Граф Брюс - Виталий Сергеевич Останин

Трое парней. Незнакомых. Даже, кажется, не с нашей школы — слишком взрослые. У одного даже бородка куцая имеется — минимум лет двадцать. У каждого в руке бита для лапты — от одной из них я, похоже, и защитился, повредив руку. Я что, задумавшись, забрёл на тренировку команды? Да нет вроде. Вон мусорные баки, я как раз к ним тележку подкатил.

— Привет от тайного поклонника, говновоз! — выкрикнул один из них, подтверждая мои выводы.

И не тратя больше времени на разговоры, вся троица бросилась на меня. С очень очевидными намерениями — выбить из меня дух тяжёлыми и крепкими битами. Да кто они такие, вообще⁈ И как оказались на закрытой школьной территории?

Пока сознательный уровень разума ещё возмущался немотивированной агрессии и пытался понять кто эти люди и что им от меня надо, вбитые ещё в родном мире рефлексы сделали все сами. Увели меня с линии атаки по хитрой траектории, заставив нападающих столкнуться друг с другом, и дали занять более выгодную позицию для схватки.

Боль в руке не мешала — блокировка сигналов тревоги на уровне центральной нервной системы давала мне примерно две-три минуты, чтобы разобраться с противниками. Потом она возьмёт своё — сдерживать долго сигналы нервных окончаний не получится — и будет раза в полтора-два сильнее. Но пока отбитая или даже сломанная рука никак не отвлекала. Кроме того неприятного факта, что шевелить ею ниже локтя я не мог.

Но для того чтобы справиться с троицей неодарённых (иначе, на кой бы им понадобились биты?) придурков она была не нужна. Сперва активировал «пылевой щит», только окружил им не себя, а нападавших. Убедившись, что поднявшиеся в воздух микрочастицы земли серьёзно затруднили им обзор и дезориентировали, атаковал уже сам. Тоже без особых затей — «ядром». Без жалости отправив по одному снаряду в ногу каждому из противников.

А когда их крики ярости сменились на вопли боли и стоны, опустил взвесь, и, приложив руку к земле, создал «ловушку». Эта техника из арсенала Брюсов была немного похожа на «распад», который я демонстрировал Унию. С той лишь разницей, что не разрушала кристаллическую решётку объекта, а слегка изменяла его структуру. Делала её менее плотной. Настолько, что она уже не могла выдерживать на себе груз трёх человеческих тел.

Мимолётно скользнула мысль, что из-за этих уродов мне ещё с администрацией школы придётся объясняться. Круг в пару метров изменённой почвы, в которую по колено провалились неудачливые нападавшие, будет довольно сложно скрыть. И хотя я ни в чём не виноват, пенять на разрушение покрытия будут мне.

— Сука, ты мне колено раздробил! — благим матом верещал заводила этой компании, тот, что с бородкой. Его товарищи деликатно стонали — сразу видно, воспитанные молодые люди. — Хана тебе, тварь! Засужу!

— Упс… — без выражения отозвался я, не желая комментировать это тупейшее заявление. Да, применение магии в обществе, особенно в общественных местах, жёстко регламентируется законом, но вполне попадает под необходимую оборону. — Давайте лучше обсудим, кто вас, дебилов, на меня натравил. И провёл на школьную территорию. Советую, кстати, побыстрее отвечать. Я пока лишь на ранге Подмастерья, мне плотность «ловушки» долго держать не получится. А откапывать вас, когда вы в землю с головой уйдёте, точно не собираюсь!

Говорить они начали сразу же. Откуда им было знать, что глубже, чем по колено, им в раскисшей почве не увязнуть?

Глава 31

— Спаситель мне свидетель — я этого не хотел! — устало выдохнул Гром Михалыч. — Пусть меня и называют чёрствым чурбаном, но я, Брюс, ваши особые обстоятельства всегда принимал в расчёт! Однако же теперь моему терпению пришёл конец! Я знаю, что с вами делать!

Особые обстоятельства — это, видимо, тот факт, что до недавнего времени Роман Брюс считался смертником. Точнее, неизлечимо больным. Соответственно, к нему после столь чудесного исцеления, с общей меркой не лезли. Бедный мальчик, столько всего пережил и тому подобное. Но теперь лафа закончилась. Более того, с этого дня ко мне в школе будет уделяться самое пристальное внимание. Вот как следовало понимать речь нашего завуча.

— Вообще-то, пострадавшая сторона — это я, — без надрыва, просто напомнив, сказал я. — И произошло это в процессе отработки, которую вы, Георгий Михайлович, мне назначили.

— Пострадавших увезли на карете скорой помощи! С переломами! А вы, Брюс, стоите тут как ни в чём не бывало! Да ещё и дерзить пытаетесь!

— У меня, между прочим, тоже трещина в кости! — в качестве доказательства я даже продемонстрировал лангету, которую наложили прибывшие на вызов медики. — И ушиб мягких тканей!

— Хватит. — тихо, но властно прервал нашу перепалку директор школы, Самсон Викторович Левской. — Это не зал суда, чтобы я выслушивал ваши прения, господа. Георгий Михайлович, потрудитесь уже сказать, что вы предлагаете?

— Если у юного графа так бурлит кровь, и ему хочется драться, то пусть это делает в рамках турнира, — немедленно ответил завуч. — Там, по крайней мере, никто не сможет обвинить администрацию школы в том, что она не следит за дисциплиной!

Самсон Викторович на некоторое время погрузился в молчание, обдумывая предложение своего зама.

Разговор этот, как уже любой бы понял, происходил в кабинете директора. Сразу после неудачной попытки нанесения тяжких телесных повреждений группой лиц по предварительному сговору. Именно так полиция, вызванная, кстати, мной, классифицировала произошедшее. Приняв во внимание, что злоумышленники проникли в школу без разрешения и напали на одного из учеников.

Меня ни в чём не обвиняли. Полицейские быстро получили доступ к камерам наблюдения периметра школы, и увидели, что драку начал вовсе не школьник — я её лишь закончил. Применение магии против простецов тоже посчитали оправданным, старший наряда ещё и посмеялся, мол, гуманно вы с ними, господин граф. Могли ведь и головы проломить.

Скорая помощь увезла пострадавших идиотов — а как ещё назвать трёх простолюдинов, которые с битами полезли на дворянина в ранге Подмастерья? — мне же предстояло принять последствия, скажем так, административного характера. То есть, получить от руководства школы оценку произошедшего и наказание.

Несправедливо? Да. Я ведь действительно был в роли жертвы. Но для того же Гром Михалыча это была вторая выходка его учащегося за два дня. А у меня не было доказательств, что зачинщиком выступал баронет Алалыкин. Хотя это был именно он.

Я под конец блицдопроса членов клуба любителей лапты аж глазом дёргать начал. Серьёзно! Потому что полный