Отцовский трон - Наиль Эдуардович Выборнов

было любо-дорого взглянуть, правда они в отличие от воеводы вырядились кто во что горазд. Но все были в доспехах и при оружии, видимо, подчеркивали таким образом свой статус. Я, если честно, на фоне остальных выглядел блекло в своем простеньком пластинчатом доспехе, хотя он стоил немало, обычному наемнику такой был далеко не по карману.

А еще стоило взглянуть на лица. Таких отъявленных головорезов я, пожалуй, еще и не встречал. Они ведь все командовали отрядами наемников, а некоторые даже не один десяток лет. И, если верить Степану, многие из них пробивались наверх с самых низов, из рядовых бойцов. Так что иметь дело с такими нужно еще поостеречься. Мало ли, захватим мы какой-нибудь Полоцк или Минск, и вдруг все очень быстро перевернется и князем на троне стану уже не я, а капитан этих самых наемников.

Хотя, Степан вроде бы нормальный, самый обычный мужик, пусть и воин опытный. Может быть и эти тоже обычные люди, а мне просто так кажется, из-за того, что они все вместе собрались, да нацепили на себя все, что только можно?

– Все собрались? – спросил Иван Резаное Ухо, после того как мы с Анастасией вошли и заняли свои места. Голос у него был очень низкий и гулкий, что никак не вязалось с худощавым телосложением. – Вижу все. Ну что, господа капитаны, перед нами Херсон, его нужно взять. Внутри – крымчане, горожане из тех, кто сбежать успел, говорят, что их около трех сотен.

– Быть такого не может, – ответил один из капитанов, высокий черноволосый парень.

– Да! – тут же поддержали его из толпы. – Не запихнется в крепость три сотни. Там еще и горожане ведь, из тех, кого крымчане похватать успели. Не выйдет такого, не получится.

– Я тоже так считаю, – кивнул Иван, который никак не отреагировал на то, что его перебили самым грубым образом. – Думаю, у страха глаза велики, вот и горожане тоже перепугались и несут всякую чушь. Однако лучше переоценить противника, чем недооценить его. Так что действовать будем, исходя из расчета, что крымчан внутри действительно три сотни. К тому же не стоит забывать, что они наверняка за подкреплениями послали. А эти подкрепления, скорее всего, подойдут.

– Лагерь укреплять надо, – сказал Степан, выступив вперед. – С обеих сторон, и с городской, на случай если крымчане вылазку решат устроить, и с внешней стороны тоже. Рвы прокопать, вал сделать, частоколы построить.

– Из чего ты их строить-то будешь, умник? – тут же ответили ему из толпы. – Где лес возьмешь? Леса-то в окрестностях нету, одни степи кругом.

Я уже понял, что представляло собой сборище капитанов отрядов. Это была толпа спорщиков, которые вряд ли договорятся до чего-то толкового. Но, с другой стороны, им и не надо договариваться, потому что решать все равно будет Иван Резаное Ухо. Для этого его воеводой и поставили в Киеве, чтобы он сам все за всех решал, а остальные только делали.

Но так или иначе, сюда следовало прийти хотя бы для того, чтобы послушать новости и узнать, что решил воевода. Вот, например, я не знал, сколько в городе находится крымчан. Иван сказал, что около трех сотен, но я в это не верил, им внутри пришлось бы на головах друг у друга стоять, только чтобы поместиться в крепости. Скорее всего их сотни полторы, вряд ли больше. Но даже такая армия при наличии запасов провианта и источника воды может держать крепость в течение полугода. Даже от армии, превышающей их численность в десять раз.

– Ров и вал, может быть, и стоит сделать, – согласился Иван Резаное Ухо. – На частокол леса мы действительно не найдем, да и не построить его просто так. Крестьян на работы могут и нагнать, если нужно будет, но все равно времени это много займет. Хотя лагерь укрепить нужно, эту идею я принимаю. Особенно подходы к камнеметам, мы-то их построим, но не хватало, чтобы крымчане ночью со стен спустились, да пожгли их.

– Засылов надо в город отправлять, – просипел один из капитанов наемников, низкий и коренастый, ростом примерно мне по плечо. – Пусть посмотрят, сколько крымчан, сколько горожан внутри, как оборону держат. Цели для камнеметов прикинут.

Как же плохо было то, что я не знал ни имен их, ни какими отрядами они командуют, ни прошлых заслуг. Оценивать всех приходилось исключительно по внешности, кроме, разве что самого Резаного Уха, да еще Степана. А внешность она очень часто бывает обманчива, об этом меня еще мама предупреждала и даже пример показывала: чертополох он, вроде бы, красивый, но если за него голой рукой схватишься, то обколешься весь. А бывают травы наоборот, ну тот же подорожник, он ведь свечка уродливая и листы большие, на лопух похожие. А пользы от него бывает очень много: на рану там приложить запаренные листья, или от кашля заварить.

– Засылов отправить – это хорошая идея, – кивнул Иван Резаное Ухо. – Только вот как их туда отправить? Засылов-то незаметно нужно в город отправить, чтобы сами крымчане этого не поняли, иначе трупы-то нам ничего не расскажут.

– Моих надо посылать, – подала голос и Анастасия. – Моих никто не заподозрит, мало что ли баб там, среди городских. Вот они и посмотрят все, а если получится, то и ворота откроют.

– Ворота сейчас не откроешь, – ответили из толпы. – Крымчане не дураки, наверняка завалили все, да телегами какими-нибудь подперли.

– Тогда часовых убьют, – пожала плечами Анастасия. – И тогда можно будет самим в город войти, завал растащить и открыть ворота. Ну или кусок стены отбить или башню. Если одну из башен возьмем, то уже и весь город наш будет, нас оттуда не выдавишь.

– А если кто-то из горожан вас выдаст? – снова спросил низкий и коренастый. – Они-то всех своих знают.

– Не выдадут, – покачала головой воительница. – Уж кому-кому, а им точно под крымчанами оставаться не хочется. Так что не выдаст нас никто, этого можно не бояться.

– Рискованный план, – покачал головой Иван. – Но, если ты готова своими людьми рискнуть, то почему бы и нет. Дело ваше в самом деле. Ты уверена, что твои смогут стражу перебить?

– Уверена, – ответила Анастасия. – Мы ведь женщины, у нас свои способы есть добиться того, чего мы хотим. Если сумеем заслать моих в город, то, возможно, и камнеметы строить не придется. Стражу перебьют, сигнал подадим, и можно будет на приступ идти. А там уж, если стена наша будет, то не удержит ее никто.

Она повторялась. Похоже, что девушке очень сильно хотелось, чтобы Херсон был взят