Коконы - Макс Кириллов

– Подожди, дай угадаю. Рижское взморье, это теперь не дружественное государство, значит Иркутск, Байкал. Да? – Ракитин не переставая докладывать вслух, посмотрел на начальника.

– Да, Байкал, а при чем тут рижское взморье? И вообще он сказал куда лететь только через час после взлета. Таланты новые открылись?

– Да нет, так, приснилось кое-что. А когда мы вылетаем?

– Мы?

– Ну конечно, неужели ты подчиненного одного отправишь?

– Перекусим и поедем в аэропорт.

– А на борту нельзя? Ты же знаешь, времени в обрез.

– Это у ребят в обрез, а у тебя навалом. Впрочем, у них и задача попроще.

Во время завтрака мужчины говорили о каких-то достаточно простых вещах. В принципе, все уже было переговорено за время официального доклада.

– Кстати, а почему сразу генерал-лейтенант, минуя генерал-майора?

– А ты что не доволен?

– Доволен – рассмеялся Ракитин – и все же?

– Ввиду особых заслуг, конечно. Лично Президент подписал. Он еще один указ заготовил, но попридержал, наверное, до личной беседы. – Калинин едва заметно усмехнулся.

– Ну вот теперь понятно, что встреча состоится – в тон ему усмехнулся Ракитин.

За окном мелькали серые дома, трубы фабрик до которых еще не дошли руки московских девелоперов.

– А куда это мы едем, Пал Леонидович?

– В Остафьего, Семен.

– В Остафьего? Мы что на АН 12 полетим.

– На чем полетим, на том и полетим – буркнул Калинин и отвернулся к окну.

Когда мужчины подрулили к борту, пришло время Ракитину удивиться уже по-настоящему. Красавиц стратег СУ 199, сверхзвуковой, специальной модификации с кабиной на троих человек, только что запущенный в серию, поблескивал своими матовыми боками в лучах робко выглянувшего солнышка.

– Ну теперь понятно почему у тебя перехватили, буркнул Ракитин, судя по всему, и приземляться будем отнюдь не в Иркутске.

– В Чистых ключах сядем.

– А, – махнул рукой Семен и полез в самолет.

Летели они очень ходко, гермошлемов не снимали все два с половиной часа пути. Несмотря на это Ракитину вновь удалось задремать. На этот раз без снов.

В Чистых ключах, после посадки ехать не куда не пришлось, пробежали метров сорок, инстинктивно пригибаясь под уже запущенными винтами «акулы» и юркнули внутрь, не успел боец задвинуть дверь, вертолет взмыл в воздух.

– Прямо войсковая операция какая-то – усмехнулся в очередной раз Семен.

Летели довольно долго, часа два. Вид из окна был настолько завораживающим, что Ракитин не вольно припал к иллюминатору. С начала летели вдоль Ангары, а когда начался Байкал, то взяли правей.

– Паша, а он это сделал специально, чтобы переговорную позицию подготовить?

– Хрен его знает, Семен, он такой затейник, наш ясно солнышко. Но на мой взгляд, все решения приняты и переговоров, как таковых не будет.

– И что за решения?

– Скоро узнаешь. Но мне кажется, что это совсем не важно.

– Да, и тебе тоже это кажется? – усмехнулся Ракитин.

– Да, Семен, и мне тоже так кажется. – Эти слова Калинин произнес четко и не спешно. Он посмотрел на собеседника, щелкнул пальцами, как бы призывая внимание и оторвался от кресла. Он завис сантиметрах в тридцати от сиденья и продолжил. – Я тебе, Сеня, уже как-то намекал, что не ты один сны видишь, теперь второй раз намекаю, что не вы одни летаете.

– Мне не надо ничего напоминать, Паша, я все помню, ты знаешь. Я только не могу понять одной вещи. Почему если столько людей все это понимает мы не можем договориться?

– А почему ты решил, что не можем договориться? Вот ты сейчас летишь договариваться, правда? И что, ты заранее не веришь в успех? Или все же есть варианты?

– Есть, Паша, но это все те же шахматы. Отдадим ладью за слона и пешку и так далее.

Глава семнадцатая. Байкал

Семен несколько раз бывал в порту Байкал, что на против туристической деревни Листвянки, но в этот раз он не узнал забытую всеми станцию. Трава везде где только можно вокруг вокзала была выкошена, три или четыре буксира, видевшие еще отступление армий Колчака, были отбуксированы неподалеку и затоплены. Вертолет приземлился практически рядом с железнодорожной станцией, недавно отремонтированной, приготовленной к встрече высоких гостей. Однако, никаких гостей кроме них не наблюдалось. Пройдясь по насыпи пока вертолет дозаправляли прямо из бочек, Ракитин вернулся.

Когда вертолет набрал высоту и лег на курс, он спросил мысленно:

– И к чему весь этот маскарад?

– Отвлекающий маневр.

– И куда мы теперь?

– На Байкал.

– Я это и так вижу.

– Там с бурятской стороны объект есть, вот туда и летим.

Вертолет приземлился на закате. В живописной бухте стояло несколько строений. Здесь в Байкал впадала небольшая река, вокруг тайга. В воздухе ощущалась изобилие рыбы и дикого зверя. Их встречал кто-то из президентской охраны. В небольшом домике переоделись в камуфляжные охотничьи костюмы, вышли и сели на лавочку. Говорить не о чем не хотелось. Солнце уже зашло, сумерки становились все гуще и наконец превратились в ночь. Вызвездило небо, узкий серп месяца освещал бескрайнее озеро.

– Заждались?

Президент был одет также, как и они.

– Ну пойдемте, разведчики. Совместим, так сказать приятное с полезным.

Не вдалеке, стояла небольшая резиновая лодка с подвесным мотором. Президент сел на нос, Ракитин посредине, а директор ФСБ на корме у мотора.

– Давай, Павел Николаевич, вот к тому заливчику.

Лодка быстро вышла на глиссирование и как бы полетела над волнами. Плыли не долго, минут через пять президент махнул что бы глушили мотор. Охрану с собой не взяли, более того велели за ними не следовать. В принципе это было нормально, весь участок пребывания тщательно охранялся как людьми, так и электронными системами инфракрасного наблюдения.

– Ты лучил рыбу когда ни будь? – спросил президент.

– В детстве фонариком, острогой налимов кололи.

– Вот и отлично вот тебе фара, начинай.

Калинин взялся за весла и стал тихо и осторожно грести, направляя лодку вдоль берега. Президент лег животом на борт и опустил в воду подводное ружье. Ракитин мощным лучом фары водил по воде. Окуни, сороги и мелкие щучки попадали в луч, но это их не интересовало. Прошло минут десять, когда луч уткнулся в метровую щуку. Она стояла, вытянувшись стрелой во весь свой не малый рост. Ракитин светил ей секунду другую в глаз и отводил свет в сторону. Тем временем Паша аккуратно подгребал. Глубина была метра полтора, и президент очень осторожно опускал ружье глубже, подводя трезубец к голове щуки. Когда до цели было не более полуметра он нажал курок, и стрела с хорошо слышным шлепком