Красная Заря. Попаданец 1943. Том 1 - Виктор Жуков

И вернусь ли вообще.

Утром Алексей отослал Борьку к походной кухне занять очередь, а сам, подсев ко мне, участливо спросил:

— Отдохнул?

— Ещё как! Спасибо вам… я бы без вас…

— Погоди. Я не об этом. Видишь, какая кругом катавасия? Как ты собираешься искать свою группу? Сколько вас было до налёта и бомбёжки?

Я понял, что теперь придётся врать от начала до конца. Но врать аккуратно, поскольку не хотел терять их дружбу.

— Шестеро нас было. Старший группы — майор запаса, остальные все гражданские. В штабе дивизии о нас знают (авось не проверит). Когда начался авианалет, мы кинулись врассыпную, а вот, сколько я пролежал без сознания в воронке, и где потерял документы — не помню. Бомбят-то постоянно. Но моих коллег легко отличить по форме — она такая же, как у меня.

Алексей кивал, а я рассказывал — точнее врал, что в голову придёт.

Поведал Алексею, что группу переправили сюда из наркомата наблюдать за оставленными коммуникациями отступающих немцев, за мостами, брошенными дзотами, пустой техникой, и прочим инженерным оборудованием. Алексею, по-видимому, этого хватило, и он сообщил:

— Позавтракаем. Двинемся на поиски твоих коллег. Отпрошусь у ротного, чтоб выйти вперед — там и найдем.

Пронесло. Теперь я, наконец, в свете утреннего солнца, смог спокойно осмотреться.

Передовые части арьергарда ушли далеко, и теперь начинала слышаться канонада артподготовки перед утренним наступлением. Воронежский и Степной фронты атаковали, Юго-Западный прикрывал тыл. Группа армий Центр и Юг постоянно терзали наши дивизии с флангов, иногда, в последнем усилии пытаясь вклиниться в тыл танковым колоннам. Малиновцы отражали удары, продолжая неустанно продвигаться за первым атакующим эшелоном. Фронт кипел. Все поля до горизонта были усеяны палатками, техникой, обозами, кухнями, штабными машинами. Казалось, со вчерашнего вечера их стало больше, хотя, по всем законам наступления, должно было быть наоборот. Армия проснулась после ночевки, и готова была двинуться на запад. У каждой походной кухни стояли с котелками бойцы, весело переговариваясь и шутя.

— Сегодня раньше начали.

— А чего фрицу спать, пусть теперь свои кальсоны от испуга сушит.

— Во бьют, рокоссовцы! Слышите, братцы, как наши гаубицы шарахают?

— Эй, куда лезешь без очереди? В ухо хочешь, рыжий?

— Стоп! Это же Борька!

— Небось, опять кого-то спас? Эй, Борька, сколько немцев вчера отпустил?

Вперёд выступил здоровенный грузин, с длинными, как у Багратиона, бакенбардами:

— Без очереди не пущу! Да ещё и с тремя котелками. Ты, рыжий хитрый, да мы хитрее. Второй котелок понятно — для своего Лёхи. А третий? Неужели какого-нибудь немецкого студента решил подкормить?

— Нет, — огрызнулся Борька. — Для нашего, для гражданского. Ребята, пропустите без очереди, а? Тот гражданский с самой Балтики, с наркомата.

— Откуда?

— Я же говорю, с наркомата! Наверное, важная шишка. Жаль, что погонов нет, но форма у него чудная — что есть, то есть, врать не буду.

— И где ты его откопал? — загоготал грузин.

— В жопе! — обозлился Борька. — Слышишь, генацвале, не хочешь пропускать — не надо, других попрошу.

Каша была гречневой, сдобренная маслом и жирными кусками сала. Каждый, получая в котелок свою порцию, тут же уступал место товарищу и присоединялся к другой очереди, — к той, что тянулась к старшине. Тот деловито разливал по кружкам из мерного стакана чистый спирт, образно говоря, наркомовские сто грамм. Значит, и сегодня будем атаковать, радовались бойцы, поспешно заканчивая завтрак и приводя оружие в боевую готовность.

Вернулся Борька. Едва успели доесть кашу, как последовала команда двигаться вперёд. Взвод за взводом, рота за ротой, батальон за батальоном, вся часть двинулась через поля, нагоняя впереди идущие колонны.

Когда выдвигались, Алексей объявил, что старшина разрешил ему поискать мою группу.

— Вот-вот! — оживился Борька. — Не старшина, так наш ротный. Почему ты, Сань, не хочешь к нему обратиться? Он со своими связными быстрее и легче нашёл бы твоих «шпиёнов», — Борька загоготал, — или кто они там такие…

Я ждал этого вопроса. Попади я к особистам в СМЕРШ, те в первую очередь это бы и предложили: мол, а почему бы вам, товарищ, не обратиться за помощью к командиру роты, к которой вы по пути пристали как банный лист? Или, давайте лучше мы вам поможем. И как потом выкручиваться? Одно дело два бойца, пусть храбрых, но недалеких в плане географических и исторических познаний, другое дело — штаб батальона. Там разговор был короткий: «наркоматом» и «коммуникациями» я просто так не отделался бы. Любой комиссар при батальоне сразу вывел бы на чистую воду. Грохнут у стенки, как пить дать, к тому же еще без документов. Как там Борька говорит? «Шпиён»?

— Нет, — ответил я. — К командиру роты не надо. Кто я такой? У него своих забот полон рот. Таких как я, отставших и ищущих свои подразделения после налёта, кругом хоть пруд пруди. Все кого-то догоняют, все кого-то ищут. Сами говорите, что частенько спасаете отставших, раненых. Доберемся до следующего привала, я двинусь дальше, авось догоню. Они меня тоже ищут…

А сам подумал: «Конечно, ищут. Только не здесь. Не в 1943 году, а много позже. В сотнях километрах отсюда».

Я всхлипнул. Парадокс, да и только.

Пока делали большой утренний переход, догоняя авангард армии, пока громыхала канонада залпов и наши штурмовики разгоняли в небе немецких асов, я всё думал и думал.

Борис умчался вперёд, в надежде увидеть такую же дивную для него джинсовую одежду как у меня.

— Ничего, Санёк, — подбодрял Алексей. — Если Борька побежал, обязательно найдёт твоих коллег. Он у нас как следопыт. Однажды, в качестве языка, мы с ним цельного майора притащили. Ночью сделали вылазку, по-пластунски добрались до окопов, хлопнули в темечко — и вот вам, пожалуйста — майор вермахта с полным портфелем дислокации противника! И вынюхал этого майора наш Борька. Два дня за ним в бинокль следил, когда тот в кусты пойдет по нужде.

— С портфелем? В кусты?

— Представь себе!

Я улыбнулся, а про себя печально осознал: никого Борька не найдёт. Мои друзья, в другом измерении, в другом промежутке времени. Где 1943