Марс Экспресс. Тэм - Седрик Деготтекс

– Брось…

– Крис? – Это Карлос, в его голосе сквозит смущение. – Прости, что прошу тебя об этом, но не мог бы ты прислать нам Берил? Валькариан попыталась стереть кучу закодированных файлов с упоминанием об искусственном интеллекте из Новиграда. Я подумал, может, Берил что-то найдет…

Крис молчит несколько секунд, прежде чем ответить.

– Я посмотрю, что можно сделать, но мои родители взяли меня под наблюдение. У меня пока еще есть немного свободы действий, но тиски сжимаются…

Он заканчивает фразу, странно понизив тон.

– Крис? – спрашивает Алин. – Что-то случилось?

Но он уже отключился.

– Ривера, Руби! – зовет их Изис. – Джендал хочет с вами поговорить…

Алин и Карлос обмениваются быстрым взглядом. У них даже нет возможности отказаться от общения, так как Джендал появляется на их интерфейсе, с туманной матрицей на лице, как в их первую встречу. Его голос звучит спокойно, твердо. Страх не является частью его вселенной. Печаль – да.

– Я хочу вернуть свою дочь, – произносит он.

Карлос тут же взрывается.

– Заплатите нам! Сдержите обещание: мы же выполнили свою работу! Заплатите нам, черт возьми! – Он дрожит. – Пожалуйста…

– Вы должны были передать мне Эспинозу. Где она?

Алин осознает, что Изис напряжена – гораздо больше, чем до этого разговора: она ожидала, что Дополненную возмутит ложь магната, но та не произносит ни слова. Несмотря на небольшой опыт работы, Алин уже достаточно в теме, чтобы понимать, что у Свараджа Эдо-Джендала в запасе средств давления больше, чем у Изис имплантов на квадратный сантиметр тела.

– Но мы вам ее привезли! – кричит разъяренный Карлос пронзительным голосом.

– И позволили ей здесь умереть. К счастью для вас, я по-прежнему готов выполнить свое обещание.

Карлос вздрагивает и, обхватив голову руками, издает раздраженный крик: по реакции странно спокойной Изис и непоколебимому тону Джендала он понимает, что последний только что устроил им подставу размером с Луну.

– Мне плевать на Эспинозу. Мне плевать на Валькариан. Мне плевать на скандал и на Луну, которую превратят в пепел мегатонны боеголовок. Почти так же сильно мне плевать на вас. Вы хотите получить то, что указали в своих запросах? Они у меня перед глазами. Тогда привезите мою дочь. И знайте, что вы до сих пор живы только благодаря звонку любимого сына моих дорогих друзей Ройджекеров. Его родители надеются, что вы этого не забудете.

С этими словами он исчезает, оставляя их в разгромленной комнате, рядом с радикально изменившейся Изис, с безнадежным ощущением собственной беспомощности и неопределенности, простирающейся перед ними словно минное поле.

Переполненная тревогой из-за последней фразы Криса, из-за слов Кэрол, которые она по-прежнему скрывает от Карлоса, но самое главное – из-за стоящего до сих пор перед глазами лица Тэм, искаженного страхом и дикостью наномашин, Алин скрещивает руки на затылке и в очередной раз позволяет себе разрыдаться прямо здесь, не обращая внимания на присутствие Карлоса и Изис.

Она плачет, но считает.

Один, два, три…

Она считает, думая о Ройджекерах.

Четыре, пять…

Она считает и в своих тяжелых, безудержных рыданиях думает о Сварадже Джендале.

Шесть, семь, восемь…

О Новиграде.

Девять…

О Культуре.

Десять.

И вот она выпрямляется.

Шмыгает носом, вытирает лицо рукавом.

Перестает плакать.

– Ну что, в Новиград? – бросает она Изис с мокрыми глазами, но яростным взглядом.

– В Новиград, – отвечает Дополненная с безвольно свисающей рукой.

Алин поворачивается к Карлосу, и он выдерживает ее взгляд с лицом, наполовину скрытым за флягой.

– Вместе, друг?

Он кивает, подходит к ней, и она читает в его глазах что-то похожее на благодарность. Он кладет ей руку на плечо, и, несмотря на смущение, она ему это позволяет.

– Всегда.

14

Берил

В это самое мгновение было неважно, что Алин думает о Сварадже Эдо-Джендале: когда нужно срочно попасть на Луну, власть и деньги предоставляют привилегии, которые предпочтительнее любых диспутов о морали. Больше всего, когда они на полной скорости мчатся в космосе, ее в этом убеждает даже не комфортабельная каюта с белыми кожаными креслами, а смехотворное время полета до Новиграда, которое высвечивается на ее интерфейсе. Впереди пепельный шар Луны молча ждет их, зависнув между мирами, словно матовая жемчужина.

Изис развалилась в кресле, закрыв глаза: синтетические волокна сомкнулись вокруг ее культи выше локтя и медленно заживляют раны. Ее рука уже не отрастет, но органические ткани, спасенные технологией Джендала, без проблем выдержат установку следующего импланта.

Алин думает, что она спит, но тут в каюте раздается ее голос.

– Кто это – Берил? – спрашивает Дополненная.

– Новейший искусственный интеллект… Она… – Алин колеблется, со вздохом качает головой. – Слушайте, раз уж мы об этом заговорили: она принадлежит Ройджекерам.

Алин опасается реакции Дополненной, но Изис лишь фыркает.

– Пускай. Мне плевать…

Удивленная, но успокоенная, Алин поворачивается к Карлосу, который наполнил свою флягу содержимым дорогой бутылки и отхлебывает из нее, рассеянно глядя на звезды.

– Карлос предложил… – Она говорит громче, чтобы привлечь его внимание, но он даже бровью не ведет. – Он предложил, чтобы она попробовала восстановить информацию из облачного хранилища Валькариан и расшифровать закодированные фрагменты.

– И что она нашла? – спрашивает Изис, по-прежнему с закрытыми глазами.

– Без понятия. Пока нет новостей от нашего друга.

Дополненная открывает один глаз.

– Забавно, что вы не разлей вода с сыном Ройджекеров. Я бы даже сказала – подозрительно, но я чувствую, что он влип в это дерьмо так же, как и вы. Так же, как и я. – Она закрывает глаз. – Джендал крепко меня держит, не вырваться, но, если я могу что-то для вас сделать, я сделаю. Все, чего я хочу, – вернуть Тэм домой.

Алин хмурит брови. Кивает.

– Спасибо. И за это, и за то, что было в лаборатории.

– А что было в лаборатории? – отвечает Изис, поднимая руки, и ее ироничный жест притягивает все внимание к разрушенному импланту. – Я сделала это ради себя, даже если я рада, что это спасло ваши задницы. При нашей первой встрече я выразилась довольно ясно: причините вред Тэм – будете иметь дело со мной. Но это работает и в обратную сторону. – Она открывает глаза и смотрит на Алин. – Вы были добры с ней, хотя вас об этом не просили, поэтому я готова помогать.

Алин улыбается.

– Вы ее очень любите.

– Я пыталась наплевать, но у меня еще слишком много гормонов и сердце на месте, поэтому ничего не вышло… Когда она родилась, я к ней ничего не испытывала: кучка плоти и металла, о которой все вокруг говорили,