Дар (Посвящение. Ритуал) - Диана Волкова

Они вышли со двора. Бабуля шла впереди, периодически оглядываясь, как бы призывая Ивонн следовать за собой, но Ивонн, как ни старалась, не могла её догнать.

Наконец они вышли к небольшой роще. Ивонн обратила внимание на какое-то шевеление на опушке. Две большие тени как будто танцевали там. Подходя ближе, она начала подозревать, что это не танец, а скорее похоже на борьбу.

Вплотную приблизившись к месту, на которое ей рукой указывала бабуля, Ивонн наконец увидела всю картину достаточно ясно. Огромный мохнатый зверь рвал лапами и зубами какого-то молодого человека. Несмотря на жуткую картину, Ивонн не испугалась. Она только с удивлением посмотрела на бабушку и мысленно спросила: «Что это?».

Бабуля пристально посмотрела на Ивонн, но ничего не ответила. Она вытянула губы, послав Ивонн воздушный поцелуй, и растворилась в воздухе.

Ивонн проснулась от удушья. В висках стучало, сердце бешено колотилось, а в голове она отчётливо услышала любимый голос: «Так будет со всяким, кто попытается обидеть тебя, милая. Береги Криси, она хорошая девочка, сильная, вся в мать. Но демон близко, тебе надо успеть».

Испугавшись за дочь, Ивонн соскочила с кровати и побежала в её комнату. Кристина мирно спала, лунный свет освещал её милое личико. Одной рукой она подпирала щёку, как в детстве, когда была малышкой, а другой обнимала своего плюшевого медведя.

Ивонн, глядя на дочь, улыбнулась: «Ей уже двадцать лет – ровно столько же было мне, когда я её родила, но она всегда будет для меня ребёнком». Задёрнув штору и поцеловав Криси в лоб, Ивонн пошла спать.

Глава XIX

Посвящение

Из боя выхожу, пускай придёт конец.

Сложив оружие, не попрошу о многом,

Мне нужен одиночества покой,

Я жажду быть забытым даже Богом.

Р. Браунинг.

Прошла уже неделя с тех пор, как Ивонн встречалась с адвокатом из NCS Федериком. До сих пор она не получала от него никаких документов, о которых они договаривались, и уже начинала нервничать и задавать себе вопрос: а не привиделась ли ей вся эта история, как и многие другие за последние несколько месяцев?

Работать совсем не хотелось, впервые она не могла найти в себе сил, достаточных для того, чтобы себя мотивировать и заставить хоть что-то делать. Всё казалось бессмысленным и невероятно сложным.

Ивонн нервно вышагивала по своему кабинету, в голове вихрем кружили вопросы, когда вдруг снова появился и стремительно стал нарастать гул в ушах, а голова закружилась. В смятении Ивонн присела на кушетку. Перед глазами отчётливо светились два размытых пятна, а все предметы вокруг расплылись и закружились, как в детстве, когда она каталась на карусели. Одновременно в груди нарастало непривычное чувство наполненности, которое расширялось и разливалось по всему телу мощной волной тепла.

Понемногу гул начал стихать, светлые пятна становились всё шире, мысли прояснились. Ивонн погружалась в это безмятежное состояние всё глубже, пока не обнаружила себя стоящей посередине прекрасного летнего луга, залитого ослепительным солнечным светом.

Откуда-то сверху раздался знакомый уже бархатистый баритон: «Вам следует приехать сегодня вечером, милая. Наши планы не изменились, но требуют дополнительной корректировки. Видимо, всё серьёзнее, чем я предполагал. Кроме того, здесь кое-кто хочет с вами познакомиться. До встречи».

Видения прекратились, как по мановению волшебной палочки, и Ивонн снова обнаружила себя в привычной обстановке рабочего кабинета. На этот раз сомнений не осталось: стрессы, приём антидепрессантов и галлюцинации здесь ни при чём, ей это не мерещится, а все психиатры мира могут наконец спать спокойно – это дело совершенно точно им не по зубам.

Ивонн ещё долго пребывала в давно забытом состоянии безмятежности и покоя. Вся нормальная жизнь совершенно перестала иметь какой бы то ни было разумный смысл. Осталась только острая необходимость принять всё то, от чего она с таким усердием пыталась отказаться все эти годы и что так настойчиво пробивалось в её жизнь, сметая всё на своём пути.

До вечера оставалось четыре часа, и Ивонн впервые не знала, чем занять это время. Она всей душой чувствовала, что должно произойти что-то невероятно важное, и одновременно ощущала страх и неуверенность перед этими грандиозными событиями.

А что если она не справится? А что если она ошибётся в очередной раз или предстанет в невыгодном свете, не оправдав ожиданий своего нового друга? Смущаться и сомневаться в предстоящем выборе не имело смысла. И внезапно Ивонн ясно и точно вспомнила знакомую с детства истину: страх делает человека уязвимым. Всё стало на свои места.

Всё, что ей оставалось, – это принять новую для себя реальность.

***

Ивонн всё же удалось закончить дела до вечера. Она хоть и с усилием, но заставила себя поработать, решив, что не стоит так резко менять свои привычки.

Вечером, преодолев полгорода в пробках и уже не надеясь приехать вовремя, Ивонн наконец прибыла по нужному адресу. Её там давно ждали. Она это почувствовала, как только нажала кнопку домофона, хотя внешне ничего не выдавало присутствия тех, кто её ожидал.

Улица, как и в прошлый раз, была безлюдна, скудный свет редких фонарей навевал тоску, но на душе у Ивонн было радостно. Она знала, что наконец встретит здесь людей, которых давно искала, и, что более ценно, найдёт здесь ответы на свои вопросы: кто она, что означают её видения и, самое главное, как ей сопротивляться демону, который преследует её всю жизнь, постепенно забирая у неё самое дорогое?

Войдя в подъезд, Ивонн остановилась, борясь с внутренним волнением. Сверху, из-за заветной двери, были слышны возбуждённые голоса, это придало ей сил, и она вспорхнула на третий этаж в стремительном порыве. Едва отдышавшись, уверенным движением открыла дверь и вошла в освещённую многоярусной люстрой залу.

Посетителей было семеро, не считая хозяина мероприятия, Федерика. Среди них – известный писатель Арман Винсент. Его саркастической прозой, написанной в жанре детектива, Ивонн зачитывалась с детства. Она не могла поверить, что находится в обществе этого экстраординарного человека.

Федерик представил ей ещё нескольких человек. Это были менее известные, но не менее исключительные личности.

Тучная дама в нежно-розовом брючном костюме и пепельно-лавандовой шляпке с вуалью, которую Федерик представил как Софию Бонне, смачно дымила сигареткой, вставленной в длинный мундштук. Она, слегка кашлянув, голосом, в котором слышалась ломкая хрипотца, попросила звать её Софи. Ивонн невольно улыбнулась своим мыслям: такой величественностью веяло от каждого жеста этой женщины, что хотелось присесть в реверансе.

Дальше инициативу перехватил моложавого вида пожилой джентльмен, он представился сам: стилист, автор собственной колонки