Внутренние. Дневник из другого мира - Екатерина Дмитриевна Тренина

Уж не знаю, как все так закрутилось, но однажды поздним вечером Кит, я, дядюшка Чех, хозяин фермы и ветеринарный врач спасали от перекрута кишечника теленка. Для этого его пришлось погрузить в наркоз и оперировать. Кит был третьей и четвертой рукой у ветеринарного хирурга. Я стояла на капельнице и наркозе, вроде как анестезиолог. Дядюшка Чех ассистировал: подавал салфетки и промывайки. Хозяин фермы бегал туда-сюда вдоль денников, схватившись за голову. У него погибал третий теленок, и он отчаялся спасти приплод в этом году.

Операция проходила прямо в углу денника, на рассыпанной по полу соломе. А над спинами нашими низко висела огромная раскаленная лампа. В какой-то момент на нее попала жидкость, и она захрустела и лопнула, горячие стекла напоминали режущий град. Все пригнулись и вдавили головы в плечи. И тут из дядюшки Чеха молнией вылетела она… его Внутренняя. Вылетела и закрыла своим телом разрезанное брюхо теленка, а своими руками его мордочку, чтобы стекла не попали. И плотность ее тела не пропустила стекла. Затем она встала, стряхнула осколки и снова всосалась в дядю Чеха.

Несколько секунд молчания. Потом хозяин фермы побежал за новой лампой. Кит и хирург продолжили операцию. А мы с дядюшкой Чехом продолжили им помогать.

Кит глянул на меня и понял, что лучше молчать на этот счет. Завершив дело, хирург хотел отпустить всех нас спать и остаться с теленком до утра, но по моему лицу прочитал, что мы все остаемся. Зашел лечащий врач дяди Чеха и намекнул, что дедушке пора отдыхать. Ведь ему хоть и шестьдесят, но его тело не спало, поэтому перед нами фактически девяностолетний человек. Кит кивнул на меня, врач повернулся, увидел мои глаза и молча вышел. Я кивнула Киту, чтобы он тоже шел. Кит повиновался. Остались ветеринарный врач, я и дядюшка Чех. Через какое-то время ветеринар сменил капельницу и ушел вздремнуть пару часов.

– Ложитесь прямо тут, дядюшка Чех. Я послежу.

Он прилег на сухую солому и глубоко задумался. А я, видимо, тоже зазевалась. Капельница докапалась, и воздух по трубочке начал спускаться вниз. Мария вышла из дядюшки Чеха и перекрыла капельницу. И плотности ее пальцев хватило. Этот быстрый и легкий переход от первых стадий отделения к последней вызывал у меня мурашки по спине. Это какой-то высший пилотаж. Быть глубоко в подсознании, потом выйти самопроизвольно и стать такой же плотностью, как человек. Что это такое? Я никогда не видела ничего похожего!

Но, честно признаться, я мало прочитала литературы про отделение Внутренних у пожилых людей. Может, это их обычная черта. Надо обязательно почитать.

Плюс ко всему Мария была молодой девушкой. Про это я читала: Внутренние у стариков отделяются молодыми. Примерный возраст отделения – двадцать один год. Если они были в подсознании и не проживали всю жизнь, разделяя ее с Рожденным. Но одно дело читать, другое – увидеть.

Мария была стройная, невысокая, с сильными руками и ногами. Волосы у нее были длинные, каштановые, а глаза голубые.

– Отдохните, – сказала она мне. – Я посижу с теленком.

Я, естественно, отдохнула. Но погружать в сон себя не стала, поглядывая то на нее, то на дядюшку Чеха. Ему очень нравилась Мария. Он смотрел на нее, на теленка и тихо улыбался. Как будто увидел старую фотографию любимой и погрузился в добрые воспоминания.

Где-то в пять утра в денник вместе с чистым воздухом ворвались Кит, ветеринар, врач и хозяин фермы. Все уставились на Марию. Они-то вообще ничего не читали про отделение Внутренних у стариков, и у каждого на языке закрутились вопросы. Но, опять взглянув на меня, все решили избегать этой темы. Только нелепо раскланялись перед девушкой, представляясь.

Мария скромно улыбнулась и поменяла теленку капельницу. Ветеринар выглядел особенно глупо. Но взял себя в руки и уже через двадцать минут бойко отвечал на вопросы девушки по ветеринарии. А вопросов у нее была уйма. Будто она хотела закончить ветеринарный факультет за одни сутки.

– Крутая она у вас, – потихоньку шепнула я дяде Чеху.

Потом ветврач закончил свою работу и поехал домой. А Мария всосалась в своего Рожденного.

Я запросила всю специфическую информацию по отделению у стариков. Запросила все описанные случаи при отделении молодого Внутреннего. Их было не так-то и много, и какой-то методологии отделения они вообще не несли. Но я перечитала их все – мало ли, встречу факт, который так или иначе поможет мне. Но тщетно.

Все, что я поняла: старики могут отделять молодых Внутренних только в тех случаях, когда Внутренний был глубоко в подсознании и не жил свою жизнь. По сути, это единственные люди на земле, которые способны поставить жизнь на паузу на десятилетия и потом продолжить ее как ни в чем не бывало. У Марии вся жизнь впереди, если ее получится отделить.

Второе, что я нашла, – это подтверждение интересного явления: от бесплотного Внутреннего до плотного материального тела за секунды. Оно есть у людей, которые в свое время все-таки занимались отделением Внутреннего, практически дошли до конца, но на последних стадиях резко отказались от этого дела, и Внутренний, как рудимент, потихоньку утратился и ушел в подсознание. И если Рожденный еще несколько раз пытался отделить Внутреннего, но опять же на последних стадиях поглощал его полностью. Тогда у Внутреннего как бы остается память, типа мышечной, как доходить до материальной плотности и редуцироваться обратно. И он способен быстро проходить эти этапы – как дышать.

Выходит, то ли волонтеры и родные что-то напутали в истории дяди Чеха, то ли он им многого не говорил.

– Дядя Чех, я тут почитала научные труды и поняла, что вы Марию несколько раз в жизни пытались отделить. Это так?

– Было дело. Раз восемь.

Я сидела в шоке.

– И что же пошло не так?

– Сил не хватило и уединения. Мне было стыдно за это перед женой, детьми и родителями.

Боже. Вступив в брак в четырнадцать лет, дядя Чех, отделяя Внутреннюю и испытывая к ней те чувства, которые испытывают все люди мира в норме, чувствовал вину перед своей семьей, словно он изменщик и у него любовница. И словно он занимается ерундой, вместо того чтобы работать и держать семью на плаву. Но все равно потихоньку тайком несколько раз запускал этот процесс.

– Как вам удавалось ее скрывать