В теле пацана - Игорь Павлов

лестницы и потопала наверх, слегка виляя задом. Но это скорее непроизвольно. Все на её зад и смотрят. А следом переводят внимание и на меня. Мол, как такой хмырь такую урвал? А может, гадают, сестра это моя или мама.

Я же стараюсь никого не провоцировать, сразу увожу свой взгляд. Спешу за магичкой, стараясь не выказывать, что мне тяжело двигаться.

На втором этаже комфортнее, места все свободные. Ольви выбирает столик у окошка, усаживается деловито. Присаживаюсь напротив на бронебойный деревянный стул, от которого сразу заболела задница. Поёрзал, вроде привыкла. Стол засаленный, в трещинах крошки и смола. А может, чьи-то козюли.

Ольви наблюдает за мной своим безразличным взглядом. Синее каре ей очень идёт, как и обтягивающий костюм.

– Это таверна, – говорит она вроде без эмоций, но чувствуется сарказм.

– Спасибо, я понял, – отвечаю, ухмыляясь.

– А это самый чистый стол, – добавляет с той же интонацией.

– Ну… ладно, – киваю.

Рукой подбородок подпирает. Смотрит голубыми глазками. Ох уж эта губёха вздёрнутая. Зубки зайчика. В ушах серёжки в виде синих капелек, гармонично и со вкусом.

– Ты весь побитый, почему не жалуешься? – раздаётся вдруг из её уст.

– Это мышцы болят, – отвечаю. – Такое надо перетерпеть, потом сильнее буду.

– Странный ты, – заключает и переводит свой взгляд на приближающуюся официантку.

– Господа, должна предупредить, что на втором этаже столы платные, – говорит на подходе.

– Хорошо, – отвечает Ольви и делает заказ: – Мне свиные рёбрышки, варёную картошку с приправами, белый хлеб и синий чай.

– Отличный выбор, госпожа. А вам, господин?

– То же самое, – отвечаю быстро, не отрывая глаз от магички.

Официантка уходит.

– У тебя монеты-то есть? – раздаётся от Ольви вопрос.

– Неа, – отвечаю односложно.

– Понятно, – произносит девушка на выдохе и откидывается на спинку. – Должен будешь.

– Хорошо, – киваю.

Уводит взгляд в сторону окошка.

– У деда, похоже, рассудок помутился на старости, – выдаёт мысли вслух. С нотками неявного недовольства.

– Какого деда?

– Моего, – отвечает и мотает головой с укором. – Не понимаю, что я здесь делаю…

– В смысле?!

– Тебя уже поздно чему-то учить, – отвечает вновь, глядя на меня. – И я пока не вижу причин думать иначе.

Надо же. Уже пошли более сложные фразы.

– Почему улыбаешься? – спрашивает спокойно.

– У тебя вид, будто давно всё задолбало, – выдаю, и на смех пробирает.

Ольви не комментирует это, медленно потирает виски, со взглядом в обструкцию, совершенно не разделяя моего настроения.

Дальше молчим, дожидаясь заказа. Магичка смотрит то в окошко, то на меня. Странная она…

Приносят рёбрышки, запах изумительный! Накидываюсь сразу. Орудую и ножом, и вилкой. Вкусно! Обращаю внимание на Ольви. Девушка спокойно ест руками и вообще не парится. Заметила, что смотрю, закатила недовольно глаза.

На чаепитие переходим почти одновременно.

– Спасибо, что спасла меня от принцессы, – благодарю её между делом.

Ольви поднимает глаза от кружки.

– Не знала, – отвечает и добавляет уже, отхлебнув: – Излишне эмоциональная.

– А, ну да, – улыбаюсь.

Ставит чашку. Смотрит в окно. Вздыхает.

– А что это была за магия? – попытался завязать хоть какой-то разговор.

– Какая? – спрашивает, продолжая пялиться в окошко безразлично. Там как раз вид на далёкие сопки.

– Ну которая нас переместила, – уточняю.

– Забудь.

– Почему?

– Это сложно для тебя.

– Уверена? Опиши, как работает? – не унимаюсь.

Повернула голову, посмотрела вроде и без эмоций. А будто прожгла.

– Произносишь заклинание и представляешь место, в которое хочешь перенестись, – ответила.

– И всё?

– Да.

– И чего сложного?

– Произношение должно быть верное, пространственное воображение однозначное, а ещё для этого нужен достаточный резерв магических сил. У тебя он, как у ребёнка двух циклов от роду, – в конце обрубила, так обрубила.

– Ну и что делать? – Развожу руками.

– Резерв можно тренировать и повысить его за сезон вдвое. А так, я думаю, что мне стоит тебя отправить обратно. Только зря время потратила. Почему дед не проверил, это уже вопросы к нему. Но… Кристиан, магия – это не твоё.

Даже обидно.

– А как ты мой резерв определила?

– Почувствовала, когда перенесла.

– Что ещё ты почувствовала? – задаю провокационный вопрос.

– Дурачок, – закатывает глаза и поднимается. – Идём.

– Куда? – спохватился.

– Перенесу тебя обратно. Распрощаемся.

– Подожди, а перемещение, скажем, во двор этой таверны отсюда много энергии заберёт?

– Нет. Кристиан, хватит болтать, – выдаёт и, положив на стол четыре железные монетки, встаёт. Направляется к лестнице.

Поднимаюсь и я. Отступаю от стола, чтобы было свободное пространство вокруг. Так… Новый год, конфетти. Смотрю на свои сапоги, представляя блёстки. И они начитают проявляться на полу! Сверкают и синие, и зелёные, и красные. Только не движутся, как надо. Вспоминаю процесс перед перемещением с магичкой. Мысленно двигаю их, подгоняю. Пошёл поток из блёсток по часовой стрелке! Так… теперь вокруг своей оси попутно. Да, пошло дело. Разогнались. Вроде всё верно. А теперь представляю вокруг себя двор, где появился. После перемещения впечатление яркое.

Давай, давай. Вместо деревянных половиц должна быть вытоптанная земля. Блин, что-то не так. Блёстки крутятся, пространственное воображение работает. Но ничего не происходит.

Нет, нельзя сдаваться! Что ещё я мог пропустить? Конкретные детали? Что? Дом? Следы на земле… А-а-а!

Вспышка, что слепит глаза! Тело потрясло, еле на ногах устоял. Открываю глаза, жмурясь от яркого света. Да это полуденное солнце так слепит с непривычки после тусклого освещения в зале.

На крыльце красуется фигурка. А точнее, она замерла в процессе спуска с лестницы. Девушка раскрыла рот шире обычного. И, похоже, впервые выразила хоть какую-то яркую эмоцию в виде удивления.

– Проверь на всякий случай, все ли части моего тела перенеслись, – выпалил я, красуясь перед ней. Руки расставил, вуаля! Не ожидала?!

Магичка невозмутимо возобновляет движение. Приближается.

– Всё, что касается тела и что в твоём энергетическом поле должно переноситься, – отвечает вновь обыденно.

– Так я прошёл кастинг? – Смеюсь, а самого пошатывает, будто земля из-под ног уходит.

– Чего сказал? – спрашивает ровным тоном, продолжая смотреть мне в глаза.

Но в какой-то момент выставляет руку, придерживая.

– Тебе нужен внешний носитель резерва, – добавляет деловито.

– А это что?

– Это выход из твоей ситуации. Стой ровно.

– Так я принят в твои ученики? – переспрашиваю, а у самого глаза тяжелеют.

– Да. Стой, сказала, – выдаёт и хватает меня обеими руками. А я-то думаю, чего это земля стала подниматься, как ткань на ветру. Хватаюсь и я за неё.

– Ой, прости, – поднимаю ладошки с ягодиц.

И встречаю невозмутимый взгляд голубых глаз.

– Ты о чём? – спрашивает. Она либо строит из себя дуру, либо фригидна до безобразия! И реально не понимает, что выглядит сногсшибательно.

– Да забей, – отвечаю устало, постепенно приходя в себя.

– Хватайся, переместимся в мою мастерскую, это надо решать сейчас, – настаивает Ольви