Юсупов. Тьма Внутри - Гоблин MeXXanik

широкие двери на задний двор, и обнаружили Петра Феликсовича и Волкова, которые сидели в беседке за небольшим столом, в центре которого стояла шахматная доска. И, судя по количеству белых фигур на квадратиках, дела у Сергея шли неважно.

— И где вас носило, молодежь? — спросил дядька, бросив через плечо проницательный взгляд. — Неужели ты даже не покормил девушку?

Я понимал, что выгляжу не особенно хорошим кавалером.

— А мы уже повечерили, — продолжил старик как ни в чем не бывало. — В беседке остался шашлык. Сергей прямо как в воду глядел, когда приготовил много мяса. Но я понадеялся, что ты, племянничек, не оплошаешь. Ступайте, отведайте стряпню нашего защитника.

Второго приглашения мы ждать не стали. Стол был застелен светлой скатертью. На нем стояли блюда, прикрытые салфетками, и стопка чистых тарелок со столовыми приборами.

— Сергей хорошо готовит? — на всякий случай уточнил я.

— Умеет и практикует, — ответила девушка, потирая ладони. — Он не белоручка…

— Вы опять намекаете на мою неспособность вести хозяйство? — невинно осведомился я.

— Бросьте, Василий Михайлович, — фыркнула девушка. — Вы меня больше не обманете. Я разузнала, что вы способны приготовить завтрак, вымыть посуду и не гнушаетесь убрать за собой в своей комнате.

— Меня сдал старший родич? — усмехнулся я.

— Он как раз молчал и многозначительно хмурил брови, — удивила меня Муромцева. — Кажется, что вашему дядюшке нравится наше с вами противостояние.

— Ему просто скучно. И он не мог такой упустить повод развлечься. Выходит, меня сдала Любавушка.

— Она самая, — призналась Виктория Ильинична. — Но прошу, не ругайте ее за это.

— Поверьте, на Любавушку не подействовали бы мои возмущения. Она давно работает в нашей семье и стала нам своей. Когда я задерживался на практике по выходным, эта золотая женщина приходила проверить Петра Феликсовича. Она частенько вступает с ним в пикировку, чтобы он не ощущал себя брошенным. И вам она рассказала лишь то, что посчитала нужным.

— Я все же умею добывать информацию, — возразила собеседница, подвигая к себе тарелку.

— С Любавушкой это не сработало бы, — я покачал головой. — Она кажется простоватой. Но на самом деле весьма хитра. Она умеет разгадывать каверзы Петра Феликсовича и играть с ним на равных. К тому же вы можете этого не знать, но она неплохо играет в шахматы. И порой делает такие ходы, что дядька по неделе решает, как ей ответить.

— Не знала, — пораженно протянула Муромцева. — Значит, вы из тех аристократов, которые приближают к себе слуг?

— Я не вижу необходимости пытаться возвыситься за счет тех, кто работает в доме. Знаете, как говаривал мой отец…

Виктория внезапно вздрогнула и потупилась, словно не хотела встретиться со мной взглядом. Мне подумалось, что у нее не очень хорошие воспоминания о ее собственном родителе. И я быстро закончил фразу:

— … не обижай тех, кто готовит твой обед. Ведь не ровен час, в еду могут добавить что-то не совсем вкусное.

— Звучит разумно, — пробормотала девушка и переложила на свою тарелку несколько кусков мяса.

Поначалу мы ели торопливо. Но утолив первый голод, я плеснул в чашку из заварника немного чая. Затем добавил в него ложку тягучего меда, которым нас облагодетельствовал граф Толстой.

— Хорошо-то как, — прикрыла глаза Виктория Ильинична и откинулась на спинку лавки.

Я приготовил для нее напиток и придвинул поближе.

— Балуете вы меня, — улыбнулась девушка.

— Подкупаю, — поправил я собеседницу, но Муромцева покачала головой:

— Со мной такое не сработает, мастер Юсупов.

Я хитро прищурился:

— Все мы имеем слабости. И у вас они есть. Быть может, вы любите котов?

— И обязательно заведу около сорока кошек к старости. А еще буду постоянно твердить, что раньше было лучше.

— А это не так?

На мгновенье на лицо девушки набежала тень. Она покосилась на меня, а потом пожала плечами.

— Нам всегда кажется, что трава зеленее у соседа в саду. И прошлое выглядит чуточку привлекательнее, чем было на самом деле. Вы же душеправ и знаете, как работает человеческая психика. Мы склонны помнить события выборочно.

— Вы правы, — вынужден был согласиться я. — Старики тоскуют не о прошлом, а о самих себе прежних.

Мы посмотрели на веранду, где Петр Феликсович продолжал учить Волкова игре в шахматы. Парень хмурился и, казалось, даже не замечал, как его противник довольно усмехается.

— Я очень благодарен вам за то, что вы помогаете дядьке. Рядом с вами он стал меньше замечать травму колена.

— Вероятно ему просто ему помогают новые снабодья, — предположила Виктория Ильинична.

— Дело не в них, — я покачал головой. — Поверьте, корень его страданий не только в физической ране. Но он не хочет впускать меня в свое сознание, чтобы я помог.

— Его можно понять, — девушка пожала плечами, а потом продолжила, — не всем хочется, чтобы кто-то копался в их воспоминаниях и мыслях.

— Никому не хочется, — поправил я помощницу.

— Но вы ко всему прочему ему не чужой человек. И Петру Феликсовичу еще жить с тем, что вы можете узнать его самые мрачные тайны.

— Да нет у него каких-то жутких тайн, — отмахнулся я.

— Вы так думаете? — горько усмехнулась Виктория и поднялась на ноги. — А я почти поверила, что вы мудрый душеправ, который способен на чудо.

Муромцева направилась к дому. Я последовал за ней. Игроки за доской отстраненно с нами попрощались и вновь вернулись к своему поединку. Я неспешно пересек пустую гостиную, поднялся на второй этаж и вошел в свою комнату. Сел в кресло и задумчиво посмотрел в окно. А затем вынул из ящика стола чистый лист и принялся отмечать вещи, которые удалось раскопать.

В центре листа я отметил секту, пометив ее аббревиатурой «ТС». Секте помогает жрец или жрецы Синода. Они же занимаются основной вербовкой людей. Или ключевых фигур для секты. Например, влиятельных людей из старых семей Империи, которые могут дальше продвигать идеи организации. Тем более Федоров намекал Ксении, что на загородном собрании будут очень важные люди. Что еще?

Полагаю, что секту скорее всего организовали «Первенцы», которые прибыли в Империю из Европы. И я нарисовал метку, которая должна была обозначать полк отступников.

Я задумчиво взглянул на лист постучал кончиком ручки по