Ямада будет спорить - Марина Сергеевна Комарова

– Не кусайся, чёрт возьми!

– Ты меня придушишь! – огрызаюсь я, наплевав на вежливость, хотя дыхание сбито, и грудь тяжело вздымается от напряжения.

На несколько секунд наши взгляды встречаются. Глаза сверкают холодом и решимостью, но чувствую, он тоже не в своей тарелке. Не успеваю понять, что происходит, как у меня снова вырывается вскрик. Окадзава от неожиданности дёргается назад, ослабляя хватку и слегка отодвигаясь.

Вот сейчас бы встать и всё прекратить, но вместо этого импульсивно хватаю его за лацканы пиджака, притягивая обратно.

– Что ты делаешь?! – растерянно смотрит он на меня.

– Провалишь весь план, если так дальше пойдёт, – шиплю ему в лицо, стиснув зубы, пытаясь снова удержаться на грани между паникой и здравым смыслом.

Окадзава озадаченно моргает, словно не ожидал такого хода с моей стороны. Но в следующее мгновение выражение его лица меняется, и он резко тянет мою блузку. Пуговицы разлетаются в разные стороны, а я, не ожидая такого, вскрикиваю от неожиданности.

– Больше страсти, – выдыхает он, пытаясь вернуть контроль над ситуацией.

Ах ты, сволочь! Мстительно оттолкнув его с силой, которой не ожидала даже от себя, чувствую, как он, с лёгкостью уворачиваясь, подхватывает меня под бёдра. Всё это происходит настолько быстро, что не успеваю даже осознать, как оказываюсь на подоконнике.

– Дорогая, отсюда вид лучше, держись, – с ухмылкой добавляет Окадзава, но я чувствую, как напряжение в его голосе не уступает моему.

Окно, словно третий участник этого странного спектакля, слегка дрожит от вибрации моего тела. То есть стекло. Оно на такое не рассчитывало. Я стискиваю зубы, но теперь не от страха, а от раздражения.

– Осторожнее! – выдыхаю, чувствуя, как всё начинает выходить из-под контроля.

И в этот момент меня пронзает мысль: а кто-то вообще рискнёт заступиться за девушку в такой ситуации? Или все просто отойдут в сторону, боясь испортить свою карьеру?

Но прежде, чем успеваю додумать эту мысль, дверь кабинета с треском распахивается. В офис врываются сотрудники, и я едва не теряю дар речи. Впереди всех – Накано. Её лицо раскраснелось от возмущения.

– Окадзава-сан! – Голос Накано звучит на удивление твёрдо. – Что здесь происходит?

Ого, а девочка хороша. Кажется, самая смелая. Видимо, принесла документы и услышала, что из кабинета доносятся странные звуки.

Окадзава мгновенно отпускает меня, как будто ничего не случилось. Его взгляд, полный холодной невозмутимости, скользит по сотрудникам, а потом он делает шаг назад, поднимая руки.

– Не нужно драматизировать, – произносит он спокойным, слегка насмешливым тоном. – Это всего лишь недоразумение.

– Недоразумение? – вскидывается Накано, в её глазах настоящий тайфун. – Это выглядит совсем не так.

Соображаю, что всё ещё сижу на подоконнике, пытаясь не подрагивать от адреналина, но в то же время быть невозмутимой нельзя – не поверят.

Поэтому цепляюсь за подоконник, пытаясь осознать, что только что произошло. Волнение захлёстывает, но в этом хаосе я осознаю, что мы добились своего. Это должно было случиться, но видеть, как все взгляды устремлены на Окадзаву с обвинением, – совсем другое дело.

С трудом принимаю вертикальное положение и, не раздумывая, прячусь за спинами коллег.

– Он… – Мой голос дрожит. Стараюсь, чтобы он звучал убедительно, но страх в нём настоящий. – Он меня домогался!

«Прибью», – на мгновение вспыхивает в глазах Окадзавы, но настолько быстро исчезает, что никто и не видит.

Отлично, значит, играю хорошо.

В кабинете воцаряется оглушительная тишина. Сотрудники ошарашенно переглядываются, а затем начинают поворачиваться к Окадзаве, и их взгляды становятся по-настоящему холодными и недобрыми.

– Как… как вы могли? – возмущённо пробормотал кто-то из толпы.

Окадзава лишь молча стоит, хмурясь, не пытаясь оправдаться. Ситуация обостряется, но внутри меня клокочет смесь паники и странного удовлетворения. Мы действительно добились своего, привлекли внимание всех, кто должен был услышать и увидеть этот скандал.

А дальше всё происходит слишком быстро. Слова сливаются в неразборчивый гул, лица сотрудников мелькают перед глазами, как в замедленной съёмке. Кто-то взволнованно что-то спрашивает, кто-то подбегает ближе, раздаются негодующие возгласы, и в этом хаосе мне кажется, что я не могу дышать.

– Ямада, иди домой, – вырывает меня из этого вихря голос Сато. Я поднимаю на него глаза и осознаю, что сейчас лучшее время уйти, пока все ещё на пределе.

– Спасибо, – только и шепчу, кивая и делая несколько быстрых шагов к выходу.

На Окадзаву не смотрю. Тут уже он должен разобраться сам.

Покидая офис, чувствую, как получается выдохнуть. Меня словно высвободили из жёсткой хватки. Голова кружится, пальцы непроизвольно дрожат, когда ловко достаю телефон и пишу Хаято: «Всё получилось. По плану. Все в шоке».

Ускоряю шаг и с облегчением выхожу на улицу, где дует прохладный ветер. В этот момент я понимаю, что сделала всё правильно. Сейчас лучше держаться подальше, не мешаться под ногами, пока план развернётся в полную силу.

Решаю пройтись пешком, и меня окутывает привычный городской шум.

Машины снуют по дорогам, сверкая фарами, велосипеды сигналят, торопясь вперёд, а многочисленные прохожие, будто течение реки, несутся по тротуарам. Никто не обращает на меня внимания, и это странное чувство – быть невидимой в городе, где жизнь кипит вокруг.

Небо затянуто серыми облаками, но свет от многочисленных вывесок и рекламных экранов всё равно создаёт ощущение необычного уюта. Я иду мимо уличных кафе, где люди попивают кофе или обедают. Где-то неподалёку слышится музыка – уличный музыкант настраивает гитару. Рядом девушка с планшетом и карандашом рисует, периодически бросая взгляды на людей, будто вдохновляясь хаосом города.

Звонки на пешеходных переходах смешиваются с фоновыми разговорами и смехом: кто-то кричит, торопя коллег или друзей. Пересекаю улицу вместе с толпой – все спешат по своим делам, кто-то в офис, кто-то за покупками. Всё это напоминает о том, как обычна будничная жизнь. Я словно плыву в потоке, становлюсь частью этого бесконечного движения.

Но внутри всё ещё бурлят эмоции, как вулкан, готовый взорваться. Машинально сворачиваю на знакомую улицу, наблюдая за жизнью Токио, где, кажется, ничего не изменилось. Но для меня поменялось всё.

Дом встречает тишиной. Я захлопываю дверь за собой и мгновенно направляюсь в спальню. Пульс ещё не успел успокоиться после событий в офисе, но интуиция кричит, что времени нет. Быстро, почти на автомате, открываю шкаф и начинаю кидать вещи в сумку: несколько смен одежды, документы, зарядка для телефона, потом ноутбук. Часть косметики и гигиенических средств.

Голова плывёт, всё вокруг кажется нереальным, когда задумываешься о том водовороте, куда затянуло. Эти демоны – бакэмоно – теперь могут охотиться за мной. Смешно, что раньше я считала, будто такие вещи бывают только в