Ботан - Ростислав Корсуньский

четыре дня, что мы плыли до города Астань, я отсыпался и наслаждался ничегонеделанием. Еще воочию увидел настоящих рабов — изможденные мужчины, женщины, девушки, парни с обреченностью в глазах. Отношение их хозяина к ним было, как к плохим вещам вещами, если не хуже. Тут я окончательно убедился, чт мое рабство у демонесс было чистой формальностью, если у меня не отняли ни нож, ни мое оружие, а только вещи, которые можно продать. С другой стороны, если рассматривать их, как плату за спасение, то это совсем дешево. Поэтому я вообще перестал таить негатив в их отношении.

В порту меня не порадовали, сообщив, что корабль на соседний материк ушел сегодня с утра, а следующий будет только через четыре дня. Встала проблема с жильем, так как после того, как узнал цену на корабль, решил денег больше не тратить попусту. То есть покупать только еду, если не смогу сам ее добыть. Да и сам город не отличался хорошей безопасностью. Здесь было рабство наподобие, как у демонов, но в силу большого портового города, в него стекались преступники всех мастей. Правил городом человеческий клан, который боролся с преступностью, но искоренить не мог или не очень хотел. Здесь нередки случаи, когда одиноких путников хватали и продавали в рабство, причем, иногда прямо здесь же. Если этот человек или представитель другой расы мог доказать, что еще вчера он был свободным, то его освобождали, а, так называемых хозяев, наказывали. Вот только такие люди, как правило, доказать ничего не могли. Гном, снабдивший меня этой информацией, специально делал ударение на этом моменте. Если снять номер в гостинице или постоялом дворе, то это будет доказательством, но, ловцы специально пленили одиноких путников до этого. Поэтому сейчас я двигался в сторону выхода из города, напевая себе песенку:

— Я ветер, ветер, ветер, а вовсе не человек; а приятно ветру над землей лететь…

Здесь в порту был рисунок карты города, поэтому я хорошо запомнил маршрут. Но не успел отойти и сотню метров, как увидел очень красивый дом, выделявшийся своей неземной архитектурой. Он был небольшой, с маленьким участком, на котором росли деревья. Но у меня создалось впечатление, что они дополняют друг друга. Став между деревьями на противоположной стороне, я залюбовался такой красотой, гадая, кто бы мог ее сотворить.

— Он был где-то здесь, — услышал я справа от себя тихий голос.

— Да знаю, — недовольно ответил другой, — но куда он делся?

«Уж, не про меня ли говорят?», — мелькнула у меня мысль, и я постарался сделаться еще незаметнее. То есть, представил себя совсем тихим ветерком, который едва ощущается. Рядом со мной прошли два человека, внешность которых я постарался запомнить. Получилось не очень, поскольку я очень боялся всматриваться в них — вдруг кто-то умеет чувствовать взгляд? Они прошли, но еще постоял какое-то время, и уже решился двинуться дальше, как они прошли обратно. «Тем лучше для меня», — мысленно порадовался за это везение. Продолжая напевать про себя свою песенку-заклинание, я направился дальше.

У пекарни мне в нос ударил одуряюще вкусный аромат выпечки, что я, не удержавшись, зашел внутрь. Купив пять самых дешевых, я, уже никуда не заходя и ни на что не обращая внимания, вышел за пределы города. Направился к берегу и, передвигаясь по нему, увидел небольшую, но красивую, бухточку. А недалеко от меня росло огромное дерево, часть корней которого вышла из земли, образовав отличное убежище. Устроившись там с комфортом, я поужинал и не заметил, как уснул.

Что заставило меня проснуться, я толком не понял. Сейчас я лежал, не шевелясь, полностью обратившись в слух. Послышались звуки шагов, и вскоре рядом с моим пристанищем прошли люди: пять мужчин и одна девушка, шедшая между ними. Один из мужчин подтолкнул ее сзади, и она повернулась, гневно сверкнув глазами. Сверкнула в прямом смысле этого слова — ее глаза налились какой-то голубизной, а зрачки полыхнули синевой. Они находились совсем близко, поэтому успел рассмотреть, что они у нее шестиугольные. И мне сразу память подкинула объяснение — это одна из полукровок расы уйнари. А вторым родителей у девочки был эльф или эльфийка — миндалевидный разрез глаз и остроконечные ушки говорили об этом. А еще она была красивее встреченной мной ранее эльфийки, хотя мне казалось, что это невозможно. А может быть, ее типаж близок к моему подсознательному идеалу, если вообще им не является. И она была скорее девочкой, чем девушкой — очень худенькая. Но за это короткое время я успел заметить и ошейник у нее на шее и связанные за спиной руки. Рабыня. Мне очень сильно, просто до невозможности, захотелось ее освободить, и я сделал то, на что никогда не решился бы в другой ситуации. Представив себя тенью, частицей ночи, я двинулся следом. Но один из мужчин начал оглядываться по сторонам, и мне пришлось приотстать, но не очень помогло.

— Ты чего Балк?

Я узнал этот голос, принадлежащий одному из тех, кто искал меня рядом с портом. Он сделал какой-то пасс, но я, словно предчувствуя нечто опасное для себя, быстро опустился на четвереньки и припал к земле. Получилось у меня это насколько ловко, что я частью сознания изумился этому.

— Показалось, что кто-то следит за нами и идет последу, — с каким-то облегчением сказал он.

Этот голос мне незнаком. Он еще полминуты вглядывался в темноту позади себя, затем развернулся, и все они двинулись дальше. Я же все это время находился в такой позе, с которой мог в бой момент отпрыгнуть, причем, в любую сторону. Я понял, что эта моя способность не является панацеей, ведь я еще не сталкивался с сильными магами, которые, наверняка, меня быстро обнаружат.

Удивительно, но даже этот нюанс не заставил меня отказаться от попытки освободить девочку. Только сейчас я передвигался еще осторожнее, краем глаза отметив, странность самих движений. Зацикливаться на этом не стал, чтобы «не спугнуть» это умение, появившееся у меня словно ниоткуда. Они привязали девочку к дереву свободным концом веревки, которой связали ей руки за спиной, а сами спустились метров на семь к воде. И буквально через пять минут я услышал тихие всплески на воде.

Подойдя к ней сзади, я присел и на самое ушко прошептал:

— Тише. Не показывай, что ты меня слышишь. Я постараюсь тебе помочь, но обещать ничего не могу — если мне будет грозить опасность, то я уйду. Сейчас я разрежу веревки.

— У меня рабские ошейник и браслеты, — почти не раскрывая