Не тот год III - Михаил Владимирович Баковец

саморазогревающимися консервами, которые достались в качестве трофеев Красной Армии при немецком паническом отступлении от Ленинграда. Кое-что перепала и нам, как спецгруппе с особыми полномочиями и связями.

Стоит сказать, что такая хитрая банка — это не немецкое ноу-хау, а наше русское. Правда, в СССР об этом сейчас особо не вспоминают, так как банку с крутящимся дном и двумя герметичными отсеками с водой и негашёной известью придумал царский учёный. А спустя не то десять, не то пятнадцать лет такими консервами кормили некоторые русские части в окопах Первой Мировой. Правда, выпускали такие банки совсем в небольшом количестве из-за каких-то сложностей при производстве и заполнения тары. Об этом кусочке истории мне поведал старичок божий одуванчик в одном из краеведческих музеев, в котором мне случайно довелось побывать во время Ленинградской битвы. Мы, вот прямо как сейчас сели перекусить и достали из немецких ранцев несколько похожих банок. Заодно пошутили в духе, мол, пусть фрицевская придумка послужит русскому желудку. Тут-то старичок и нарисовался, устроив нам небольшую головомойку на тему истории. Ему по возрасту уже, видимо, было наплевать на возможность загреметь по доносу в места не столь отдалённые. Правда, и среди нас не было фанатиков и глупцов с одной извилиной и той от обложки трудов Карла и Маркса с ленинской энциклопедией, которые могли бы сдать дедка, оказавшегося музейщиком, а ранее учителем истории, который ещё в какой-то Питерской гимназии успевал поработать, пока страна не рухнула в тартарары.

Сытый и немного отдохнувший после длительного похода и использования магии в болоте, я достал амулет, созданный из вороньего черепа, и активировал его.

Чёрных птиц в округе хватало. Им было плевать на людскую возню, как и их потенциальной добыче. Это кабаны с косулями да прочее крупное зверьё старалось держаться подальше от фронта с его грохотом и огромным количеством людей с техникой. Птицы же вели свою прежнюю жизнь.

Увы, но воздушная разведка, на которую я возлагал очень многое, не помогла. Я водил ворона кругами, подбираясь к самой границе предела, за которым произойдёт разрыв ментальной связи. Стоит отметить, что благодаря возросшим магическим способностям возрос и радиус действия с птицей.

Ничего. Пусто.

Нет, с воздуха я видел не раз отряды немцев, разрушенные деревни и сёла с сотнями квартирующих в них оккупантов и без единого местного жителя. Видел стоянки с техникой, в в том числе танки с бронетранспортёрами, но не мог найти то, ради чего мы забрались в такую даль.

— Ну, что? Нашёл? — Панкратов не выдержал и сразу же набросился на меня с вопросами, стоило мне «вернуться», разорвав связь с птицей.

— Аэродрома не нашёл. Но совсем уж бесполезной разведка не была. Бери карту, Саш, и пиши. Колодёзное — около батальона пехоты. Барсуки или Малые Липки — танковая рота и, кажется, егеря либо особый отряд эсэсманов, так как ходят там типы в камуфляжных куртках, которые носят только эти войска. На танках тактические знаки в виде…

Ночью я повторил трюк с птичьим черепом-амулетом. В этот раз выбрал совиный. Этих лупоглазых любительниц мышей и подруг Винни-Пуха в окрестных лесах была целая прорва. Покрутившись по округе с одной из них около сорока минут, я сделал десятиминутный перерыв. После словил ментальным поводком новую и продолжил воздушное патрулирование.

Повезло мне только с третьей и далеко за полночь. Острый птичий взгляд заметил вдалеке едва заметную полоску света. Я в этих краях уже заглянул во все овраги и заросли кустарника. И сразу понял, что свет идёт с неплохо накатанной дороги за небольшим леском в виде обгрызенного с одной стороны овала. Будто у батона корочку отъели пацаны, отправленные в булочную родителями.

За пару минут я оказался на месте. Сверху моим глазам предстала небольшая колонна грузовиков, возглавляемая «ганомагом». Содержимое кузовов рассмотреть не удалось из-за брезента, натянутого на дуги. Пришлось заставлять птицу спуститься до крайнего «блитца». Первое, что пришло от совы — резкий химический запах. Не знаю, как дело обстоит с обонянием у птиц, но конкретно мой воздушный разведчик передал аромат бензина и керосина. И это были не запахи, присущие грузовику.

По моему мысленному приказу сова спланировала на крайнюю дугу, вцепившись когтями в брезент. Совсем рядом оказалась щель между задним пологом тента и боковой стенкой. Изогнув голову так, как могут только пернатые, питомец заглянул внутрь кузова.

«Эврика!», — мысленно заорал я, когда моим глазам предстали пять больших бочек, уложенный на бок и торцами к бортам машины. Бочки не пустые. Вон как нагружены рессоры. Именно такую тару — а ещё канистры — использовало люфтваффе для перевозки топлива для самолётов. Зуб даю, что грузовики везут бочки на тот самый аэродром, который мы ищем.

Несмотря на первую крупную удачу без ложки дёгтя не обошлось. Машины очень быстро вышли из зоны действия амулета. Связь с совой прервалась.

Глава 17

— Есть зацепка, — сообщил я командиру. И далее коротко пересказал историю встречи совы с колонной грузовиков и бэтээром. — Нужно сниматься и уходить дальше. Поближе к месту, куда ведёт та дорога.

— Ага, — кивнул Панкратов и вновь полез в командирскую сумку за картой. Иван и Хари в это время быстро соорудили из плащ-палаток навес, чтобы свет фонарика не выдал нас случайному наблюдателю. Его появление в болотах около нулевое, конечно, но привычка страховаться есть привычка.

Выходило так, что немецкий аэродром нужно было искать совсем не в тех квадратах, на которые командиру указали в штабе.

Маны на использование амулета с совой ушло совсем немного. Для создания «вездеходной» тропы энергии осталось с избытком. Ночью тропку было видно ничуть не хуже, чем днём. Каждый в отряде взялся за ремешок на ранце впередиидущего, чтобы никто не отстал в темноте. Панкратов встал вторым, после меня, Хари замыкал нашу цепочку.

Сквозь болото прошли без проблем, хоть и попетляли изрядно. А парни, полагаю, ещё и сожгли миллион нервных клеток. Легко представить, что они чувствовали, бредя в темноте по сугробам, зная, что вокруг находятся бездонные топи, которые даже в сильные морозы почти не замерзают. Как только оказались на твёрдой безопасной земле, тут же встали на лыжи и рванули вперёд. Только нас и видели.

Место для нового лагеря я уже успел присмотреть заранее, когда «управлял» совой. Такой засечной полосы как болото здесь не было, но глубокий овраг в виде рыболовного крючка тоже неплохо прикрывал подступы с двух сторон. С оставшихся направлений стоянку закрывали буреломы и частый молодой лесок из осинок и