна и запасные выходы. Сколько раз нам с Кристи приходилось бросать всё и исчезать в ночи, едва завидев патруль Серых? Сколько раз мы теряли последнее, чтобы сохранить жизнь? И каждый раз след из пепла и крови оставался за нами, указывая путь нашим преследователям. Ни один из побегов не был окончательным. Ни одно убежище — по-настоящему безопасным.

Сколько мы еще продержимся без защиты? Месяц? Два? Ни у меня, ни у Кристи не было иллюзий насчёт того, насколько быстро Империя находит тех, кого действительно хочет найти. Особенно Одарённых. Особенно последнего из Белозерских.

А здесь — шанс. Хрупкий, опасный, с привкусом сделки с дьяволом. Но всё же шанс. Не просто выжить, а жить. Полноценно, с документами, именем, возможностями. С деньгами. С силой. С властью, которую мой род по праву носил в крови.

Конечно, Никонов не предлагает мне всё это из доброты душевной. Он видит во мне инструмент. Может быть, даже оружие. И чем острее и смертоноснее я окажусь, тем больше ему понравлюсь. Чем полезнее буду — тем дольше проживу. И тем больше власти получу.

Неопределённость будущего, пугающая раньше, теперь обретала форму. Жёсткую, зловещую, но осязаемую. Договор с Никоновым — это прежде всего структура. Чёткие правила игры, пусть и порой смертельной. А правила всегда можно использовать. Всегда можно найти лазейки, слабые места, точки, где можно надавить. Выиграть время. Набраться сил. Обрасти связями и ресурсами.

А когда я стану достаточно сильным, когда обрету вес и влияние… тогда можно будет думать о большем. О Ростовском княжестве, например. Гаррет говорил, что там ещё сильны позиции сторонников Белозерских. Что там меня могли бы поддержать. Но не как оборванца с туманными правами на престол, а как могущественного Одарённого со своими людьми, деньгами и репутацией. Того, кто сам стал силой, а не просто унаследовал её.

Это не бегство, а отступление на заранее подготовленные позиции. Не сдача, а временная капитуляция, чтобы потом нанести удар. В конце концов, разве не этому учила меня сама жизнь? Выживать, адаптироваться, ждать подходящего момента?

Мысль о Кристи укололась под сердцем. Что скажет она, когда узнает? Поймёт ли моё решение? Или увидит в нём предательство всего, во что мы верили вместе?

Кристи всегда была идеалисткой, даже в самые тёмные дни. Верила, что мы сможем преодолеть всё сами, что нам не нужны покровители, не нужна ничья помощь. «Мы справимся, Макс», — говорила она, — «мы всегда справляемся». И обычно она оказывалась права.

Но этот раз был другим. Слишком высокие ставки. Слишком могущественные враги. Слишком много глаз следило за каждым нашим шагом. Имперские агенты, местные воротилы, наёмники — все они сужали круг, не оставляя путей для отступления.

И да, я соглашался на сделку с дьяволом. Но прежде всего — ради неё. Чтобы она могла жить без страха быть схваченной и убитой только за то, что была рядом со мной. Я готов был продать душу, если это означало её безопасность. Пусть она этого не поймёт сейчас, но потом, когда пройдёт время… Когда первая боль и разочарование утихнут… Может, тогда она увидит, что у меня просто не было выбора.

Точнее, выбор был — жить или умереть. И ради неё я должен был выбрать жизнь. Даже если ей этот выбор ей не понравится.

— По рукам, — я сжал ладонь Никонова.

Пальцы промышленника были неожиданно твёрдыми и сухими, как будто высеченными из камня. Его рукопожатие — крепким, но не агрессивным. Он не пытался показать превосходство или запугать, как делали многие в мире, где я вырос. В его жесте чувствовалась уверенность человека, привыкшего получать то, что хочет.

— Отличное решение, — в глазах Никонова промелькнуло удовлетворение. Затем он отпустил мою руку и откинулся на спинку кресла. — И поверь мне, ты не пожалеешь.

— Что теперь? — спросил я, стараясь звучать деловито.

Никонов коротко усмехнулся, как будто оценив моё нетерпение. Он нажал на скрытую кнопку под столешницей, и через несколько секунд в кабинет вошёл Лёва с небольшой папкой в руках.

— Благодарю, — кивнул Никонов, принимая бумаги. — Можешь идти.

Бармен молча удалился, а Никонов открыл папку и просмотрел несколько страниц, затем удовлетворённо кивнул и протянул её мне.

— Твоё первое задание, — сказал он. — Ничего сложного для человека с твоими… талантами.

Я взял папку и начал просматривать содержимое. Внутри была карта порта с отмеченным на ней складом, несколько фотографий какого-то взрослого мужчины в деловом костюме и краткое досье.

— Это Сергей Волков, — пояснил Никонов, указывая на фотографию. — Владелец небольшой транспортной компании. Упрямый старик, который не понимает, что некоторые вещи неизбежны. — Он сделал паузу. — Уже третий месяц отказывается подписать передаточные документы на свой бизнес.

— И вы хотите, чтобы я… убедил его? — осторожно уточнил я.

— Именно, — кивнул Никонов. — Не нужно ничего… экстремального. Просто убеди его подписать бумаги. — Его голос стал чуть мягче. — Знаешь, иногда люди просто не понимают, что для них лучше. Они цепляются за старое, за привычное, даже если это тянет их на дно. Волков именно такой — сентиментальный старик, который не видит, что его время прошло.

Я молча просматривал бумаги. Волков, мужчина лет пятидесяти, седоволосый, с характерной родинкой у левого глаза и загрубевшими руками старого портовика. Судя по отметкам на карте, его держали на складе № 17 в восточной части порта.

— Он… пленник? — спросил я, заметив пометку о охране.

— Назовём это… гостеприимством с элементами принуждения, — улыбнулся Никонов. — Мои люди пригласили его обсудить детали, а он оказался несговорчивым. Сейчас ему просто дают время подумать. — Он сделал паузу. — Но время дорого, а твои способности могут значительно ускорить процесс.

Я закрыл папку, осознавая, что меня просят применить дар для принуждения человека против его воли. Не то чтобы я не делал этого раньше… но никогда это не было настолько… хладнокровно и преднамеренно.

— К утру мне нужны подписанные бумаги, — сказал Никонов, вставая. — Лёва отвезёт тебя на склад и даст все необходимые документы. — Он положил