Лето, пляж, зомби 7 - Наиль Эдуардович Выборнов

вспомнить, кто же это такой. Удивительно, но несмотря на то, что на острове не так уж и много живых осталось, мне постоянно приходилось взаимодействовать с большим числом людей. А этот…

Этого я знаю, да. Шульц, тот самый помощник Изгоя. Умудрился уцелеть. Надо было на самом деле и его отработать, все-таки он у этого уебка доверенным лицом был. Но ладно, уже поздно.

— Да походу нет, Шульц, — ответил я.

Парень тут же ударил меня кулаком в живот. Бронежилета на этот раз я не надел, расслабился, так что прилетело мне сильно, тут же согнуло, но не вырвало. Удержал свой хавчик внутри себя, короче говоря.

А на меня тут же набросились с двух сторон. Схватились за руки, один выхватил пистолет из кобуры, отбросив в сторону, второй просто держал, и вот ему-то я и долбанул лбом в нос.

Послышался хруст, и парня отшвырнуло в сторону, следом раздался гнусавый вопль, а левая рука моя мгновенно оказалась свободной. А я обеими умею пользоваться одинаково, тем более, что мне не один раз во время стрельбы плечо менять приходилось, а то и перекладывать автомат иначе в зависимости от укрытия.

Могу умею, практикую. И, что немаловажно, нож у меня висел слева, пусть и под правую руку, но я все равно умудрился его выхватить, и тут же всадил парню в шею чуть ли не по самую рукоять.

Тот захрипел, отвалился назад. Ну, одним меньше. Что дальше?

Правая рука тоже оказалась свободна, и ладонь сама легла на топор. Я бросился вперед, на Шульца, не столько для того, чтобы убить его, а чтобы остальные побоялись задеть своего командира, а он, очевидно, был главным. И чтобы не стали стрелять.

Я ударил ножом в правой бок, метясь в печень, но клинок только проскрежетал по бронежилету. Вот ведь уебок, поставил нештатную пластину?

В лицо мне тут же прилетело, на секунду перед глазами потемнело, только искры брызнули во все стороны. Второй удар отбросил меня назад. Нож как-то сам собой вылетел из руки, а вот топор правой я удержал.

И на меня бросились еще двое из тех, что остались на ногах. Зрение к тому времени восстановилось, и я встретил одного из них ударом топором в колено. И прорубил. Послышался хруст ломающейся кости, дикий вопль, и на меня тут же рухнула тяжесть. Туша килограммов восемьдесят, броня, автомат. Все это обрушилось на меня.

Воздух выбило из легких, и на секунду мне показалось, что я сейчас задохнусь просто на хрен и все. Что еще хуже, топор увяз в ноге парня, и вытащить я его не мог — просто не хватило амплитуды. Следом на меня навалился второй, поверх первого, и в скулу прилетел кулак.

Снова темнота, снова искры. Потом еще один удар, еще один.

Я задыхался, перед глазами было темно. Рывком я высвободил левую руку и ударил его щепотью в лицо, но тут успел перехватить меня за предплечье. А потом врезал мне еще раз. И еще.

— Хватит! — послышался окрик Шульца. — Он нам живым нужен!

— Еще раз можно, командир? — послышался сбивчивый голос.

— Можно, — ответил тот.

И мне прилетело еще раз. И на этот раз мир погас.

Не знаю, сколько времени прошло, прежде чем я открыл глаза, но оглядевшись, увидел, что мы находимся на том же месте. Тело убитого мной бандита лежало чуть в стороне, еще один сидел на земле, и его нога уже была перетянута жгутом. Топор из нее тоже вытащили, но ходить нормально он не сможет. Уже никогда. Если ему, конечно, протезирование сустава не сделают.

Остальные трое, в том числе и Шульц, стояли на ногах. У одного, правда, ворот бронежилета оказался испачкан кровью, а обе ноздри были заткнуты ватными тампонами. Что ж, неплохо. Уже неплохо. Как минимум двое не бойцы.

Я попытался пошевелить руками, и понял, что они связаны за спиной. Причем, судя по тому, как что-то больно врезалось в кожу, кабельными стяжками. А это финиш. Перетереть ее обо что-нибудь легко, а вот разорвать — хрен получится, только руки себе раскровянишь. Может быть, когда-нибудь придумают протезы, которые легко их будут рвать, но сейчас ничего такого нет.

А вот ноги не связали. Видимо, рассчитывали на то, что со связанными руками я не представляю для них угрозы.

— О, очухался наконец — гнусаво произнес боец со сломанным носом. — А я думал, ты его убил, Килла.

— Да не, я ж с пониманием, — ответил тот, что вырубил меня. — Командир сказал — в живых оставить, вот я и оставил.

— Поднимите его, — приказал Шульц, кивнув на меня.

Оба подошли ко мне и резким рывком вздернули на ноги. Сам же Шульц сделал резкий шаг в мою сторону и впечатал кулак мне в живот. Я не выдержал, ноги подогнулись, и я сам собой рухнул на колени. И по лицу мне тут же прилетела пощечина.

— Отморозок ебаный, — констатировал главарь этого отряда. — Сука, говорил же Изгой, что тебя мочить надо было сразу. Но нет, Фред бухтел, мол, полезный человек, много добычи приносит.

Я почувствовал удовлетворение. Уважает. Ну еще бы, было у них в отряде пятеро, включая его самого, а теперь один мертв, второй — калека. Правда и мне, похоже, пиздец приходит без особых вариантов.

Ладно, подергаемся теперь еще.

— Да, только и Изгой и Фред на том свете теперь, — сказал я, насчет второго, правда, соврав. Все с ним нормально, сидит у нас в сарае и, кажись, уже даже свыкся со своей участью. Тем более, что его не пытают и даже кормят нормально.

— Ну ничего, ты скоро им привет от меня передашь, — ответил Шульц и наклонился надо мной. — Рассказывай. Сколько вас. Где база?— Нас легион, а мы на Кудыкиной горе, — ответил я.

Меня ударили еще раз, на этот раз кулаком, я так и не понял, кто именно это сделал. Перед глазами снова брызнули искры, но от падения меня удержали.

Когда проморгался, увидел, что Шульц склонился надо мной, опершись руками на колени. Я чувствовал его дыхание — жесткий табачный перегар. Причем сигареты явно армейские, дешевые, «вырвиглаз» какой-нибудь. «Прима армейская» или «Перекур». У нас в ЧВК их не водилось, закупали гораздо более дорогие.

Хотя их и в обычной армии одно время перестали выдавать, но в конце двадцатых снова стали. Поняли, что без