Фантастика 2023-196 - Макс Гудвин

— Клянусь Тирипсом, что привезу зеркало и вас не будет ждать там засада, — кивнула енот.

Видение растворилось. Эйни вновь сидела в позе лотоса на кресле-мешке.

— Ну, что ты видела? Как удобнее атаковать? — нетерпеливо осведомился Мяч.

— Никак. Зеркало отдадут без боя. Дайте галлокарту, я покажу где, — Эйни посмотрела на собравшихся в бой ребят.

— Дай доступ к памяти, — попросил Чак и прикрыл глаза, чтобы картинка настоящего мира не мешала просматривать видение Эйни. Открыв их, одобрительно кивнул. — Хорошая сделка. Дом под защитой заклинаний, пара боевых собак-големов на входе. Хорошо, что не надо никого убивать.

Мяч собирался как на настоящую войну: заряжал пневматику газом, гарпун — жидкостью для формирования тросов, проверял выдвижное копьё и полны ли батареи у его костюма. Эйни смотрела на кота и не понимала: им дали клятву. Клятву, которую не смогут нарушить даже Тирипсы! Кот же поглядывал на команду мельком, украдкой, словно приговаривая: «Не верю я этим магам», и всё запихивал в отсеки костюма гранаты — фугасные, светошумовые, осколочные. Настроение его в последнее время было не очень — сказывалось воздержание от вредного порошка. Мир казался серым и неинтересным, не шутились шутки, и периодически команда слышала от него тяжёлый вздох, будто Мяч был сильно чем-то утомлён.

Чак медитировал в кресле. Перед его сознанием уже сутки как висел вопрос: «Система Спирит дала мне способность творить магию, но могу ли я применять навык там, где Спирита нет и вовсе?», и он начал изучать себя и то, что именно в нём позволяет делать волшебство. Медитация же дала странный эффект. Волчонок видел разряженные потоки силы, плывущие хаотично и бессистемно, которые некая форма, непрерывно кружащаяся над ним, концентрирует и направляет на него. Маг понял, что, видимо, это и есть его сверхспособность — магия, и именно она требует постоянно взывать к Спириту, который активирует странный фильтр, что, в свою очередь, преобразовывает разряженную энергию в то, с чем уже можно работать его сознанию.

Маг смотрел на астральную форму способности и плёл её уменьшенную копию. Когда формула Спирита угасла, требуя вновь воззвать к системе, Чак активировал свою собственную заготовку. Она была меньше по размерам, но тоже притягивала разряженную силу примерно с той же мощностью, как когда он впервые получил девятнадцатый ранг и качнул магию до единицы. Эксперимент можно было считать успешным. Теперь маг был магом и без системы, пусть и слабым. Чак разместил созданную им астральную форму в своём же поле, прицепив её к жизненной силе организма так, что цикл подпитывался и генерировал магическую энергию всегда, пока бьётся сердце, а в его теле идут химические процессы.

Естественно, что для крутых заклов и открытых противостояний без Спирита не обойтись, но изобретение позволяло скрывать свою активность, не взывая во всеуслышание к системе.

«Теперь нужно как-то решить проблему жизненной силы, которая тратится во время волшебства, чтобы не убить себе печень и мозг токсичным алкоголем», — подумал полуволк.

Эйни, посмотрев на парней, начала собираться тоже — мало ли что! Дробовик, глоки, автомат… Девушка навсегда отобрала у Чака его пистолеты, резонно сообщив ему, что у него есть турелька на правой руке, которой он совсем не пользуется. Кроме того, сила мага в магии, а не в порохе.

Тем временем Длиза подогнал обещанный грузовик, и команда начала в него грузиться. Эйни как стрелок села на пассажирское сидение, а Чак с Мячом забрались в закрытый кузов с парой маленьких круглых окошек.

Пёс по прибытию просмотрел историю переговоров Эйни и видящей Тирипса и недоверчиво потупил взор.

— А нельзя посмотреть будущее, что там впереди? — спросил он.

— Нельзя. Они не видят нас, мы не видим их. Но мы связаны клятвами, поэтому всё должно пройти нормально, — заверила его Эйни.

— «Клянусь, что привезу зеркало и вас не будет ждать там засада», — повторил пёс. — А что, если засада будет ждать нас не там, а где-нибудь в другом месте?

— Она просто не хочет войны, — покачала головой девушка.

— Ну хрен знает, — задумчиво проговорил Длиза. — Я бы напал на нас через час, к примеру. Смысл упускать столько рейтинга?

— А мы даже не сможем прийти к ним и убить их всех, потому что ты поклялась, — фыркнул Мяч.

— Кого всех? Там девушка и её дети! — повысила тон Эйни.

— И големы, и муж-маг, — добавил Чак. — Что-то уж это слишком напоминает бандитскую стрелку по передаче наркоты, где может случиться всякое.

— Ну, поэтому мы и вооружены, нет⁈ — развела руки Эйни.

Её начинало нервировать то, что команда не доверяет ни ей, ни её договору с енотом, хотя девушка уже и отругала себя за нечётко спрошенную клятву.

— Может, уже поедем⁈ — поторопила она Длизу.

— Яволь, май хер эс айн! — отсалютовал пёс зеркалу-монитору камер заднего вида, и они поехали молча, хотя Мяч и бубнил еле слышно свою «Ом намах Шивая».

Глава 5. Зеркало

Полёт проходил со всё возрастающим напряжением. Так бывает, когда летишь на место, где тебя ожидает груз, о передаче которого имеешь весьма зыбкие договорённости.

Согласно им команду не ждала засада ТАМ, но ничего не мешало устроить ее в любом другом месте — например, на обратном пути. Или вообще враг мог прицепить маяк к грузу и отследить весь маршрут аж до самой базы. А уже зная координаты убежища, можно было спланировать что угодно, хоть ракетный удар с орбиты.

Мысли Эйни метались, перебирая все варианты. С каждой минутой их становилось всё больше и больше.

«Что мешает заминировать артефакт или вообще поставить бомбу внутрь с отложенной детонацией уже после взлёта?»

«Что мешает использовать другое зеркало, имея входные данные отдаваемого артефакта, и просто переслать на борт грузовика, к примеру, гранату?..»

Эйни барабанила пальцами по внутренней обшивке кузова: слишком уж много было «дыр» в заключенном ею соглашении, которыми можно было воспользоваться, чтобы погубить всю группу.

И на что она повелась? На наличие детей у енотов, на честное слово врага адепта Тирипса?

Мяч что-то шептал, медитативно раскачиваясь в своей потрепанной, но вычищенной до блеска броне. Сквозь шлем видно не было, но почему-то Эйни знала, что кот читает мантры с закрытыми глазами, а Длиза ведёт судно, вставив в уши удобные капли-динамики и слушая свою музыку, не делясь треками ни с кем, и потому в салоне мягко гудели двигатели, сливаясь с шумом воздушных потоков за бортом. Один Чак взглянул на пальцы девушки и буквально прочитал её мысли.

— Эй… — позвал он её. — Не в первый раз идём вслепую, всё будет хорошо.

— Ты же не видящий, ты не можешь знать, — укорила Эйни то ли его, то ли себя.

Сотни раз она пыталась увидеть хоть что-то впереди, но тщетно. Паритет видящих блокировал любые попытки узнать что-либо, а неизвестность порождала в её голове всё новые и новые страхи.

— У них нет шансов. С нами — толстокожий органлейгер-сантехник, кот, вступивший на шестой шаг трезвости, и крутой маг в мехкостюме, — улыбнулся Чак, стараясь разрядить обстановку.

— И девушка, которой лучше бы стрелять, а не договариваться с кем-то, — с грустной улыбкой дополнила Эйни.

— Любой самый плохой мир лучше самой хорошей войны, — произнес Чак. — Ты все сделала верно.

— Марк Туллий Цицерон, сто шестой век до нашей эры, римский философ? — уточнила Эйни.

— Медивал тотал вар 2, ремейк прошлого года, стратегия про завоевание Европы. — Чак посмотрел за окно на проплывающие под грузовиком верхушки сосен и елей на фоне скрытых туманом сопок и невысоких гор. Озеро было уже близко. — Ты знала, что Байкал, возможно, искусственного происхождения? Учёные до сих пор спорят. Слишком многое в нём выдаёт древний карьер времён твоих видений.

— Тебя забавляет антинаучная ересь, да? — невольно улыбнулась девушка.

— Эй, посмотри за окно. Мы летаем на машинах по всей солнечной системе, Спирит даёт нам магию и другие сверхспособности. Почему бы древним фурри не выкопать большой карьер, который после естественным образом затопился?

— Это ты так отвлекаешь меня от предстоящей драки? — догадалась Эйни.

— Ну да. Вероятной драки на берегу вероятного древнего карьера, — вновь улыбнулся Чак.

— Со вполне реальными бойцами Антисистемы, — вздохнула лисодевушка, прижав ушки и опустив глаза.

— Ну хоть что-то в нашей жизни постоянно и не нуждается в доказательствах или опровержениях, —