Марс Экспресс. Тэм - Седрик Деготтекс

– Так и создавайте у твоего отца, черт побери! – внезапно не выдерживает Карлос.

– Карлос! – одергивает его Алин, подходя еще ближе к Тэм-Культуре и подняв руку в знак успокоения.

Только вот она видит, что Карлос тоже двигается вперед, пристально глядя на что-то, чего она не различает со своего места.

– В чем дело? – спрашивает она его по мыслесвязи.

– Капсулы наномашин… У нее они в слотах под ребрами. Некоторых не хватает – думаю, что вдали от дома ей надо обновлять их чаще. Может, если я их уничтожу, ИИ ее отпустит…

«МАРС СКОРО НАЧНЕТ БОЕВЫЕ ДЕЙСТВИЯ, – сообщает Тэм, и трое агентов застывают на месте, а Карлос, поморщившись, выходит из засады. – Я ОСТАНУСЬ ЗДЕСЬ ВМЕСТЕ С КУЛЬТУРОЙ».

– Тэм, пойдем с нами… – мягко говорит ей Изис, по-прежнему держа под прицелом гибрида. – Догадываюсь, что тебя это не очень радует, но мы будем заботиться о тебе, окей? Валькариан выбыла из игры. Ее больше не будет. Найдем тебе кого-нибудь получше. Если мы останемся здесь, то через три минуты все погибнем: этот шлюз нас не спасет.

– Без Культуры она бы пошла… – шепчет ей Алин по мыслесвязи. Она прикасается рукой к химере из плоти и металла, не понимая, то ли ее кожа слишком влажная, то ли горячая, то ли холодная. – Тэм… А если тебе вернуться домой вместе с Культурой? – Изис позволяет ей говорить, в то время как Карлос продолжает медленно двигаться вперед к капсулам наномашин. – Вы сможете… Вы сможете остаться вместе. Творить вместе.

– Черт! Марс начинает штурм! – внезапно кричит Изис. А взрывы снаружи заставляют шлюз вибрировать, как предупреждение о грядущем хаосе. – Тэм! Нам надо уходить!

«КУЛЬТУРА НАМ ПОМОЖЕТ», – просто говорит Тэм.

– Как она нам поможет, черт возьми? – выходит из себя Изис. – Мы заперты в гробу между двумя армиями, которые начали военные действия!

Внезапно все диоды гаснут, всего на секунду, которой хватает, чтобы Карлос и Изис от души выругались, затем включаются снова все одновременно, наполнив шлюз ярко-красным светом.

В ту же секунду дверь шлюза открывается, и далекий свет звезд отбрасывает четкий прямоугольник на покрасневший пол.

«Вы можете вернуться домой, – сообщает Культура. – Я нейтрализую нарушителей. Тэм приняла решение».

«Я ОСТАЮСЬ ЗДЕСЬ С КУЛЬТУРОЙ. Я ПОМОГУ ЕЙ СОЗДАТЬ ИСКУССТВО ДЛЯ МАШИН. ЭТО МОЯ ПОДРУГА, У МЕНЯ ЕСТЬ ТОЛЬКО ОНА. ВСЕ РЕШЕНО».

Снаружи Луна уже вспыхивает, шипит, рвется в безумном ритме разгорающейся войны: дроны стреляют, противовоздушные мины перехватывают свои цели и взрываются; роботы-камикадзе уклоняются от пуль, летящих с оборонительных башен, и бросаются на крепостные стены; умные танки скользят, подпрыгивают, стреляют, и повсюду, вплоть до самого шлюза, разносится запах горящего металла, плавящихся микросхем, смешанный с лунной пылью.

– Мы не можем уйти без Тэм! – кричит Изис. – Джендал, должно быть, сам себя переиграл, раз штурм уже начался. – Она обращается к Алин по мыслесвязи: – Мы не можем заниматься Культурой: ей нужно контролировать защиту базы. Если не убедим Тэм вернуться с нами, она здесь погибнет.

Внезапно снаружи раздается крик между двумя взрывами, двумя выстрелами.

Изис и Алин застывают на месте и поворачиваются к двери шлюза. Они делают это, потому что люди не умирают на фронте уже несколько десятилетий, а машины не кричат.

«Уходите сейчас, – советует Культура. – Я взломала роботов – они расчистят вам дорогу. А я еще не закончила свою работу: я должна создать искусство для машин».

– Что значит – ты взломала роботов? – паникует Карлос, поворачивая голову к гибриду.

Снаружи, в двухстах метрах от них, марсианский лагерь погружен в хаос: палатки перевернуты, солдаты бегут, раздаются крики, перекрывающие взрывы.

Земные машины, управляемые Культурой, разбрасывают марсианских роботов и, игнорируя сдерживающие директивы, гарантирующие безопасность человечеству от механических машин и искусственного интеллекта, нападают на растерянных солдат, рядовых и высокопоставленных военачальников: тела падают, летят, взрываются, некоторые прямо на бегу, другие – застыв от изумления при виде немыслимой атаки машин.

– Культура, остановись! – в ужасе кричит Алин, ошеломленная происходящим.

Марсианская армия разбита, ее машины еще предпринимают жалкую попытку контрнаступления, но удивление слишком велико, слишком все выглядит невероятно, и процессы стратегической адаптации буксуют, теряют согласованность, оставляя дроны описывать бесполезные круги в лунном небе, а самодвижущиеся мины – взрываться без причины.

«КУЛЬТУРА, НЕ ПОЗВОЛЯЙ ИМ НАС РАЗЛУЧИТЬ!»

Рядом с линией марсианской техники остается лишь несколько скорчившихся силуэтов под пультами управления, в салонах машин, в кабинах пилотов, но их быстро находят, берут под прицел и уничтожают пулей, бомбой или гусеницами танка, и очень скоро пляска смерти заканчивается.

Внезапно.

Абсолютная тишина.

Все мертвы.

Все мертвы, кроме Алин, которая не может пошевелиться от ужаса; Изис, замершей на месте с поднятой к небу рукой с оружием; призрачной и гротескной Тэм, не спеша выбирающейся наружу.

И Карлоса.

Алин его видит, по-прежнему стоящего в шлюзе – с дрожащим телом, с безумным взглядом, со стекающим по лбу потом, – такого же опустошенного, как она сама, когда он ей шепчет: «Они все умерли, Алин… Она их всех убила!», и тогда она идет к нему как может, на деревянных ногах. Она идет к нему, потому что, каким бы он ни был, плохим или хорошим, она нуждается в своем друге, чтобы справиться с этим ужасом.

Но он грубо отталкивает ее и одаривает мрачным взглядом.

– Что ты творишь, Карлос? – спрашивает она дрожащим голосом, с трясущимися руками и ногами.

Подходит Изис, кричит, чтобы они поторапливались, но Алин слишком потрясена агрессивностью Карлоса. Ее всю колотит.

– Значит, вот как… Теперь моя очередь? – говорит она и принимается плакать. – После Кэрол и твоего ребенка?

Карлос замирает, Алин широко распахивает глаза: потерявшись между страхом и головокружением, она только что открыла ему правду.

– Мой ребенок? Что с моим ребенком? – Он делает к ней шаг. Изис выкрикивает приказы, по-прежнему держа Тэм на мушке. – Алин? Что с моим ребенком?

Его голос срывается на последнем слове.

Он выбирается из шлюза. Смотрит на Тэм, которая прокладывает им путь по безмолвному полю битвы. Смотрит на звездное небо вокруг себя, но как будто ничего больше не видит, как будто пытается что-то найти – точнее понять. Он оборачивается к Алин, и она наконец произносит эти слова: потому что ей страшно, потому что у нее больше нет сил все скрывать, потому что она не знает, как еще поступить.

– Кэрол в больнице, – признается она. – Когда ты ее ударил, ребенок тоже пострадал…

Он замирает, стоя в пыли и осколках машин. И потом он вдруг упирается руками в колени, и его выворачивает наизнанку. Один раз, залпом зеленой желчи, оставившей