Проклятый Портной: Том 4 - Артем Белов

Петров. — В общем, Максим Витальевич, мне известно, что вы связывались с Чигерёвым Марком Викторовичем… Нет, не нужно спрашивать, как, я вам всё равно не расскажу. Сами должны понимать, секреты и всё такое…

Хм, а вот это уже интересно. То, что о моих контактах с Чигерёвыми рано или поздно узнают, я предполагал. Хотя больше рассчитывал на «поздно». Однако сейчас меня больше интересовало не как, а что именно знает сидящий напротив меня граф…

— Не переживайте по этому поводу, Максим Витальевич. Вы же не думали, учитывая, что именно стоит на кону, все будут лишь расшаркиваться друг перед другом в ожидании суда, — тепло улыбнулся граф. — Вы, кстати, не единственный, кто решил самостоятельно взыскать ущерб с Чигерёвых и связался с ними. Однако последний, с кем я ещё не разговаривал.

— Вот даже не знаю, огорчаться или радоваться такому пренебрежению, — пробормотал я, ставя кружку на стол. — Не будете столь любезны, чтобы объяснить?

— Всё просто, Максим Витальевич, я анализировал и выжидал реакции со стороны Чигерёвых. И судя по тому, что сейчас происходит внутри их рода, они попросту растеряны. Глава даже не знает, куда направить усилия, чтобы начать тушить разгоревшийся пожар, чтобы хоть что-то спасти, а времени становится всё меньше и меньше, — добродушная улыбка на лице мужчины сменилась довольным оскалом, похоже, от добрых слов мы плавно переходим к ультиматуму. — Тех, кто с Чигерёвыми пытался договориться напрямую, я смог переубедить этого не делать. Благо, благоразумных среди них было большинство…

По поводу меньшинства я уточнять не стал. В принципе и так всё было очевидно.

— И теперь, когда, по факту, большая часть потерпевших находится на моей стороне, готовясь получить солидные дивиденды за правильный выбор, я просто хотел вас попросить больше не лезть в это дело, — продолжил Петров. — Ни к чему раскачивать лодку, которая и так идёт ко дну. Чем скорее закончится суд, тем быстрее мы сможем забыть пережитый кошмар.

— То есть вы хотите, чтобы на суде, куда меня определённо пригласят, я обвинил во всех бедах Чигерёвых?

— Нет. Я прекрасно понимаю, что этого вы не сделаете, — покачал головой Петров. — Вам просто нужно рассказать всё, что с вами произошло, не акцентируя внимания на ненужных деталях. Я читал протокол вашего допроса, и его пересказ на суде меня вполне удовлетворит. Не хотелось бы затягивать расследование из-за каких-то случайно всплывших и совершенно никому не нужных деталях.

— И?

— И за это я вам буду благодарен, — правильно понял мой вопрос граф. — Конечно, не так сильно, как мог бы, если бы вы приняли мою сторону. Однако, учитывая ваше финансовое положение и мою доброту, моя благодарность удовлетворила бы вас в полной мере…

— Вот даже не знаю, — я сделал вид, что задумался. Хотя поразмышлять и вправду было о чём. Правда, заниматься этим нужно в более приятной обстановке. — Я вас услышал, и всё же это идёт несколько вразрез с моими принципами и клятвами, данными Империи и Императору. Спрашивать меня всё же будут на суде перед сотней свидетелей, и вдруг судья задаст какой-нибудь нежелательный вопрос?

— Недосказанность не есть ложь, — градус заинтересованности нашим разговором в голосе графа заметно снизился. Видимо, всё же, наконец, полностью осознал, что на его предложение я не соглашусь. — Впрочем, моё предложение вы услышали. Единственное, что могу добавить, так это то, что я наслышан о вашей проблеме с Барцевым…

— Да? И откуда? — я сделал удивлённое лицо.

— Иркутск — город маленький, все друг друга знают. Плюс Барцев готовит иск на вас через того же человека, который подготавливает общее исковое заявление на Чигерёвых. Киселёв. Может, помните такого?

— Трудно забыть того, кто угрожал судами ещё до того, как это стало столь модным, — я улыбнулся, вспомнив, как удерживал орущего мужчину за волосы от падения в морскую пучину к осьминогам. Вот, есть же хорошие воспоминания об отдыхе…

— Зря улыбаетесь. Барцев настроен весьма серьёзно… — здесь Петров сделал многозначительную паузу, видимо, чтобы я в должной мере проникся его словами, — и насколько мне известно, он способен пойти на многое. Особенно учитывая то, в чём он вас обвиняет последнее время. И несмотря на наши разногласия, мне не хотелось, чтобы такой подающий надежды гражданин Империи, как вы, погиб в какой-то глупой стычке.

— Ну для этого ему ещё придётся постараться, — пожал я плечами. — Да и вряд ли ему удастся…

— Поверьте, удастся. Сил у него хватит. А если не хватит, то он найдёт к кому обратиться, — чересчур резко оборвал меня граф. Всё же надоело ему иносказательно выражаться, и он уже решил намекнуть прямо в лоб. — Но повторюсь, мне искренне не хотелось, чтобы с вами что-то случилось. Поэтому вы всё же подумайте над моими словами. И если что дельное надумаете, то позвоните мне, я буду ждать. Главное, не затягивайте, первое разбирательство в суде уже скоро, а я, знаете ли, не люблю сюрпризы.

— Буду иметь в виду, — поднявшись, я забрал протянутую визитку, чёрный прямоугольник с золотой окантовкой, однако садиться обратно уже не стал. — Что же, полагаю, что разговор на этом можно завершать?

Петров от сказанного, уже не скрываясь, поморщился. Всё же обычно полагается графу решать, когда он наговорился, а не какому-то барону. Тем не менее спорить не стал, лишь молча нажал кнопку вызова, и уже через несколько секунд на пороге кабинета появился слуга, затем проводивший меня до выхода.

И лишь усевшись в такси, я позволил себе выдохнуть. Нет, не из-за того, что боялся этого Петрова. Ничего в своём доме граф бы со мной делать не стал. Хотя знай он, что на самом деле происходило вокруг дела Чигерёвых, он бы был куда жёстче и быстрее в своих действиях.

Просто глядя на самодовольную харю графа, уже подсчитывающего будущую прибыль и смеющего чуть ли не в открытую мне угрожать, хотелось хорошенько приложить его лицом о стол, чтобы стереть эту ухмылку чересчур уверенного в себе человека.

Тем не менее я себя в руках сдержал и даже проклятие не наложил, дабы не испортить приближающееся веселье. Не хотелось бы, чтобы имперские следователи уже вечером вломились ко мне в особняк с обвинением в наложении проклятия на графа. Всё же Петров — это не какие-то там Серебряковы с Барцевым и