Фантастика 2025-170 - Анатолий Анатольевич Логинов

Машина рассекала глубокую ночь, неслась по веренице трасс, гладких и извилистых, а по пути нам встречались прибрежные города.

Джанни с Джозефиной проживали возле Венеции, но сейчас отдыхали в домике в горах, на севере Италии, в Доломитовых Альпах. И мы устремились туда. Но дорога была неблизкой, поэтому мы, по совету супругов Нобиле, решили переночевать в местечке у моря под названием Каорле и заранее забронировали номер в отеле.

Когда мы приехали, городок не спал. Здесь было какое-то празднество – по улочкам прохаживались люди прямо как днем. Отовсюду доносилась музыка, по перекрытым автомобильным дорогам двигался оркестр, горожане веселились и общались.

Работал парк аттракционов, кругом были расставлены лавки и вагончики с лакомствами, как на ярмарке.

Припарковавшись, мы с Яном очутились в густой толпе. Я надела на Кинли намордник, застегнула ошейник, и мы шагали следом за оркестром, разделяя всеобщее ликование. Я забыла об усталости после перелета, не думала о вещах, оставленных в салоне, и не собиралась отправляться в отель.

Вино плескалось в бокалах горожан, какие-то дружелюбные незнакомцы даже начали разговаривать с нами, но я могла отвечать им только на английском, а вот Ян имел познания в итальянском – он вечно путешествовал и мог изъясняться еще и на французском, и вроде бы на немецком. Прохожих заинтересовал мой дракон, они просили разрешения погладить Кинли и, конечно, сфотографироваться.

Мы с Яном тоже пили вино – компания, с которыми мы разговорились, угостила нас.

Местные подростки бежали по тротуару, раздобыв откуда-то арбуз, и выроненный на дорогу, он проворно катился под наклоном. Ребята хохотали и пытались его догнать, а может, хотели даже подтолкнуть сильнее, чтобы он набрал большую скорость. В воздухе звенели и детские голоса, хотя час был уже поздний. Атмосфера была жизнерадостная, мне казалось, что мы перенеслись в разгар лета.

А затем начался салют. Разноцветные вспышки взрывались, озаряя небосвод. Люди затихли и любовались красочным заревом, полыхающим над городом.

Когда я стояла, подняв глаза ввысь, не обращая ни на что внимания, ко мне сзади подошел Ян и обхватил мой живот рукой, чуть приобняв, ненавязчиво прижав меня к себе.

И я ощутила дыхание Яна возле своего уха.

– Ава, – шепнул он.

Я, внимая его голосу, повернулась к нему лицом.

Мир вокруг был ярким и кружился.

– Ты пьяна? – тихо вопросил он.

Мне оставалось признаться. Моим ответом был утвердительный кивок.

– Плохо, – вдруг проговорил он.

– Почему? – растерялась я, начиная ощущать легкую вину, хотя я ничего не сделала и веселилась все это время под пристальным присмотром дракона.

Ян выдержал паузу, собираясь с мыслями и не решаясь их озвучить.

– Иначе я бы тебя поцеловал, – наконец сказал он.

Радужки Яна сверкнули на секунду ультрамариновым, пронзив этим светом мои глаза.

Ян внимательно наблюдал за моей реакцией. Я замерла, невольно задержав дыхание.

А он медленно продолжил:

– Но скверно с моей стороны пользоваться ситуацией. Я обещал защищать тебя от чужих дурных намерений.

Мое сердце сжалось. Я неожиданно поняла, что в глубине души отчаянно ожидала этих слов и теперь начала переживать из-за того, что он этого не сделает, не поцелует меня.

Временами я вспоминала наш поцелуй в доме Роксоланы, случившийся после того, как мы вернулись из ада, и меня прожигало смущение, смешанное с тоской. Поцелуй более не повторялся, и наши отношения оставались неопределенными. Мы уже не знали, кем являлись друг для друга.

И не знали, какие между нами границы, есть ли они вообще, либо мы должны через них переступить. По понятным причинам кое-что могло тревожить Яна, а именно обстоятельства нашего знакомства. Но я давно выросла, что он видел воочию, и этого было не утаить, ведь невозможно закрыть глаза на такое.

Но в одном мы не сомневались. Мы – родственные души, нас связывали крепкие, незримые и нерушимые узы. Вместе нам легко, комфортно и хорошо: мы уже слишком давно были настоящими друзьями.

Однако недавно мы начали осознавать некую тайну, которую тщательно скрывали от самих себя, – что нас связывают чувства и иного рода. И теперь трепетное волнение из-за возникшего желания и ожидания обрушилось на меня.

– Поцелуй меня, Ян. Пожалуйста.

Он долго смотрел мне в глаза, над нашими головами словно взрывались и падали звезды, притяжение друг к другу возрастало, а дистанция между нашими лицами сокращалась.

Его запах, его тепло, взгляд, прикованный ко мне, скользящий по моим скулам и губам, заставляли мир вокруг кружиться сильнее. Ладонь, горячая от драконьего жара, легла на мою щеку, и Ян потянулся вперед, а я подалась навстречу ему.

– Иди сюда, – шепнул он и коснулся губами моих губ.

Он впервые по-настоящему поцеловал меня на том фестивале, под всполохами сверкающих фейерверков, и поцелуй был полон жара и тепла.

Этот поцелуй отличался от двух прошлых. Мы оба поняли, что перестали быть просто близкими друг для друга, больше не были просто друзьями. После всего, что случилось, и того, что ждало впереди, ситуация изменилась навсегда.

Я бесповоротно перестала быть для Яна маленькой девочкой, которую он знал.

С того самого момента наши отношения обрели иную форму, совершенную и ясную. Ту, к которой они плавно стремились в последнее время. Поцелуй и все, что будет после – логичный итог нашего общения, дружбы и взаимного доверия.

И это, безусловно, новое начало.

Теперь наши души любили друг друга во всех возможных смыслах, наша связь становилась все более и более прочной и развивалась стремительно.

Мы были близки до невозможности. С этой секунды вечность казалась мне еще более желанной, если в ней мы могли быть вместе. Вдвоем.

Кинельган, сидящий рядом на асфальте, запрыгнул ко мне на сапоги, потоптался по ним и, обвив поводком мои ноги, побрел в сторону с таким напором, что я начала терять равновесие. И мы с Яном покачнулись, оторвавшись друг от друга.

Переведя взгляд на Кинли, Ян усмехнулся, по-доброму или нет – я не поняла. Но забрав у меня из рук поводок, цмок меня распутал. А затем повел куда-то в сторону, где было почти безлюдно. Туда, откуда доносился свежий соленый запах, а воздух пропитался прохладной влажностью.

Вскоре мы очутились на набережной. Над морем проплывали облака, окрестности здесь освещала луна, вернее, налитой месяц, горящий дружелюбным желтым светом. Пляж пустовал, и мы в одиночестве спустились по ступенькам и брели по песку. Замерли у кромки воды, любовались на накатывающиеся на берег волны, а ветер, не такой разгоряченный, как в охваченном гулянии городе, играл с моими волосами,