Художник из 50х Том II - Сим Симович

Ким поправил очки, с гордостью посмотрел на раздачу оружия.

— АК-51, последняя модификация. Ваша разработка, если не ошибаюсь? Корейские товарищи в восторге.

Гоги присмотрелся внимательнее. Действительно, узнавал некоторые решения из своих чертежей — эргономику рукоятки, форму магазина, расположение органов управления. Но это было лишь внешней оболочкой для начинки, которую создавали другие.

— Что в них особенного?

— Видите эти странные наросты на стволе? — Ким указал на цилиндрические модули. — Плазменные ускорители. Обычная пуля входит в ствол, а выходит уже в виде сгустка ионизированного металла.

Молодой кореец получил автомат, с любопытством вертел его в руках. Оружие казалось легким, почти игрушечным.

— Скорость поражения в три раза выше обычной, — продолжал Ким. — Пробивная способность феноменальная. Один выстрел прошибает танковую броню насквозь.

— А отдача?

— Практически отсутствует благодаря магнитной компенсации. Даже подросток может стрелять без упора, не теряя точности.

Гоги наблюдал, как солдаты осваивают новое оружие. Движения были привычными — те же жесты, что и с обычными автоматами, но результат обещал быть совершенно иным.

— Как корейские товарищи относятся к таким нововведениям?

Ким усмехнулся, кивнул в сторону группы солдат, живо обсуждавших новые автоматы.

— Слушайте сами, — он прислушался к быстрой корейской речи и начал переводить. — Тот парень говорит: «Наконец-то у нас есть оружие, равное американскому». А этот отвечает: «Не равное — лучше. Теперь один наш солдат стоит десяти их».

Действительно, в голосах корейцев слышались воодушевление и гордость. Кто-то уже целился в воображаемого врага, кто-то восхищался легкостью оружия.

— А вон тот сержант, — Ким кивнул на пожилого военного с шрамом через все лицо, — говорит, что это подарок от русских богов войны. Что теперь мы можем дать достойный отпор захватчикам.

Гоги почувствовал странную гордость, смешанную с тревогой. С одной стороны, его разработки помогали этим людям защищать свою землю. С другой — каждый такой автомат означал десятки будущих смертей.

— У них есть сомнения?

Ким перевел вопрос. Несколько солдат переглянулись, заговорили тише. Переводчик вслушивался, хмурил брови.

— Молодой боец спрашивает, не слишком ли это мощное оружие для человека. Боится, что такая сила может изменить того, кто ею владеет.

— Мудрый вопрос, — заметил Гоги.

— А старший сержант ему отвечает, — продолжил Ким, — что война уже изменила всех нас. И если у врага есть танки и самолеты, мы имеем право на равные возможности.

На полигоне загремели выстрелы — кто-то из солдат испытывал новый автомат. Вспышки были ярче обычных, звук — резче и злее.

— Точность поразительная, — восхитился Ким, наблюдая в бинокль за стрельбой. — На трехстах метрах кучность не хуже снайперской винтовки.

Гоги молчал, думая о том, как его эскизы эргономичной рукоятки превратились в инструмент такой разрушительной силы.

— А что говорят о тех, кто это создал? — спросил он.

Ким снова прислушался к разговорам солдат.

— Называют советских конструкторов освободителями, — он помолчал, вслушиваясь. — Говорят, что русские думают не только о себе, но и о друзьях. Что это признак истинного братства — делиться самым лучшим оружием.

Один из корейцев подошел к Гоги, узнав в нем иностранца. Что-то быстро проговорил, кланяясь.

— Он благодарит за возможность защитить семью, — перевел Ким. — Говорит, что теперь его дети могут спокойно спать, зная, что у отца есть такое оружие.

Гоги кивнул солдату, тот улыбнулся и вернулся к товарищам. А Гоги остался стоять, слушая, как его творения готовятся изменить ход войны.

— Знаете, что самое удивительное? — тихо сказал Ким. — Они верят, что с таким оружием война закончится быстрее. Что превосходство в технике означает меньше жертв.

— А вы как думаете?

Переводчик снял очки, протер их тряпочкой.

— Я думаю, что теперь обе стороны будут убивать эффективнее, — ответил он просто. — Но, может быть, это и к лучшему. Короткая жестокая война лучше долгой кровопролитной.

Раздача продолжалась. Каждый солдат получал автомат, запас энергетических элементов, инструкцию по эксплуатации. Лица светлели от надежды — наконец-то у них появился шанс не просто выживать, а побеждать.

— А что будет, когда война закончится? — спросил Гоги. — Куда денется все это оружие?

Ким задумался, глядя на вооружающихся солдат.

— Хороший вопрос, товарищ конструктор. Очень хороший вопрос.

Вечером к полевой кухне подошла группа корейских солдат с новыми автоматами. Гоги сидел на ящике с боеприпасами, доедая консервы. Лейтенант Ким курил рядом, переводя негромкие разговоры бойцов.

— О чем они говорят? — спросил Гоги, кивнув на солдат.

— Обсуждают сегодняшний бой, — Ким затянулся папиросой. — Хотят поблагодарить того, кто создал эти автоматы.

Один из корейцев, паренек лет двадцати, подошел ближе. Заговорил быстро, жестикулируя.

— Его зовут Пак Чун Хо, — перевел Ким. — Говорит, что утром его отделение попало в засаду. Семь человек против американского взвода — тридцати пяти солдат.

Гоги отложил ложку, внимательно слушал.

— Раньше они бы все погибли за пять минут. А с новыми автоматами… — Ким помолчал, вслушиваясь в рассказ. — Разгромили засаду полностью. Потери американцев — двадцать восемь убитых, остальные сбежали. У корейцев — один легкораненый.

Паренек показал царапину на руке, широко улыбнулся и снова заговорил.

— Он говорит, что видел, как его выстрелы прошивают броню американских джипов насквозь. Как один боец с новым автоматом останавливает целую колонну врагов.

К ним подошел второй солдат, постарше, с усталыми глазами. Заговорил медленно, серьезно.

— Это сержант Ли, — пояснил Ким. — Воюет с самого начала. Потерял в боях двух сыновей.

Сержант показал на свой новый автомат, что-то объяснял, время от времени кивая в сторону Гоги.

— Он говорит, что раньше корейские солдаты были пушечным мясом. Плохое оружие, мало боеприпасов, против превосходящих сил врага. Многие погибали не от пуль, а от отчаяния — понимали, что их смерть бессмысленна.

Гоги нахмурился. Это было болезненно — думать о бессмысленных жертвах.

— А теперь?

Ким перевел вопрос. Сержант оживился, заговорил быстрее.

— Теперь каждая смерть что-то означает. Один погибший кореец уносит с собой десяток врагов. Семьи павших